На завтраке Сабира сидела подавленная. Сказывалась бессонная ночь: так и не получилось провалиться глубоко. Даже при закрытых глазах мозг продолжал работать, хотя никаких дельных мыслей не выдавал.

В ресторан Пулат не пришёл — досыпал. Поэтому Сабира ела одна, но одиночество её длилось недолго. Микаил подсел рядом. Он был рад увидеть знакомое лицо. Бинни сегодня тоже не пришла на завтрак, а мужчине невыносимо было жить в одиночестве.

— Здраве будь! — бодро сказал Микаил

— Привет.

Он сел напротив Сабиры и положил ладонь перед собой. Стол просканировал Микаила и мгновенно выдал поднос с едой. Это был законсервированный борщ, сухари, и три тюбика с витаминами. Вот уж завтрак настоящего медведя.

— Эка хрень, — поморщился мужчина. — Пробовал я уж тутошние борщи. Моя жёнушка, конешно, варит лучше. И хлеб сама пекёт. А этовона — картон? Тьфу, — мужчина разочарованно открутил крышки тюбиков и вылил содержимое в рот.

Сабира наличию жены удивлялась. Вернее, её поражало то, как хвостиком за Микаилом бегает Бинни, зная, что у него есть другая.

— Вы прямо по старинке блюда готовите? — спросила Сабира.

— А как же! У нас и печь стоит! Газовая. Сам баллоны таскаю. Жена страшалась сначала. Опасно. Бахнуть может. Но мы приноровились и сделали всё по уму.

— Ого, вы молодцы. Я только один раз несинтетическую еду пробовала.

— И чего же?

— Самса.

— Эко чудо. А шо такое-то?

— Такие… Вроде пирожки с мясом и луком.

— Надо Марие моей попробовать сделать! А чего б! — загорелся энтузиазмом Микаил, но Сабира ответила тяжёлой улыбкой. — Хмурая ты сегодня. Чего-то с другом?

— С Пулатом? Нет, он спит.

— И чего ты-то грустишь?

— Я… — Сабира подложила руку под щёку, — наверное, по дому скучаю.

— С языка сняла, сплю и вижу просторы родные, так землю взять такую чёрную и мягкую, об щёку потереть. А ты откудова?

— Я из Таджикистана.

— О-о-о, далече, ты, небось, вообще с ума сходишь. Я хоть в Россиюшке остался своей, а ты и страну поменяла.

— Микаил, а откуда ты?

— Ну, как тебе сказать. Глубоко под Воронежем дом мой.

— Под Воронежем? — Сабира задумалась. Ей вспоминалось, что кто-то уже упоминал этот город, но боль в висках не давала сосредоточиться.

— Ага, земляк нашего Воробьёва, — добавил Микаил, заметив, что Сабира тщетно пытается его о чём-то ещё спросить.

— Неужели?! — воскликнула она.

— Так оно так. Он меня и забрал сюда. Кто б меня такого дуралея приволок бы в саму Московию. Сказал, едь, чё, денег для семьи заработаешь.

Сабира значительно помотала головой, но лишь для того, чтобы как-то скрыть шок. Она смутно начала догадываться, что происходит. Но пока ещё не верила даже самой себе.

— Удивительная история. Я бы сказала фантастика. Не врёшь ли ты мне случаем?

— Чего говоришь такое! Я христианин! Вот те крест, шо не вру, — Микаил перекрестился.

Но Сабира прищурилась и продолжила игру. Она намеревалась вытянуть из простодушного Микаила побольше сведений о Воробьёве.

— Странно это всё. Он из села так поднялся, а ты нет. При том, что вы ещё и друзья, как я понимаю. Сколько вы уже знакомы?

— Двадцать лет! Клянусь! — Микаил стукнул кулаком по столу.

— Вот и фантастика, — Сабира не дрогнула.

— Ты знаешь, там история такая… — мужчина занервничал, на что Сабира и рассчитывала. Такие люди, как Микаил, очень боятся, что их посчитают врунами. — Ему ведь богатство просто с неба упало. Не то шо он много трудился и своими силами всё. А с неба тут уж кому падает, кому нет.

— Да ну. Прямо-таки с неба?

— Точно тебе говорю. Жил он с матерью. Хорошая женщина была. Конфетами всегда меня угощала, хотя сама бедна была страшно. А потом раз! И куча денег появилась у Кости. И щеголять стал. Говорит, отец его оказался богачом и, мол, наследство оставил. Мать до того не дожила только. Умерла. Слаба была.

— Чего же раньше отец не объявился? — давила Сабира. — А наследство оставил. Да и сколько ж ему было-то лет? Богачи долго живут.

— Почём я знаю? Не спрашивал. Мож, совесть отца заела

Сабира быстро выдавила оставшиеся витамины в рот, поблагодарила Микаила за компанию и пулей ринулась к Пулату. Она уже чувствовала, что дальнейший разговор только отвернёт здоровяка от Сабиры. А ей он ещё мог понадобиться.

Она влетела в комнату друга, споткнулась о ковёр и плашмя упала на пол. Пулат присел на кровать и потёр ладонями лицо. Он недоумённо смотрел на девушку — она отряхнулась и, сделав глубокий вдох, выдала ему все свои догадки.

По мнению Сабиры, Константин Воробьёв был одним из игроков в «Десять тысяч часов», что подтверждало его бедное происхождение и внезапное богатство. Необычным кажется и внезапное появление сына, который ничего не помнит (как удобно). И вот ещё одна странность: он не проявлял никакого интереса к «Море», даже отговаривал их играть, а потом оказалось, что он наблюдал за свиберами, пока они играли. У Константина есть свой секрет, который он бережёт. Иначе его подозрительные правила бессмысленны.

— Почему нам нельзя выходить на улицу? — спросила Сабира. — Как будто мы побежим докладывать всем на свете, что Воробьёв работает на чёрный рынок киберсвинины. Но даже если… Кто нам поверит?