Они выволокли их из помещения, поставив на землю и тут же всучили малыша Кате.

– Я понял! – воскликнул Дима, – Они не могут вышвырнуть нас с предприятия, потому что не имеют права пересекать его границу и, следовательно, они не могут вернуть нам свободу. Стоим здесь, не двигаемся.

– Ребёнка кормить надо! – сказала отстранённо Катя, – А у меня мало молока. И он мокрый.

– Катя, просто поменяй подгузник, – тихо сказал Антон.

– На улице?! – воскликнула она, – Сейчас же холодно!

– Эй, гоблины! – крикнул Дима, – Ваш начальник может простудиться, и умереть. Мы никуда не уйдём, а вы не сможете нас прогнать. Потом наступит утро.

Гоблины не ответили. Друзья присели на поваленное дерево. Катя развернула мальчика. Такой длительный рёв лишил его сил – он лишь кряхтел и попискивал. Сменив подгузник, Катя взглянула на Дмитрия – тот отвернулся.

– А пузцо-то проглядывает, – сказал Димка.

– Да, без сомнения, – подтвердил Антон.

Младенец крепко уснул под громкое щебетание птиц. Весна. Пахло цветами, влажной новорожденной травой и смолистыми почками распускающихся деревьев. Именно так пахнут и роды, момент появления человека в мир – свежескошенной травой. Вскоре задремала и Катя. Осторожно взяв младенца, Антон укрыл её своей курткой, чувствуя на своём плече её невесомую головку. Птичий хор не смолкал. Подтянулся соловей, разлив по лесу свои медвяные трели. Повеяло прохладой. Главное, не заснуть самому, не уронить ребёнка, но предательская усталость, как клей смыкала веки, окуная сознание в чёрную яму сна. Антон почувствовал прикосновение, открыл глаза. Дима спал, прислонившись спиной к берёзе. Сладко спала Катя на его плече. С другой стороны сидела Галя.

– Антон, давай я подержу?

Он взглянул на неё ошалевшими от ужаса глазами.

– Тс-с, не ори – разбудишь всех, – тихо проговорила Галя, – Не бойся меня.

Не дожидаясь согласия, она выхватила ребёнка. Её лицо тут же сделалось умилённым, губы вытянулись в трубочку. Взглянув на спящее чудо, Галя улыбнулась, и принялась покачивать спящего младенца.

– Галя, почему вы здесь? – прошептал Антон, пытаясь разговором унять захвативший его страх.

– Начальник заставил нас подписать договор. Кровью. Там было написано, что мы не имеем права приближаться к периметру, но мы-то думали, что речь идёт о внешней стороне. А всё оказалось гораздо хуже – мы не можем приблизиться к периметру изнутри. Договор запер нас здесь навсегда.

– Ничего, Галя, я знаю одного человека – он вас вытащит.

Галя тяжело вздохнула.

– Вытащить нас может только одно – если завод снесут. Тогда нечего будет охранять, исчезнет периметр.

– Его снесут, обязательно снесут! – горячо зашептал Антон.

– Когда? – обречённо прошептала она, – Он стоял здесь десятки лет и простоит ещё столько же.

Повеяло прохладой. Где-то в лугах затрещал коростель.

– Скоро рассвет, – прошептал Антон.

Галя вздрогнула.

– Мне пора, Антон, – тихо сказала она.

Она взглянула в личико мальчика. Состроила смешную рожицу. Такой Галю Антон ещё не видел никогда. Красивая, в модных нарядах, надменная – это всё была маска, под которой скрывалась настоящая Галя, которой уже не будет больше никогда, и это не исправит ни Александр с серьгой в ухе, ни снос завода. К горлу подкатил комок.

– Вы всё правильно делаете. Скоро всё решится, – тихо сказала она.

Галя бережно переложила младенца в руки Антона, и мгновенно исчезла. Чернота на востоке разбавилась кровью восходящего солнца. Раздался хруст веток. Антон резко включил фонарик, толкнув Димку. В луче света показалась пузатая фигура начальника.

– Чёртова молодёжь! – в отчаянии взвыл он, – Умные все стали, грамотные! Ненавижу вас, ненавижу. Пришиб бы, да поздно. Рассвет. Радуйтесь, гадёныши, ваша взяла сегодня, но завтра…

Он не договорил. Сплюнул себе под ноги, вытер губы платочком. Проснулась Катя, проснулся Дима, заплакал ребёнок.

