входной двери с изображением боксерских перчаток, надпись гласила: «Первенство Ростовской области по боксу». Правда, числа на плакате указывали, что первенство давно завершилось, а плакат просто-напросто никто не снял.

Я поднялся по ступенькам, потянул на себя дверь и зашел внутрь, попав в просторный «предбанник». По левую руку находилось место сторожа, которое сейчас пустовало, и проход в раздевалку. С фотографий на противоположной стене на меня смотрели суровыми взглядами спортсмены, которым довелось выступать в зале и добиться высот. Однако центральное место в композиции на стене были плакаты из журнала «Ring», вернее, выдранные из журнала обложки с изображением наиболее известных боксеров тех лет — Холифилда, Тайсона, Льюиса…

По правую руку был вход, собственно, в спортивный зал, откуда несло потом и спертым воздухом, а также доносились звуки работы по снарядам. Я решил подойти ближе, в зал заглянуть, и немало удивился, когда увидел, что в «Спартанце» занимается молодежь. Ну, в смысле — пацанята лет четырнадцати, может, пятнадцати, школьники еще.

— Слышь, а куда Михал Борисыч делся, у нас тут переусердствовали малеха ребята… — послышался из-за спины грубый мужской голос.

Меня явно с кем-то перепутали со спины. Я обернулся и увидел вышедшего из коридора, ведущего к раздевалкам, парня лет двадцати пяти. В спортивках и белой футболке с надписью Everlast узнаваемым красным шрифтом, естественно, в штаны убранной. Почти белой — я заметил на футболке разводы крови, явно не этого паренька, а чужой. На пальце — серебряный перстень, зубочистка в зубах, и на брелоке висят ключи от бэхи. Он то и дело косился на раздевалки, как будто опасался чего-то.

Парень нахмурился, допер, что перепутал меня с кем-то из своих кентов, и сразу на меня буром попер.

— Ты кто такой? Че здесь трешься, слышь? — спросил он, гоняя зубочистку из одного края рта в другой. — Заблудился?

— В зал пришел.

— Закрыто, — выдал мой собеседник, продолжая коситься в сторону раздевалок.

— Так вон — занимается народ? — я кивнул в сторону зала. — Мне к тренеру надо.

— Закрыто, или тебя, может, проводить? — нахмурился мой собеседник. — Вали, потом придешь.

Далее стало понятно, чего он меня так усердно отговаривал. Из-за его спины, с раздевалки, послышался голос.

— Колян, х*ра ли ты стал, машину открывай! Мне его тяжело на горбу тащить, не Дюймовочка!

В предбанник вышел еще один молодой, который держал на руках третьего пацана. Мне сразу понятно стало, чья кровь на майке моего собеседника. Пацан на его руках свисал мертвым грузом, лицо расквашено, одет в одни шорты, без майки, и боксерок на ногах нет, на кулаках бинты, тоже окровавленные. Но главное — пацан был без сознания.

— Да блин, Михал Борисыч отошел куда-то, я хотел попросить шлагбаум поднять, — попытался оправдаться мой собеседник, которого, как выяснилось, Коляном звали.

Я припомнил, что стоянка у зала была отделена шлагбаумом, случайные автомобили не могли на нее встать.

— Ну какого х*ра ты тут всё засираешь… — зашипел Колян, косясь на меня.

С пострадавшего пацана всё это время капала кровь, прямо на ковер, постеленный под ногами.

— А это кто? — спросил второй пацан.

— Дед Пихто, иди давай на стоянку, я ща догоню, — Колян двинулся в зал и, проходя мимо меня, плечом зацепил.

Я сдержался, хотя пришлось стискивать зубы.

— Оу, Иваныч, к тебе тут пришли… не вовремя, блин! — обратился Колян к тренеру.

И, не дожидаясь ответа, бросился на парковку, теребя ключ от бэхи. Но прежде к месту сторожа подскочил, сдернул со стула плед, видимо, в салоне постелить, чтобы кровью не запачкать.

Судя по тому, что никто не стал скорую вызывать, передо мной явно «темные делишки» проворачивались. Я не успел даже раскинуть мозгами, что тут к чему, как передо мной вырос тренер. Старик с орлиным носом, седыми волосами — тоже в трениках и заправленной в штаны майке.

— Какой вопрос? — спросил он, внимательно меня осматривая.

— Здравствуйте, я хочу боксом заняться, — как можно более просто и дружелюбно сказал я.

— Не поздновато тебе заниматься? Вон, видел, чем такие занятия заканчиваются? Тоже хочешь? — тренер руки на груди сложил. — Топай давай.

— А может, хочу, почему нет? — я с ноги на ногу переступил. — Мне ваш зал как лучший рекомендовали.

— Может, и лучший, раз говорят, но нам Тайсонов своих хватает, усек? — тренер улыбнулся и положил мне на плечо руку.

Я такого рода улыбки хорошо знал. Их, вкупе с положенной на плечо рукой, можно было интерпретировать как культурное посылание на хер.

— Кто, кстати, рекомендовал?

Я молча сунул руку в карман и достал оттуда визитку Демида Игоревича, тренеру протянул. А что тут говорить? Вот я и промолчал, никак передачу визитки не комментируя.

— А, вон оно что… — Иваныч на меня взглянул пристальней, визитку мне в карман сунул. — Спрячь. Чего же ты сразу не сказал, что по приглашению?

Я плечами пожал — ну вот так получилось, откуда же мне знать, что к вам только по приглашению ходят. Иваныч шагнул к дверям зала, прикрикнул на своих учеников и повернулся обратно ко мне.

— Пойдем, — жестом позвал он меня следом за собой.

Тренер отправился в коридор, как мне казалось, ведший в раздевалку. Я старался не наступать на пятна крови и одновременно пытался сообразить, куда мы идем. Миновав коридор, мы зашли в еще один предбанник, где стоял телек, и не какой-нибудь, а «Сонька» с видеомагнитофоном JVC. На экране на паузе стоял фрагмент боя Тайсона против Дагласа. Рядом кресло и стол, на котором была расстелена газета и лежала горстка тыквенных семечек. В уголку стояла бейсбольная бита. Видимо, здесь сидел тот самый Колян, который не пускал желающих в следующую дверь — только по «приглашению». Но такое приглашение у меня, судя по всему, было.

Иваныч открыл дверь. И вот из-за нее на меня напротив дунуло прохладой работающего кондера. Перед глазами открылся небольшой зал, смахивающий на подвальную качалку. Ринг у задней стены, по левую руку висели снаряды на цепях, по правую — железо. Стены выкрашены синей краской, пол из крашенного в коричневый цвет дерева. Но по первой я, конечно, увидел двух боксирующих посреди зала бойцов, вокруг которых сомкнули полукольцо остальные занимающиеся. Парни, как и тот, которого вывели из зала, были одеты в шорты, без маек и с бинтами на руках. Да и, говоря о боксировании, я явно погорячился. Мужики не боксировали, они дрались, и их задачей было нанести друг другу максимальный ущерб. Среди всех особо выделялся мужчина под метр девяносто, с бычьей шеей и золотой цепью. К нему и обратился Иваныч.

— Заур, это к тебе