Бри просмотрела страницы:

– Все двери и окна охвачены? Резервное батарейное питание? Централизованный контроль?

– На все твои вопросы ответ «Да!»

– Тогда годится.

– Я позвоню ему утром и передам, что ты согласна.

До ушей Бри снова донеслись фальшивые звуки скрипки.

– Как я буду их воспитывать? У меня же нет своих детей, и родителей хороших не было…

– Ты любишь их и сама поймешь, что надо делать. Главное – ты знаешь, чего не надо делать, – Дана посмотрела на потолок, над которым тягостно фальшивили струны. – Доедай-ка свой ужин и помоги девочке! В истории Америки я еще что-то секу, но вот отличить одну ноту от другой не в состоянии.

Бри быстро заглотнула пасту, поднялась наверх и постучала в дверь Кайлы. Но, едва она вошла в комнату, как девочка убрала скрипку в футляр и поставила его на пол рядом с собой:

– Что-то мне сегодня не играется. Моя скрипка слишком расстроена.

– Не хочется, не играй, – Бри села на пол и скрестила ноги.

– А ты сможешь это сыграть? – указала Кайла на мелодию в своей нотной тетради. – «Крошка звездочка, сияй»?

– Конечно, – Бри взяла скрипку, положила на плечо и, прижав ее подбородком, сыграла простенькую мелодию.

– Сыграй еще что-нибудь, – попросила Кайла.

Бри опустила инструмент:

– Не сегодня. У нас впереди много времени. Мне надо вспомнить некоторые песенки, – ложь обожгла губы Бри, но к скрипке у нее было двоякое отношение. Ее тетя Тара за неимением мужа и собственных детей настояла на том, чтобы Бри занялась скрипкой (игра на ней, по ее убеждению, способствовала развитию математических способностей). Учеба давалась Бри нелегко и никакой радости не приносила. Но такие слова, как «радость», «развлечение» или «удовольствие», не входили в тетин лексикон. Бри посещала лучшие частные школы, но ее детство не было счастливым. Погрузившись в воспоминания, Бри позабыла о скрипке.

– Люк сказал, что пойдет завтра в школу, – донесся до нее голос Кайлы. – Я тоже должна пойти?

– А ты хочешь? – Бри убрала скрипку в футляр.

Кайла затрясла головой:

– Я могу расплакаться. А я не хочу плакать на виду у остальных ребят.

– Ничего страшного в том, что ты плачешь, нет. И ничего страшного не произойдет, если ты не пойдешь завтра в школу, – Бри подвинулась к девочке ближе; их плечи соприкоснулись. – Я пообщалась вчера с твоим школьным психологом. Она сказала, что, вернувшись в школу, ты в любое время можешь приходить к ней в кабинет… если тебе захочется уединиться.

– Мне не хочется в школу, – тихий голосок Кайлы сорвался.

– Ну и хорошо. Пойми, девочка: мы все разные. И тебе совсем не обязательно поступать так, как Люк.

Кайла кивнула, а потом уткнулась головкой в колени Бри и разревелась. Бри гладила ее, пока она не успокоилась.

– Тетя Бри? – вскинула на нее заплаканные глазки Кайла.

– Что?

– А какими будут мамины похороны?

– Я думала, вы с Люком поможете мне их спланировать. Все будет так, как вы захотите.

К черту условности и ожидания!

Кайла кивнула:

– Мы поможем.

– Ну что, может, слопаешь сейчас капкейки?

– Пожалуй, – девочка сползла с ее колен. – Тетя Бри?

– Что?

– А что будет со мной и Люком? Нам придется отсюда уехать?

– А, может, будет лучше, если я перееду сюда?

– Правда? – обхватила ее ручками Кайла.

– Если вам так хочется, то да, – обняла ее, в свою очередь, Бри. Я все для вас сделаю!

Они постучали в дверь Люка, а потом втроем спустились вниз. Словно сговорившись, молча съели десерт. А когда с ним было покончено, Кайла потянула за руку Дану:

– Ты посмотришь со мной фильм?

– Конечно, – вышла вслед за ней из кухни Дана.

Люк встал:

– Мне надо заниматься. Скоро промежуточные экзамены.

– Дай мне знать, если не будешь успевать, – сказала Бри. – Я попрошу учителей дать тебе больше времени на подготовку. Я поговорила со школьным психологом. Тебе не стоит беспокоиться по этому поводу.

Люк энергично помотал головой:

– Я не нуждаюсь в особом внимании.

– Договорились, – кивнула Бри. – Но ты всегда можешь передумать.

По щеке Люка покатилась слеза, и он резко отвернулся. Похоже, сдерживать слезы оказалось для него самым тяжелым из всего, что он делал в жизни. Мальчик стремительно вышел из комнаты. Наверное, в поисках уединения, где он мог расслабиться и поплакать.

Как же он будет справляться в школе? – промелькнуло в голове Бри.

Но что еще она могла сделать, чтобы защитить его, оградить?

Бри никогда еще не чувствовала себя настолько беспомощной. Пытаясь найти утешение в рутинной работе, она вытерла стол и помыла посуду. Заглянув к Кайле и Дане, застала обеих спящими на диване.

Внезапно ощутив опустошение, Бри проверила двери и окна, пожалела, что Мэтта и Броди не было в доме, и поднялась в комнату сестры. Кровать так и осталась не застеленной – Бри не успела убрать ее утром. Но в целом в комнате был порядок. Вейдер лежал на подушке. Все важные бумаги Эрин хранила в рабочем столе, а личные вещи, скорее всего, – в своей комнате, подальше от детских глаз.

Бри прошла в гардеробную и начала осмотр. Она проверяли каждую коробку, каждую сумочку, все карманы, но так ничего и не нашла. Прикроватная тумбочка была забита книжками – дешевыми изданиями в бумажных обложках. Бри двинулась к плательному шкафу. Осмотрела всю одежду, выдвинула все ящики и перебрала нижнее белье.

Опять ничего…

Может, тут и нечего было искать?

В половине одиннадцатого Бри спустилась вниз, надела куртку и сапоги и, выйдя из дома, поплелась к конюшне – проведать перед сном коней, как обещала Люку. Животные вели себя спокойно, пока она поправляла попоны и проверяла ведра с водой. Как вдруг за ее спиной раздался шорох, и на проход упала чья-то тень. Бри обернулась, ожидая увидеть на пороге Люка или Дану.

И… приросла ногами к земле, узнав мужчину, наблюдавшего за ней.

– Привет! – сказал он.

– Крейг? – ужас поразил Бри, как удар под дых. – Что ты здесь делаешь?

– Сегодня днем кто-то позвонил моей секретарше и сказал, что мне положено наследство от дядьки. Поскольку никаких дядек у меня нет, этот звонок – как и слишком личный характер вопросов – показались мне подозрительными.

Из всех людей самыми подозрительными бывают полицейские и люди, у которых нечиста совесть.