года, и хотя в фильме 2007 года не так много времени уделяется лабиринтам городской администрации, в нем более масштабно изображены правительственные субверсии, вплоть до президента. Кажется, что все уровни власти в "Вторжении" превращены в инструменты угнетения, но есть и удивительное исключение.

Несмотря на то, что в фильме Национальная гвардия на улицах и президент Буш по телевизору показаны как участники инопланетного заговора, группа элитных ученых в Форт-Детрике, где находится медицинский поисковый центр армии США, предлагает решение проблемы. Им удается организовать операцию спецназа по спасению Кэрол и ее сына с крыши и приступить не только к разработке лекарства от инопланетной инфекции, но и к его распространению по всему миру. Почему Форт-Детрик продолжает работать, хотя инопланетяне полностью контролируют все мировые правительства, не объясняется, а подробности о лекарстве упускаются в разоблачительной сцене интервью. Хотя в фильме неоднократно упоминается существование этой элитной группы, масштабы ее возможностей вызывают недоверие и противоречат тому, как до сих пор изображались институты. Большую часть времени "Вторжения" занимает формирование массового недоверия к государственным институтам, но затем остатки того же аппарата, научные эксперты, работающие в военной структуре, решают проблему. Таким образом, финал "свидетельствует о вере в научные и технологические решения" и "восстанавливает стабильность" (Loock 137).

Может возникнуть соблазн отвергнуть это заключение и указать на внетекстовые факторы, объясняющие кажущиеся недостатки или противоречия. Как уже упоминалось, производство фильма было довольно проблематичным, и первоначально задуманная, более двусмысленная концовка, по сообщениям, была заменена в ходе длительных пересъемок. Однако это тот же самый процесс пересмотра и реконструкции, через который прошел фильм "Вторжение похитителей тел" (1956). В обоих случаях недовольство студии привело к более оптимистичному финалу, который пытается восстановить некоторую степень доверия к экспертам и институтам. Тем не менее, если фильм 1956 года вызвал рост числа поклонников, которые стремились восстановить видение Дона Сигела и включили вопросы авторства в критический дискурс о фильме, то в отношении фильма 2007 года такого движения не наблюдается. Несмотря на то, что медиатехнологии облегчили выпуск альтернативных версий фильмов или добавление вырезанных из театральных релизов материалов в качестве бонусного контента, сомнительно, что "Вторжение" способно вызвать интерес, необходимый для такой реконструкции. В конце концов, нет смысла обсуждать текст, который так и не был до конца сформирован, когда есть масса интригующих и загадочных вопросов к тексту, получившему официальный релиз.

Фильм "Вторжение" стремится не только выглядеть актуальным, но и соответствовать определенному моменту политической истории США и всего мира. Постоянные сообщения в СМИ о взрывах смертников и спорах с "государствами-изгоями" (по определению администрации Джорджа Буша-младшего) прочно помещают фильм в мир после 11 сентября. Глобальное поглощение инопланетянами решает длинный список международных проблем, и в новостных сводках упоминается о согласии Северной Кореи на ядерное разоружение, прекращении бомбардировок Кабула (Афганистан), прекращении боевых действий в Дарфуре, выводе американских войск из Ирака и подписании Джорджем Бушем соглашения с президентом Венесуэлы Уго Чавесом. Последняя сцена основана на восприятии Буша и Чавеса как непримиримых врагов: рукопожатие может работать как знак инопланетного контроля только в том случае, если зрители уверены, что эти два политических лидера никогда не помирятся. То же самое относится и к следующему фрагменту, позиционируемому как кульминация сегмента мировых новостей, в котором Буш вместе с Хиллари Клинтон работает над внедрением всеобщего здравоохранения.

К минусам фильма можно отнести то, что половина этих шокирующих событий уже устарела и, следовательно, стала менее эффективной на момент написания этой статьи. Более того, фильм не только вставляет современные политические отсылки в фильме "Вторжение", чтобы казаться актуальным, также прослеживается глубокое подозрение к политическим структурам и государственным институтам, но только для того, чтобы снова полностью вернуться к статус-кво. Для того чтобы рассуждать о возможных политических позициях "Вторжения", необходимо внимательнее присмотреться к инопланетянам, которые приводят его к политическим потрясениям.

 

Болезнь

заново

 

Самым радикальным отступлением от своих источников является то, что "Вторжение" отказалось от стручков. Больше нет гигантских семенных стручков, из которых вырастают дубликаты; вместо этого люди просто заражаются разумным вирусом инопланетного происхождения. Человеческие тела занимают инопланетные разумы, а не заменяются двойниками. Это более правильный подход к повествованию, поскольку он устраняет сложности и источники сюжетных несоответствий. В предыдущих фильмах приходилось учитывать наличие семенных стручков и время, необходимое для выращивания дубликата, иначе возникали противоречия, как в случае с Бекки в фильме 1956 года. После заражения в фильме 2007 года изменения могут происходить в любое время и в любом месте, где субъект ложится спать, а учитывая множество способов подхватить болезнь, нет необходимости уделять особое внимание причинно-следственной связи.

Соответственно, слово "стручок" никогда не встречается, а пришельцы вместо этого называются "инопланетным вирусом", "сущностью" или просто "они". Учитывая, что "стручковые люди" - термин, получивший некоторое признание среди поклонников жанра, это является актом дезавуирования, контрастирующим с почтением, отданным именам персонажей и внешности Картрайта. Тем не менее, даже если термин "стручки" технически больше не применим, разница в основном незначительна, когда речь идет о монстрах, лежащих в основе истории о Похитителях тел, и некоторые авторы сохраняют термин "стручки" при обсуждении Вторжения (например, Грант, Лук, Нельсон). В конце концов, людей по-прежнему захватывают, когда они засыпают, и заменяют их безэмоциональными версиями самих себя. Упор на коллективизм также сохраняется, как и ужас от потери себя. Поскольку в предыдущих фильмах люди и их дубликаты в капсулах не могли быть активны одновременно - человеческий оригинал уничтожался, как только капсула обретала полное сознание, - фильм 2007 года, по сути, идет коротким путем к тому же результату.

Благодаря вирусной природе пришельцев, дискурс инфекции, пронизывающий сценарий "Похитителей тел", становится более конкретным. Пришельцы не только распространяются как болезнь, как отмечал Майлз в фильме 1956 года, они и есть болезнь. Это изменение вызывает широкий спектр культурных страхов, связанных с инфекцией и пандемией, а также открывает беспрецедентную возможность: благодаря осложненному случаю ветряной оспы, перенесенной ранее, сын Кэрол Оливер обладает иммунитетом и, таким образом, содержит ключ к легкому массовому лекарству. Этот поворот знаменует собой самый радикальный отход от предыдущих фильмов, в которых захват капсул считался необратимым. Лучшим сценарием для фильмов 1956 и 1993 годов было сдерживание потерянных в капсулах людей, а фильм 1978 года заканчивался полным поражением человечества. Теперь тот факт, что инопланетный контроль обратим, лишает историю большей части ужаса, поскольку потеря человечества лишь временна и радикально меняет возможное прочтение.

Разработка лекарства в качестве решения проблемы знаменует собой конечную точку в переоценке науки на протяжении всего цикла "Похитителей тел". Если в фильме 1956 года научная рациональность была еще подозрительной (обращение Кауфмана к научному разуму