– Ничего не случилось. Плановый осмотр. – Она чмокнула Виталия в щеку. – Иди. Тебя работа ждет.

* * *

Работа, причем самая неприятная ее часть, и в самом деле ждала капитана Витвицкого. Едва он вошел в здание УВД, как его огорошили срочным совещанием у Брагина.

Полковник только-только вернулся из столицы, но вопреки ожиданиям вид имел бодрый.

– Итак, товарищи, я был в Москве. Обстановка там, надо сказать, неровная. Наверху высоко оценили поимку батайского маньяка, но напомнили, что от нас ждут и других результатов. Поэтому, товарищи, нам нужно держаться курса перестройки. И работать, работать каждому на своем месте, не покладая рук.

– Понеслась душа в рай, – наклонился к Горюнову Липягин.

– У вас есть конкретные предложения, товарищ майор? – тут же среагировал Брагин. – Я вас слушаю.

Липягин поспешно выставил перед собой ладони, всем видом давая понять, что никаких предложений у него нет и вообще он нем как рыба.

– Я обратился к материалам дела и пришел к выводу, что наш убийца может быть водителем, – продолжил заготовленную речь Брагин. – Вероятно, дальнобойщиком, что объяснило бы его частые перемещения по регионам.

Полковник замолчал, ожидая новой реакции. Офицеры недоуменно переглядывались. Ковалев заметно напрягся.

– Виктор Петрович, – нарушил молчание Витвицкий, – простите, но из чего вы сделали такой вывод?

– По совокупности данных, товарищ капитан. Немалую роль в этих выводах сыграли, среди прочего, ваши служебные записки, – охотно отозвался Брагин и вдруг, резко прищурившись, поглядел на капитана: – А вы что же, уже поменяли свое мнение по этому поводу?

– С тех пор прошло много времени, ситуация несколько изменилась, – честно ответил Витвицкий, не уловив подвоха.

– Ситуация с тех пор изменилась только в том смысле, что жертв стало больше, – твердо заговорил полковник. – И я не услышал: вы, товарищ капитан, отказываетесь от того, что излагали в служебных записках несколько лет назад? Стало быть, вы умышленно вредили расследованию, пытаясь затянуть дело? Или вы занимаетесь вредительством теперь, пытаясь запутать нас и пустить по ложному следу?

В кабинете снова повисло молчание. Витвицкий запоздало напрягся, но было поздно, удар он уже пропустил. Брагин смотрел на него стальным взглядом.

– Я не отказываюсь от своих слов, товарищ полковник, но…

– Давайте ближе к делу, товарищи, – вклинился в разговор Ковалев, снижая напряжение. – Что следует из вашего предположения, Виктор Петрович?

– Следует начать масштабную проверку всех водителей области.

Ковалев переменился в лице, теряя миротворческий вид.

– При всем уважении, Виктор Петрович, – сдержанно процедил он, – не подскажете, где взять людей для этой цели?

– Снимите с «Лесополосы», – легко отозвался Брагин.

– То есть операция «Лесополоса» закрывается? Я вас правильно понимаю?

– Операцию «Лесополоса» никто не отменял. Просто перекиньте часть людей на проверки водителей.

– Товарищ полковник, – теперь в голосе Ковалева чувствовалось раздражение, – у меня нет лишних людей.

– Людей у вас более чем достаточно, товарищ полковник, – безапелляционно отрубил Виктор Петрович. – Просто нужно заставить их нормально работать. Хватит баклуши бить. Москва требует результат! А ваши отговорки про нехватку кадров – форменная демагогия. – Он кивнул на Витвицкого. – Вон у вас психолог сидит, ни черта не делает. И это только в этом кабинете.

Капитан вскипел, уже готовый ответить, но его остановил взгляд Горюнова. Майор смотрел отрезвляюще и едва заметно качал головой. Витвицкий выдохнул. К неудовольствию Брагина, который, кажется, только и ждал вспышки гнева со стороны психолога.

– Цели обозначены. Задачи ясны. Никого не задерживаю. Жду отчетов, – так и не дождавшись реакции, закончил совещание полковник.

* * *

Доктора Екатерину Васильевну Овсянникова знала много лет. Она занималась женскими вопросами, и доверие к ней у Ирины было полное.

Когда старший лейтенант привела себя в порядок и вышла из-за ширмы, пожилой гинеколог что-то сосредоточенно вписывала в карту. Поймав на себе напряженный взгляд Овсянниковой, она оторвалась от бумаг и кивнула на стул напротив.

– Что ж ты стоишь, Ириш? Садись.

Ирина осторожно присела на край стула. Врач уткнулась обратно в бумаги и быстро заполняла бланк все с тем же настораживающим усердием.

– Екатерина Васильевна, что-то серьезное? – тихо поинтересовалась Овсянникова.

– А сама как думаешь? – Посмотрела на нее гинеколог с лукавым прищуром.

– Вы же меня с шестнадцати лет знаете. У меня никогда никаких проблем не было.

– Да у тебя и сейчас проблем нет. Только повод для радости. Как его зовут?

– Кого? – оторопела Ирина.

– Кавалера твоего.

Овсянникова смотрела на Екатерину Васильевну непонимающе, от этой растерянности гинеколог заулыбалась.

– Ты беременна. – И, посерьезнев, протянула растерянной Ирине бумаги. – Сдашь анализы, вот направление. С результатами ко мне.

– А дальше что?

– Ты это о чем? – не поняла Екатерина Васильевна.

– У меня же работа…

– Работать можно, – разрешила врач. – Только без ночных дежурств и этих ваших задержаний. Поменьше стрессов, побольше на свежем воздухе гулять. Поняла?

Овсянникова молча кивнула и задумалась, оценивая свое новое положение.

* * *

Старая часть кладбища давно заросла. Тут и там высились могучие деревья, бросая густую тень на оградки и памятники. Солнцелюбивые цветы здесь не приживались, зато буйно перла сорная трава там, где за могилами по какой-то причине не было ухода.

С простого широкого гранитного надгробия смотрели несколько очень разных лиц. Роднила их только фамилия – Одначевы. Возле могильного камня возилась с бархатцами Фаина. Рядом высилась кучка выдернутых сорняков и сухих листьев. В стороне, присев на корточки, аккуратно подкрашивал оградку черной краской Чикатило. Походы на кладбище к родственникам жены не напрягали Андрея Романовича, скорее даже умиротворяли. Было что-то спокойное и в рассеянном, пробивающемся сквозь мощные кроны солнечном свете, и в легком ветерке, гуляющем по дорожкам.

Чикатило сунул кисточку в банку, поставил краску рядом с кучей травы.

– Все поправил, Фенечка.

– Вот и хорошо. – Фаина закончила с клумбой, поднялась на ноги и оценивающе посмотрела на могилку. – Теперь несколько месяцев можно не появляться.

– Раньше мы сюда раз в полгода приходили, а то и раз в год, – подметил Чикатило. – А теперь зачастили как-то… Люди обычно со временем реже ходить начинают, а у нас все наоборот.