глазами. У него шок:

– Пална?

Переводит взгляд на Антона и хмурится.

– Не ожидал меня увидеть, да? – шумно сглатываю.

– Ты… сбежала?

– Я спаслась, – задираю высоко нос, в котором уже щиплет.

Сейчас расплачусь от эмоций. Он такой холодный… Уверена, что Годунов продал меня этому старику!

Разворачиваюсь и сбегаю.

Пошли они все!!

Адам не бежит за мной. А вот Антон, да.

Останавливает, прижимает к своей роскошной груди. От него пахнет вкусно, но не родным Адамом… А совершенно посторонним мужчиной.

– Садись в машину, Милан.

– Оставь меня в покое! – отталкиваю его. – Он не пошел за мной! Не пошел! Продал. Женщин много, бизнес один!

– Мил, остынь! – легонько встряхивает меня. – Езжай домой и жди развязки. Все будет хорошо.

– Мне нужно ехать к маме!

Сегодня пятница, а я совсем забыла из-за стресса. Нина, наверное, мне звонила много раз. Они будут волноваться, куда я пропала.

– Езжай. Я тебя найду.

– Нет, – мотаю головой. – Не надо меня искать, ни тебе, ни ему! Я просто пешка в вашей королевской игре. И я хочу покинуть шахматную доску с достоинством.

Глава 44

Захожу домой и встречаюсь глазами с Наглой Рыжей Мордой.

Присаживаюсь на корточки и глажу кота, который испытующе смотрит на меня:

– Ну привет. И чего ты от меня хочешь?

И тут я понимаю, что он ждёт в гости Милку – кошку предателя.

– Одна я. Одна. Невеста твоя в другом месте осталась. Что, понравилась тебе? Мне тоже она понравилась, но вряд ли мы ее больше увидим. Так что не жди.

– Ты с кем разговариваешь? – выходит в коридор моя сестра Нина.

– С рыжей мордой, – поднимаюсь на ноги.

– Ты чего трубку не берешь, сестра? Я уже хотела в полицию звонить.

– Телефон сломался, – вру.

– Мм, ясно. Что ж твой любимый начальник тебе новый не купит? Зажал?

– Нет, Нин, мы расстались.

– О как? Почему?

– Давай я избавлю тебя от подробностей?

– Ты меня пугаешь! – хмурится.

– Я тоже сегодня страху натерпелась.

– Та-ак, Мил, давай иди на кухню. Я сейчас сварю кофе, и ты мне все расскажешь!

Повинуюсь Нине. Мне необходимо выговориться, выплеснуть из себя гнев. Не маму же волновать своими проблемами!

– Мда уж… Дел-а… – вздыхает Нина, послушав мой обстоятельный рассказ. – Но что-то подсказывает мне, что ты, сестрёнка, неправильно поняла Адама.

– Да как неправильно? Он дружески играл с Арчибальдовым, пока я сидела взаперти!

– А что если это специальная уловка?

– Почему за мной тогда не пошел, когда я выбежала оттуда?

– Элементарно! Не доиграл свою "партию", и я сейчас не о бильярде. Наверняка твой босс что-то придумал.

– Верится с трудом.

– А ты поверь! Накрутила себя, – качает головой. – Так что там второй красавчик, Харитонов? – спрашивает с горящими глазами.

Нина обожает истории, где за одну женщину борются несколько мужчин. Я себя тоже почувствовала значимой. Ещё бы! Меня похищают, меня зовут на свидание на крышу (несостоявшееся) и мне ставят маяки, чтобы знать, где я нахожусь.

– Нин, я не знаю. Все очень сложно. Если Адам меня не предал, я тем более не собираюсь его предавать.

– Ладно! Держи меня в курсе. Вот, бери, – протягивает мне старенький телефон, – для связи. А то мало ли чего.

Провожаю сестру и иду к маме. Кормлю ее ужином и рассказываю сухие факты о Годунове, умолчав о своих подозрениях насчёт него. Если выяснится, что я не права мне будет стыдно. И придётся приложить немало усилий, чтобы потом обелить его.

Время расставит все по своим местам. Даю ему сутки, чтобы объясниться, а потом пишу заявление на увольнение. Работать с ним вместе, увы, не смогу.

Ложусь спать в полном раздрае. Хочется плакать, и я даже роняю пару слезинок. Жалко, конечно, расставаться вот так. Я к нему привыкла, приручил своей заботой и вниманием.

Ночь прошла. Наступили новые сутки. А об Адаме ничего не слышно. Выполняю домашнюю работу, и все валится из рук. Взялась делать закатки с вишней. Вот кому они нужны? Жалко, пропадет ведь ягода. Крупная, бордовая. А сладкая.

Зимой довольно приятно открыть компот, когда из свежих фруктов на прилавках только мандарины лежат.

Не слышала, как подъехала машина. Потому что перестала ждать.

Моя голова повязана цветастой косынкой, на домашней одежде сверху надет запачканный вишней передник.

Автомобильный пронзительный гудок. Молочник что ли, приехал?

Выхожу из дома и замираю на крыльце.

Годунов приехал. Весь в белом, как будто светится. Для меня?!

Стою, жду.

Адам достает из багажника букет белых лилий и сует мне их под нос.

В ноздрях моментально начинается зуд, но не из-за пыльцы, а от желания всплакнуть.

– Зачем приехал? – спрашиваю, смотря на него исподлобья.

– Пална, если я не вовремя приехал, так и скажи. Кажется, ты сейчас расчленяешь чей-то труп, – показывает глазами на заляпанный вишнёвым соком фартук.

– Дурак! – расплываюсь в улыбке и тут же делаю каменное лицо. Чтобы не думал, что так легко и просто его прощу! Пусть постарается! Приложит усилия.

В конце концов, это по его вине меня украли, и если бы не Харя, вообще страшно что бы было.

– Милана Павловна, собирайся, мы едем в Швейцарию.

– Что? – мои глаза лезут на лоб. – Чего ты говоришь такое?

– Мы везём твою маму на лечение

– Мы? Ты что с ума сошел?! Это же дорого.

– Вовсе нет. Твоя мама поедет по акции "Приведи друга и получи скидку".

– Ты что, так прикалываешься?!

– Вообще нет. Я не шучу. Собирай вещи, собирай маму. Сейчас подъедет машина для перевозки лежащих больных.

– Господи, ты сумасшедший!!

– Мне нравится, как ты меня называешь. Был Гадом, стал Господом. И сделал-то всего ничего – организовал поездочку в швейцарскую клинику.

– Шутник! – пихаю его в живот, и он айкает. – У меня же там закатки!

– Бери их с собой. Все сожрем по дороге, – приобнимает меня и ведёт в дом.

Я в растерянности. Он шутит. Это не может быть всерьез. Не верю!

– А бумаги? Документы? – суечусь бестолково.

– Все оформят в клинике. Не переживай, сервис там на высшем уровне. Кстати, ты когда-нибудь была в Люцерне?

– Боже мой, о чем ты… Я никогда не была заграницей, – прикладываю ладони к горящим щекам.

– Считай, что ты заслужила отпуск, – Адам прижимает меня к своему сильному телу и нежно целует в губы. – Вишенка моя.

Да, я на нервах кило вишни точно стрескала. Так что я теперь вкусная.

Как ни странно мама не противится, не задаёт вопросов, а готовится к приключению. Швейцария, ничего себе!!

Я готова простить Адаму всё что угодно, если