— Скажите, что в Москве много Семерихиных и что мы никак не можем разобраться, а вы точно знаете. Мальчик должен узнать всю правду об отце. Тогда он сам решит, в какой семье ему жить.

— А если Юра сразу согласится вернуться в Ташкент?

— Тогда оставим все, как было. Оставим до того момента, когда он спросит вас или вашего мужа об отце. И вы должны будете рассказать ему всю правду. Рано или поздно это придется сделать.

— Хорошо, — мужественно сказала Надежда Ивановна и взяла с кресла свой узелок. — Я поняла вас и согласна с вами. Я пойду к Юре.

Григорий Романович повел ее на свидание с мальчиком.

Они пришли к спальной комнате мальчиков. Григорий Романович открыл дверь, пропустил вперед Надежду Ивановну, а сам остановился у дверей и до конца свидания молча стоял в стороне.

Она сразу увидела Юру. Он сидел у окна с повязанной головой и читал книжку. Надежда Ивановна, провожаемая удивленными взглядами других мальчиков, находящихся в комнате, быстро подошла к Юре сзади и взволнованным голосом окликнула его:

— Юрочка! Мальчик мой!

Он повернул голову и, словно не веря своим глазам, смотрел на Надежду Ивановну.

Она протянула к нему руки, прижала к себе забинтованную мальчишескую голову.

— Бедненький мой!

Юра с криком кинулся к ней, обнял руками за шею.

— Прости меня, мама. Я не хотел тебя обижать.

Надежда Ивановна с тревогой смотрела на Юру.

— Я получила твое письмо и сразу поехала. И что это ты надумал, сынок? Миленький мой. Вот тебе яблоки привезла, ешь на здоровье и товарищей угости. И собирайся домой, завтра купим билеты и поедем. А хочешь, на самолете полетим, ты никогда не летал, это так замечательно. Полетим?

Юра отрицательно покачал головой.

— Нет, мама, я не могу. Я должен искать его.

Надежда Ивановна поднесла платок к лицу, незаметно вытерла глаза и сквозь слезы улыбнулась.

— Конечно, Юрочка. Делай, как решил. Ты уже большой, все понимаешь. Только напрасно ты убежал тайком, не посоветовался со мной. Ты хочешь видеть папу?

Юра молча кивнул головой.

— Мне больно с тобой расставаться, ты самый близкий для меня человек, как родной сын. Я не обижусь, как хочешь, так и решай. Ты знаешь, где живет твой папа?

— Говорят, его не нашли, — сказал Юра. — А я найду. Сам найду.

— Напрасно ты не спросил у меня адрес. Он живет в Филях, под Москвой, на Багратионовской улице, дом пятнадцать. Запомнишь?

— Ага, — сказал Юра. — Фили, Багратионовская улица, дом пятнадцать. Отвези меня, пожалуйста!

— Я не могу, Юрочка. Я дала слово. Я хочу, чтобы ты жил у меня. А ты сам реши. Постарайся, Юрочка. Как пошлют тебя за чем-нибудь в город, ты и убеги. Явись к отцу неожиданно. Как снег на голову. Понял? А я буду приходить сюда каждый день. Ты должен знать, что я здесь. Буду ждать, как ты решишь.

— Хорошо, мама.

— До свидания, милый. До завтра.

Она пошла к выходу. А Григорий Романович ободряюще кивнул Юре и скрылся за дверью.

Часом позже Людмила Васильевна вышла в сад.

Навстречу ей шагал Григорий Романович.

— Ну что? — спросила она. — Как прошло свидание?

— Мальчик отказывается возвращаться в Ташкент.

— Она сказала адрес отца?

— Сказала.

— Где сейчас Юра?

— В классной комнате.

Людмила Васильевна прошла мимо дневального, открыла дверь в классную комнату. Там сидели Юра, Димка с забинтованной головой и еще двое ребят, ели яблоки. Ребята увидали Людмилу Васильевну, встали, поздоровались.

— Почему не пошли в мастерские?

— А мы на минутку, — сказал Димка. — К Юре из Ташкента приехали, он нас яблоками угощает.

— Идите в группу.

Ребята ушли.

— Юра! — позвала Людмила Васильевна.

Юра остановился.

— Ты прочел «Графа Монте-Кристо»?

— Прочитал. Могу вернуть.

— Послушай, Юра, — сказала она. — Тебе не трудно съездить в город?

Юра насторожился.

— В город? В Москву?

— Я сегодня прямо с работы уеду на дачу. Отвези завтра эту книжку ко мне домой. Я объясню, как проехать, и дам денег на дорогу. Поедешь?

— Я с удовольствием, — сказал Юра.

Во дворе у домика Семерихина в Филях даже в воскресный день не было никого, кроме девочек-близнецов да лопоухой собаки. Стояла жара. Девочки бегали по двору босыми ногами и заставляли собаку прыгать через опрокинутое пустое ведро. Тут же лежало перевернутое корыто и стояли ведра.

— Хоп, Штурман! Хоп! — кричала Римма, помахивая лозинкой перед собачьей мордой.

Собака лениво прыгала и опускалась в траву.

— Хоп! Еще раз! Хоп, — толкала ногой собаку Мира. — Хоп!

Собака еще раз прыгнула, задела ведро задними лапами, неловко растянулась в пыли. Девочки от хохота повалились на землю.

В это время в калитку вошел Юра. Опасливо посмотрел на собаку, подошел к девочкам, которые поднялись на ноги и стали отряхивать пыль с одежды.

— Скажите, пожалуйста, здесь живет Семерихин?

— Вам Колю? — переспросили девочки.

— Нет. Мне Германа Агаповича.

— Его нет дома.

— Он поехал с мамой в магазин за этажеркой.

— А вы кто такие? — пристально вглядывался в девочек Юра.

— Мы тоже Семерихины. Римма и Мира.

Юра даже немного растерялся.

— Семерихины? А почему вы одинаковые?

— Потому, что мы близнецы.

— Которая из вас Римма, а которая Мира?

— Я Римма Семерихина.

— А я Мира Семерихина.

Юра еще раз придирчиво оглядел девочек.

— А если Семерихины, почему такие чумазые? С собакой в пыли возитесь. Есть у вас водопроводная колонка?

— Есть, за углом, — сказала Римма.

— Тащите мыло и полотенце и полезайте в корыто. Живо.

Он взял ведра, пошел к калитке.

Девочки побежали в дом, сбрасывая на ходу сарафанчики. Через минуту они выбежали во двор в темных трусиках.

Собака с удивлением смотрела, как Юра сливал в корыто воду, гремел ведрами. Потом в воду погрузились голые ножки девочек, Римма и Мира с веселым визгом начали плескаться.

А Юра высоко поднял ведро и стал лить воду прямо на худенькие тельца девочек. Девочки визжали от удовольствия.

— Ой-ю!

— У-ух!

— Ага! Ага! — покрикивал Юра. — Не бойся!

В щель забора со стороны сада выглянула голова Кольки. Он с удивлением заглянул во двор, тут же прыгнул через забор и с воинственным видом подбежал к Юре.

— Ты что тут распоряжаешься? Баню устроил? Кто такой?

— А тебе чего надо? Я ихний брат!

— Катись ты! — толкнул его Коля. — Это я брат, видали таких.

— Я тоже брат, — упрямо сказал Юра.

— Чего врешь? — Колька замахнулся кулаком. — Поставь на место ведро.

— Иди ты!

— Ах так? Получай! Получай!

Колька налетел на Юру с кулаками. Юра стал защищаться. Завязалась драка.