– Чего уставились? Валите отсюда! Договор отменён.

***

Мальчика назвали Игорем. Дима стал желанным гостем в семье Чижовых, родители которых так и не узнали ничего про завод и про начальника призрачной охраны. А завод снесли. В подвалах обнаружили много мумифицированных трупов, среди которых были тела Гали и Игоря. На месте завода администрация решила построить базу отдыха и санаторий. Места здесь хорошие, живописные: лес, речка, в которой рыба сама бросается на крючок, луга, развалины монастыря неподалёку – история… На могилах Игоря и Гали всегда полно живых цветов, а мальчик Игорь всегда приносит свой букетик из полевых цветов к улыбающейся ему с памятника «тёте Гале».

Наваждение (Завод—2)

Глава 1

Суровый сентябрьский ветер срывал пожелтевшие листья берёз, устилал ими покрытое рябью зеркало чёрной воды. Погода была так себе, но двое ребят, сидевших на берегу озера, всё же пытались поймать на свои удочки хоть что-то, что именовалось рыбой. Они согласны были и на раков, которые иногда цеплялись за крючок, дабы сожрать насаженного на него червяка. Если быстро выдернуть удочку из воды, рак не успевал сбежать, и часто оказывался в котелке вместо рыбы. Несколько членистоногих уже лениво шевелили клешнями в садке, но рыба напрочь игнорировала жирных червей, которых ребята накопали с самого утра. Да, сегодня явно не рыбный день.

– Игорь, как у тебя? – спросил Егор, его одноклассник.

– Паршиво, – вздохнул в ответ Игорь.

– По домам?

– Да ну! – отмахнулся Игорь, – Сегодня воскресенье же, последний шанс отдохнуть.

Впереди была целая неделя учёбы. Целая неделя уроков, домашек, зубрёжки. Учителя, словно сговорившись, твердили одно: первая четверть – самая главная. В ней изучаются все азы, без которых усвоить предмет не получится, разве что с репетитором, а он денег стоит. Да, это был аргумент. Деньги в их городке – самая большая проблема. И так начинался каждый учебный год. Девять месяцев почти непрерывной учёбы. Зачем же тратить драгоценное время отдыха на сидение в душных стенах квартиры? Пусть не клюёт, зато какое наслаждение следить за поплавком на серой ряби холодной воды, а не за указкой учительницы у школьной доски.

– Какая там погода на завтра? – снова подал голос Егор.

– Щас посмотрю, – сказал Игорь, сунув руку в задний карман джинсов, и в тот же миг неприятные мурашки галопом пробежались по его телу – телефона не было.

Дорогой смартфон, который купили ему родители на новый учебный год, исчез. Игорь метнулся к рюкзачку, что лежал чуть поодаль у густых зарослей рогоза – пусто. Мальчик обшарил взглядом всю траву вокруг.

– Игорь! – окликнул его за спиной Егор.

– Телефон пропал, – упавшим голосом сообщил ему приятель.

– Выронил, небось, где-нибудь…. Щас, – Егор набрал номер друга.

В трубке раздались длинные гудки вызова, но звука мобильника нигде не было слышно. Ребята обшарили весь берег, однако пропажа так и не нашлась.

– Спёрли, – заключил Игорь.

– Что теперь предкам скажешь? – участливо спросил Егор.

– Не знаю, – растерянно ответил Игорь, – Придётся опять на кнопочный переходить. Порыбачили, блин.

Ребята до темноты лазили по кустам, переворачивали камни, брошенные бумажки, копошились в траве. Телефон исчез бесследно.

Родители, естественно, не обрадовались известию, но и не ругали сильно, понимали – сын сам сильно переживает. Смартфон для него – всё. Деньги, конечно, были, но на вполне конкретные цели. Игорь растёт, требуется новая одежда – зимней куртки ещё нет, тёплой обуви тоже. Да и машина семьи потребляет не мало. Комплект зимней резины нужен позарез – старая давно просится в утиль.

Да и это ещё не всё: теперь мама Игоря, Катя, вынуждена ходить к психологу. О том, что случилось несколько лет назад с их одноклассниками знали только она, её муж Антон и друг семьи – Димка. Уж как родители Гали и Игоря рыдали перед ними, молили, стараясь вытянуть хоть слово. Ох, как же тяжело дались им эти беседы. Несчастные родители чувствовали: знают ведь ребята что-то, знают, но молчат почему-то,