Шрифт:
Закладка:
Любимого… Даша вдруг поймала себя на мысли, что её никто никогда не называл любимой. Не любимой дочуркой, не любимой сестричкой — а именно любимой. Даже Андрей, провались он пропадом, не употреблял это простое, но такое волшебное слово. А уж от этого ловеласа она и подавно его не дождётся. «Тут никто надолго не задерживается», — эхом отдавались в мозгу слова. Никто! И сколько их здесь перебывало, этих «никто»? И она очередная «никто»! Впрочем, она еще не попала в этот безымянный список. Её даже нельзя называть «никто». Она — «сестрёнка»! Как же больно, как же хочется завыть в голос и разбить, разнести что-нибудь вдребезги, или… Или просто прижаться к Роме и ощутить его запах, как тогда в полутёмной кухне, когда он одолжил ей свитер. Свитер с его запахом. Он сказал, что свитер чистый, но она готова поклясться, что всё равно от него пахло Романом. «Остановись, — мысленно приказала себе Даша, — так можно сойти с ума! А может, это уже произошло, и я действительно сумасшедшая?»
И девушка из последних сил принялась старательно уговаривать себя, как делала во время панических атак перед осмотром в клинике, и незаметно провалилась в глубокий сон без кошмаров и сновидений.
***
Небольшой, но уютный ресторан, который Гурин выбрал для встречи Романом, находился неподалёку от бизнес-центра, где располагался его офис. Друг Митяя Лёха ещё не уволился, и ребята были в курсе всех телодвижений продюсера. Тот планировал, помимо охранника, взять с собой на встречу еще знакомого, который должен его подстраховать на случай непредвиденного развития ситуации. Насколько Лёха владел информацией, Гурин готов был согласиться с выдвинутыми условиями и даже заготовил договора по передаче прав на песни. Продюсер консультировался с адвокатом, и тот посоветовал не доводить дело до суда, считая шанс Гурина выиграть дело нулевым. Мало того, адвокат считал, что если начнётся судебное разбирательство, то финансовые потери, не считая репутационных, могут значительно превысить объявленную сумму компенсации. Также на встречу был приглашён нотариус для визирования документов.
Стол на шестерых в дальнем углу зала идеально подходил для намечающегося мероприятия. Учитывая подлый характер продюсера, Митяй тоже решил подстраховаться и, кроме Ромы и Михи, взял на встречу ещё двоих парней. Они приехали в ресторан заранее, заняли столик неподалёку, заказали ужин и мирно дожидались своего заказа.
Гурин был в своём репертуаре: строил из себя этакого барина, воротилу шоу-бизнеса, сыпал именами известных людей, с которыми если и не дружил, то был на короткой ноге. Это никак не трогало и не удивляло Рому: он по телефону подробно расспросил Лизу о Гурине и теперь прекрасно понимал, что тот просто вешает им лапшу на уши, набивает себе цену. Когда словесный понос продюсера наконец иссяк, они перешли к делу.
— Я решил не доводить дело до суда, — начал Гурин, процеживая сквозь зубы каждое слово, — поэтому предлагаю подписать договора и разойтись миром.
— У меня к тебе ещё один вопрос, — отозвался Роман, — контракт Аллы. Я хочу выплатить неустойку и разорвать его.
Роман заранее решил не «выкать» этому слизняку и с удовольствием отметил, что заносчивого оппонента это слегка покоробило. При упоминании слова неустойка глаза Гурина жадно блеснули, он решил начать игру и попробовать выжать из этой ситуации по максимуму.
— Я уже продал её контракт, так что это вопрос не ко мне. Я, конечно, мог бы за отдельную плату попробовать договориться, но ничего не могу гарантировать.
Продюсер, похоже, не понимал, либо просто решил покуражиться над ними. Удивлённо взглянув на него, Рома грубым тоном заговорил:
— Ты чего мне тут чешешь? Про какую продажу поёшь? Никакие документы ещё не подписаны. Алла пока ещё твоя артистка. И я не спрашиваю, можешь ты или не можешь принять деньги. Всё это прописано в контракте, и ты должен его выполнять. Похоже, у тебя мозги совсем протухли от кокса!
— Что-о-о?! Ты с кем так разговариваешь?
— С бараном! — отрубил Рома. — Просто не хочется ещё раз с тобой встречаться. Сегодня одним махом подпишем, и всё.
— Ты базар фильтруй, — неожиданно подал голос сидящий рядом с Гуриным коротко стриженный человек с неприятным лицом и зоновскими наколками на пальцах.
— А ты кто? — вопросительно кивнул Рома.
— Я его друг. И советую не хамить незнакомым людям.
— А я тебе и не хамил.
— Ты хамишь моему другу. Этого достаточно.
— А со мной не хочешь пообщаться? — неожиданно вступил в разговор Дима, который до этого момента не проронил ни слова, с некоторым удивлением наблюдая за тем, как ведёт себя Рома.
— Просто скажи молодому: пусть будет повежливей. Целее будет.
— Всё! Не будем собачиться! — неожиданно миролюбиво затараторил Гурин и обратился к Роме: — Я согласен. Ты готов перевести деньги?
— Готов, — буркнул тот и достал свой смартфон.
Из-за того, что нотариусу пришлось оформлять дополнительные документы, встреча затянулась более чем на час. Наконец всё было подписано и деньги переведены на счёт Гурина. Никто никому не стал пожимать руки на прощание. Рома даже не удостоил прощального взгляда оставшегося сидеть за столом человека в шёлковом пиджаке, которого он, впрочем, и не считал за человека.
Когда они сели в «мерседес», Роман попросил Митяя:
— Вот телефон Аллы. Позвони ей сам, пожалуйста, и предай документы. Я боюсь сорваться, если встречусь с ней.
— Как сегодня?
— Что — как сегодня?
— Сорваться, как сегодня! Ты чего на них буром попёр? Приключений захотелось? Ну, разнесли бы мы кабак. Загремели в обезьянник. Это бы подороже обошлось, чем твоя Алла. Хорошо, продюсер всё это сразу просёк, тормознул махач. Так бы сейчас не в «мерсе» ехали, а в «воронке», в кутузку.
— Ладно, извини, что-то нервы ни к чёрту последние дни…
— Не, ну ты, Ромаха, красавец! — похвалил его Миха. — Опустил этого козла по полной.
— И ты туда же? У тебя тоже нервы? — наехал на Мишу Дима. — Ни черта головой не думаете.
Миха тут же умолк и до самого дома не проронил ни слова. Впрочем, они все молчали, только музыка тихо неслась из динамиков, разбавляя мрачноватую атмосферу в салоне автомобиля.
Когда Роман
