— Нет, так называемая Лунная девушка никогда не подойдет и близко к кораблю. — Он имел в виду то, что она никогда не подойдет и близко к красному цвету. Как же она спасает добросердечных, если не выносит вида крови? Теперь все склонили головы перед Капитаном Ахавом. Русалки уплыли… и черт с ней, с луной, должно быть, они думали.

— Не ждите прощения у Семи Морей, — произнес капитан Ахав. — Все вы здесь за тем, чтобы попасть куда-то. Обещаю, большинству из вас это не удастся. Не заставляйте меня снова выходить, чтобы решать такие мелкие проблемы, как русалки. У меня есть более важные дела.

— Пожалуйста, возьми мою душу, — пыхтящий парень подполз ближе на четвереньках, желая поцеловать сапоги Капитана Ахава, — Я хочу продать тебе свою душу. Пожалуйста!

Капитан Ахав некоторое время смотрел на парня, забавляясь его просьбой. Потом усмехнулся и пнул его прочь. Затем он взглянул на мешок на полу и вернулся ко мне. Он медленно прошелся и некоторое время разглядывал меня.

— Это твой мешок?

Я кивнула, во рту пересохло, тело покрылось испариной.

— Я вижу, у тебя нет осколков в глазах, — пробормотал он, довольно громко, чтобы только я могла его слышать. Он задумчиво вытащил свою трубку. Я не знала тогда о Зеркале Андерсена и не могла понять, почему у кого-то должны быть осколки в глазах. Какие осколки?

— Что ты делаешь на моем корабле? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Так же, как и все, я хочу кое-куда попасть.

— Башня Сказок, я полагаю, — прошептал он, и снова лишь одна я его слышала. Он ухмыльнулся, глядя на меня сверху вниз. Мне хотелось рассмотреть его лицо. Я же видела одни его глаза. Медового цвета. Он кивнул самому себе, так если бы он распознал меня. Он снова вытащил трубку. Она была сделана из вида древесины, которого я никогда раньше не встречала. Вблизи она была больше похожа на резную кость, нежели на трубку. Я представила, как он превращает в трубки всех людей, которых убил.

— Откуда Вы знаете? — удалось мне вымолвить.

Капитан Ахав ничего не сказал. Зажав трубку губами, он кивнул на мешок. Я не хотела, чтобы он знал, что я понятия не имела, что внутри мешка. Но мне было интересно знать какая между этим связь.

— Это мое подношение для Леди Шаллот, — прошептала я, не желая, чтобы матросы и остальные услышали меня.

— Конечно, так оно и есть, — сказал он, — У тебя в мешке то, чего Леди Шаллот желает больше всего. То, чего желают и многие другие. — Он немного наклонился, дым из его трубки заклубился вокруг меня, словно ореол. — И то, чего желает большинство моряков и бедняков на корабле.

— Я не понимаю, — я говорила о последней части его предложения. Конечно, это было то, что хотела Леди Шаллот, но зачем это нужно морякам?

— Хочешь, верь, хочешь, нет, юная леди, — сказал он мне на ухо, — ты могла бы вызвать Лунную Девушку.

Мне было неприятно слышать его голос в своих ушах. Мне было страшно от его голоса даже издалека, не то, что так близко. Я прикрыла на секунду глаза, чтобы стерпеть его близость и спросила:

— Значит, она существует?

Капитан Ахав отстранился, возвращая трубку себе в рот, и обращаясь к луне.

— Ты ее слышала?

Сейчас он говорил с луной. Я была озадачена, и слишком смущена, чтобы понимать или думать о чем-нибудь.

— Луна выглядит, как белая тарелка, не так ли? — он подмигнул мне и повернулся, чтобы вернуться обратно в свою каюту.

— Подожди, — я не могла позволить ему еще уйти, — Так Леди Шаллот и Башня Сказок реальны?

Меня не волновало, если моряки услышат меня сейчас. Моя интуиция подсказывала мне, что долго я не продержусь на этом корабле. Мне нужна была подсказка, куда идти потом.

— Так поговаривают, — ответил он. — Хотя я в море уже много лет, и не видел ни Башни… ни сказок. Хотел бы я заполучить хоть одну, чтобы начать новую жизнь, если бы увидел ее, — он усмехнулся собственному несчастью.

— Я знаю, — сказала я. — Так вы позволите мне забрать мешок? — Это было все, о чем я беспокоилась, и на мгновенье это потеряло смысл. Я делала все возможное, чтобы сохранить мешок с неизвестным содержимым, пытаясь преподнести его женщине, которую я не знаю, в башне, которая вполне возможно лишь выдумка. И все это для того, чтобы найти новую жизнь с тем, кого я люблю.

— У меня нет применения для мешка, — сказал капитан Ахав. — Так же, у меня нет применения для тебя на моем корабле.

— Я поняла, — я склонила голову. Он собирается изгнать меня. Я не нуждалась в объяснениях. Что бы ни происходило, казалось, было за гранью моего понимания. Но куда я пойду? Укажет ли он мне путь, даст мне шлюпку? Мне он не казался услужливым.

— Что сейчас со мной будет?

— Ты одна на моем корабле?

— Есть кое-кто со мной, — сказала я, — Мужчина, который поднимает бочки. Он спит.

— Спит? — я могла сказать, что он не поверил мне, — Ни один человек не спит, когда зовут русалки, юная леди, — он остановился, чтобы сообразить, — Однако, я закрою на это глаза. Это меньшее, что я могу сделать для женщины, которая возвратила яблоки в Европу.

Мои глаза расширились. Я подняла голову. Несколько матросов позади меня бормотали, смущенные столь долгим разговором Капитана Ахава со мной.

— Тем не менее, я не могу держать тебя на своем корабле, — сказал он, — Ты слишком тяжела, юная леди.

— Тяжела?

— Твоя душа слишком тяжела для моего корабля, — сказал он. Я не стала спрашивать, что он имел в виду. Было похоже на то, как все говорили мне, какая я особенная, и обременительная, в последнее время. — Мне твоя война не интересна. Я следую за китами.

Шепот позади меня усилился.

— Могу я спросить почему?

Капитан Ахав ухмыльнулся. Это была болезненная ухмылка, исходящая от страдающего человека, маскирующегося под безбожного моряка в море. Он смутил меня, и я не могла понять, был ли добрый он, или злой. Но что было чистым добром или злом? Все, что я встречала ранее, включая Ангела, имело две стороны. Все они боролись со своей жизнью и пытались стать лучше. Я начала понимать, что зло — вещь непостоянная, то, что для меня зло, не обязательно является им для кого-то другого, то, что зло сегодня, не обязательно будет им завтра. Зло это просто точка зрения, и каждому из