но вот снизу вместо ног блестел чешуей настоящий змеиный хвост — длинный, толстый и гибкий. Я живо представил, как ламии хватают им свою жертву и туго обвивают ее, чтобы раздавить… Меня даже передернуло от этой картины! Наличие одежды и украшений из листьев, костей и меха сразу давало понять, что перед нами существа разумные. Я не знал, способны ли они к магии — трезубцы в их руках чем-то напоминали магические жезлы.

— Они очень агрессивны. Агрессивно смотрят, агрессивно думают, — проинформировала Лиза.

— Они могут использовать магию?

— Да. Магию стихий, и еще немного гипноз, — ответил за нее Михаил.

Исчерпывающе. То есть ламии могут ввести жертву в транс, перемолоть ей кости хвостом, а потом еще поджечь ее бренное тело, превратив в зажаристую отбивную. Неплохую стражу нашли себе лигийцы!

Опутанные лианами обломки города Тиканна все еще кое-где попадались на глаза, а чуть дальше, среди стволов деревьев и листвы, виднелись проблески Места Силы. Широкая дорога с двумя характерными полосами голой земли — еще недавно здесь часто проезжали телеги — уходила куда-то в глубину леса и я подумал, что конец ее, возможно, как раз в центральном лигийском лагере, проход к которому чутко стерегли хвостатые воительницы. Их было очень много. Они стояли вдоль дороги, как будто ждали, что сейчас тут появится чей-то кортеж, сидели на усыпанных джунскими письменами валунах, мелькали в чаще, сливаясь с ней идеально, и даже — я задрал голову вверх — угрожающе глядели на нас с деревьев, обмотавшись нижней частью своих тел вокруг веток.

— Ну и гадюшник, — прошептал Кузьма и заслужил тычок от Матрены.

Я согласился с ними обоими. Место действительно не из приятных, но говорить об этом вслух все же не стоит.

За вешки с сушеными грибами, отделяющие запретную территорию, было позволено пройти только нашему командиру и двум комитетчикам, остальные остались ждать за кордоном. Шедший впереди полковник Кровавых уверенно приблизился к восседающей на развалинах ламии, чей трезубец был особенно большим и грозным, и уселся напротив нее. Комитетчики застыли за его спиной и походили бы на охранников, если б не казались рядом с огромным орком такими субтильными. Я не сомневался, что когда ламия откроет рот, мы услышим шипение, но ничего такого не было. Собственно, мы вообще ничего не слышали с такого расстояния, и всех разбирало любопытство.

Время снова потянулось мучительно долго. Нам необходимо было быть готовыми в любой момент среагировать на возможную атаку ламий, но ожидание рассеивало внимание. Вскоре суслангерцы Глумина уже начали тихонько травить несмешные анекдоты, а все остальные реагировать на них зевками и кислыми улыбками.

— Ну что там, драться они сегодня будут или нет? Я сейчас сдохну от скуки…

— Драться? — вздрогнула Матрена.

— Угу, — подтвердил самый шумный суслангерец. — Вчера ламии три раза поединок устраивали. Ну наш полковник всех победил! Аж гордость за страну берет…

И точно! Вскоре орк кряхтя поднялся, махнув нам рукой, чтобы оставались на месте, и вышел на относительно ровный пятак земли без зарослей и камней — в самый раз для арены. Остальные полуженщины-полузмеи чуть разошлись, или правильнее сказать — расползлись, а на поляну скользнула одна, с виду очень опасная ламия, возвышающаяся над полковником Кровавых на две головы. Она была без трезубца, с голыми руками, но и орк тоже отбросил топор. Рукопашная! Я смотрел на разворачивающееся зрелище во все глаза, забыв даже приглядывать за другими ламиями.

Громиле орку явно не хватало длины рук, чтобы достать свою противницу кулаками — та легко балансировала на своем сильном хвосте, уворачиваясь от атак. Очевидно, что свои тонкие, женские ручки в бою она использовать не собиралась. Я оказался прав, когда подумал, что змеиный хвост — это и есть одна из главных опасностей: ламия ловко извернулась и ударила им орка, пытаясь схватить, но тот — надо отдать ему должное — хоть и получил серьезный удар по предплечью, обвить свою руку не позволил, резко отпрянув. Ламия поднялась еще выше на своем хвосте и теперь буквально нависала над полковником.

— Святой Незеб, какой же они длины?! — проговорил Кузьма.

— Большая Имперская Энциклопедия разумных и полуразумных существ утверждает, что около шести метров от макушки до кончика хвоста, но бывают и больше, — тут же откликнулся Миша.

Глядя на действия поединщиков я понял, что не смотря на свой устрашающий вид, чем выше поднимается ламия, тем она становится менее опасной, потому что в такие моменты она не может серьезно атаковать хвостом — ее выпады становятся совсем короткими и слабыми. Чтоб увеличить силу атаки и расстояние, ламии приходится опускаться пониже, подставляя под удар хрупкий, женский корпус.

Схватка была очень необычной и оттого зрелищной. Какое-то время оба противника не могли нанести друг другу хоть сколько-нибудь мощные повреждения, и я даже засомневался, что это вообще возможно: оба были достаточно осторожны, чтобы не делать ненужных движений. Интересно, какой исход удовлетворит ламий и бывает ли у них ничья? Не успел я об этом подумать, как орк вдруг как-то неуклюже отступил, покачнувшись. Я не сразу понял, что произошло, ведь он не получил никакого серьезного удара. Ламия снова опустилась вниз, освобождая хвост для атаки, и на этот раз, когда она сначала свернула его пружиной, а потом резко распрямила в сторону полковника, тот лишь рассеянно махнул рукой, толком не увернувшись, и его гигантская туша оказалась на земле поверженной.

— Гипноз! Она загипнотизировала его! — воскликнул я.

Почему-то мне показалось, что нечестно! Хотя о какой честности может идти речь? Это же не спортивный ринг с прописанными правилами. И все-таки мне даже как-то стало обидно за командира — с магией и он бы смог ее уложить на обе лопатки… Ламия тем временем быстро обвила хвостом могучее тело орка и принялась сдавливать.

Я, схватившись за рукоятку меча, бросил взгляд на майора Глумина в ожидании приказа — после полковника он был среди нас старший по званию, но тот сурово покачал головой.

— Не надо, капитан. Вмешиваемся только при самой крайней необходимости.

— Она же убьет его!

— Это честный поединок. Голову она ему не откусит. Убьет — воскресим.

— Ник…

Я обернулся и посмотрел на окликнувшего меня Лба — тот кивнул на поляну, не отрывая от нее взгляда. Полковник Кровавых все еще лежал на земле. Но не тут-то было! То ли от боли, то ли оттого, что ламия не могла долго держать