Шрифт:
Закладка:
– Ты можешь меня даже убить, – сказал он, – это ничего не изменит.
– Изменит, – сказала я. – Может, мне станет легче.
– Кать, я могу все объяснить.
– Что?
– Подожди, окно закрою, а то ты простудишься.
Он закрыл окно, снял куртку.
– Только дослушай, хорошо?
Теперь у меня кружилась голова. Слезы высохли, но все вокруг казалось каким-то нереальным… Пришел через месяц, забрался по пожарной лестнице и утверждает, что любит меня. Один из нас точно сумасшедший. Если, конечно, не оба…
Он
Катя мне не верила. Орала, дралась и не верила. Этого следовало ожидать. И я даже не полез бы к ней домой, если бы у меня не было на это железной причины. О которой, впрочем, я даже рассказать ей не мог.
Тогда, дома, я принял решение смотреть на Катю издалека и не трогать, что я и делал. Она ходила с этим типом из библиотеки, и выглядели они абсолютно нормальной парой. Смотреть на это было тяжело, но я старался убедить себя, что все правильно. Я не могу тут что-то изменить, остается только принять. Но сегодня, когда я вышел из универа за Катей и этим… и они разошлись в разные стороны, что-то меня толкнуло пойти именно за ним. Это было логично: о Кате я и так все знаю, а о нем – ничего. Я и пошел за ним и увидел, что он подошел… к Водовозову. Они о чем-то очень оживленно говорили, Витенька прямо светился. И я задумался. Витек – это Витек, ничего хорошего от него ожидать не приходится. Водовозов уехал. А я все думал: есть какая-то связь между этим разговором и тем, что у Кати так быстро появился новый парень, или связи нет? Не хотелось бы увидеть того, чего не существует. Но… это же Водовоз! Того, что Катин парень с ним общается, уже достаточно, чтобы насторожиться.
И я поехал к Витеньке. Он мне очень удивился, даже дверь открыл не сразу. Я соврал, что меня просили ему передать кое-что по поводу «Мечты». Дурацкий предлог, но дверь открылась. Я вошел.
– Что, выпустили? – спросил он. – Надеюсь, ты ненадолго, я спешу.
– Ты же мой бывший друг, – напомнил я ему. – Неужели неприятно увидеться? Или у тебя теперь новый? Тот, что с Катей ходит?
И он напрягся. Так, что я это почувствовал.
– Или с ним ты тоже из финансовых соображений?
– Слушай, Громов, если Егорка увел твою Катьку, чего ты ко мне-то приперся? Я тут ни при чем, – сказал он. – Хочешь кому-то разбить морду – иди к нему.
– Почему ты решил, что я этого хочу? Да и никто никого не уводил. Мы с Катей расстались.
– То есть как? – удивился он.
– Как люди расстаются, ты не в курсе?
– Когда же вы успели?
– Давно, в начале марта.
Я чувствовал: то, что мы расстались, – важно. И это надо сказать. Почему только – не понимал.
– Ну тогда… – Водовозов подумал, – тогда зачем ты пришел?
– Просто так. В гости.
Он посмотрел на часы. И я понял, что зашел в тупик. Есть какой-то смысл в том, что происходит. Но я не понимаю какой. И даже не понимаю, какие вопросы задать, чтобы все выяснилось. Можно было только тянуть время и ждать, что Водовоз сам что-то ляпнет. Раз смотрит на часы, то куда-то в самом деле спешит. Буду его раздражать.
– Ты врал про бизнес, чтобы зайти в квартиру и просто так сидеть? – Водовозов хмыкнул. – Кажется, тебя недолечили.
Я кивнул.
– Может, чаю попьем?
– Издеваешься?
– Почему?
Он еще раз посмотрел на меня, потом на часы и психанул:
– Я из-за тебя сейчас кучу денег потеряю!
– Угу, пробьют часы, и все вокруг превратится в тыкву…
– Пошел ты!
Водовоз схватил телефон и попытался кому-то позвонить, но я у него отобрал. Он не понимал, что и зачем я делаю, к тому же считал меня ненормальным, поэтому его все бесило и пугало. Телефон я сунул себе в карман и включил чайник. Пусть поймет, что я тут надолго. Наконец он сдался.
– Отдай телефон, прошу. Мне надо позвонить Егору.
– Зачем?
– Ну тебе ж на Катьку теперь наплевать?
– Еще как, – сказал я. – Таких Катек в живой природе… Ты же в курсе, у меня никогда не было с этим проблем.
– Мы поспорили, он вот-вот выиграет, а я, получается, заплачу ни за что…
– Расскажи, интересно же.
Водовозов забормотал что-то невнятное, мол, что Егор спорил, что ему не откажет ни одна девчонка… А Витька спорил, что Катя – откажет, потому что она на мне мозгами повернулась. Чего-то в этой картинке не хватало.
– И как он вот-вот выиграет? – спросил я спокойно.
– А ты не догадываешься?
– Догадываюсь, но откуда тебе знать, что он скажет правду?
– Громов, ну я же не идиот, я доказательства прошу, видеозапись.
– Ты не идиот, да. – На эти слова мне еще хватило спокойствия. – Ты хуже чем идиот.
Чайник закипел. И больше всего мне сейчас хотелось вылить его Водовозову за шиворот. Я даже руку уже протянул, чтобы этот чайник взять… Но чего я этим добьюсь? На несчастный случай такое не спишешь – не мог же он сам опрокинуть кипяток себе на спину… Мне только полиции и не хватает…
Я все-таки поднял чайник, подошел к Водовозу.
– А теперь объясни мне, какого черта ты спорил на Катю? Какой тебе интерес? Только не ври, а то у тебя будут ожоги. Поверь, это очень неприятно.
– Ты чокнулся? – испугался он.
– Давно, и справка есть. Покалечу и не сяду.
– Я расскажу, убери кипяток, придурок!
И он рассказал, что Катя его ударила, оскорбила, и вообще его всегда бесило, что она меня любит непонятно за что. В общем, аттракцион неслыханной зависти. И он так вот затейливо решил отомстить. Подарить мне запись. Я, конечно, тут же повешусь от ревности, а Катя – от стыда. Опять же, записью можно шантажировать… А Егор – мастер клеить девчонок, он уже на кого-то спорил и выиграл. Так что Водовоз, мразь, выигрывал в любом случае – или деньги, или интерес…
Я поставил чайник на место, а Водовозу врезал кулаком. Мало врезал, но было не до него. Надо было
