– Это радует, – улыбнулся тот.

– Что-нибудь еще важное есть?

– Не знаю, насколько посчитаете это важным, но незадолго до того, как собирался ехать к вам, мне доставили сообщение от одного из наблюдателей. Он приглядывал за домом, где поселилась мерла Квейлад. Ее нашли повешенной в собственной спальне. Дознаватели оформили дело как самоубийство.

Некоторое время мы с отцом переваривали услышанное. Причем у каждого, по всей видимости, в связи с этим возникли свои мысли. Отец начал задавать вопросы о том, не стоит ли за ее смертью кто-то из Дарментов. Наверняка он был бы рад скомпроментировать их таким образом. Я же думал о другом. Черные Кинжалы должны были устранить заказчика моего убийства. И из всего моего окружения загадочным образом умирает одна лишь Ижена. Совпадение? Неужели это именно она меня заказала? Если так, то эта змея, как оказалось, еще опаснее, чем я о ней думал. В любом случае, сожалеть о ее преждевременной кончине я точно не стану.

– Есть основания полагать, что это все же не было самоубийством? – спросил у Кларенса уже я.

– Дознаватель, который ведет дело, за кое-какое вознаграждение передал моему человеку всю информацию. Так вот, почти все указывает именно на самоубийство. Есть предсмертная записка, написанная рукой мерлы. По крайней мере, почерк похож на тот, каким написаны ее бумаги. Она недавно получила извещение о том, что у нее намерены отсудить практически все имущество. Чем не повод для того, чтобы отчаяться? Да и побывай там преступники, могло что-нибудь пропасть. А там, по заверению личной служанки, все осталось по-прежнему. На кровати вообще открыто лежал кошель с драгоценными камнями на сумму примерно десять тысяч золотых.

– Кошель, значит? – задумчиво проговорил я. Теперь уже не сомневался, что именно Ижена меня заказала. Черные Кинжалы, ведомые кодексом, которого придерживались, вернули ей деньги, взятые за мое убийство.

Вот только откуда у нее такая большая сумма? Даже если ею обладала, то сильно сомневаюсь, что решилась бы привезти ее с собой в столицу. Своими соображениями поделился с остальными. Как и тем, что подозреваю, что именно она и была заказчиком.

– Я полагаю, что эти деньги дал ей кто-то из Дарментов, – проговорил Кларенс. – Кто из них: отец или сын, точно сказать не могу. Оба имели с ней дело. К сожалению, за мерлой Квейлад мои люди следили не так тщательно, как за Дарментами. Ей бы не составило труда как-то передать заказ наемным убийцам.

– О том, как связаться с Черными Кинжалами, она ведь знать не могла, – заметил отец. – Провинциальная мерла, редко бывающая в столице. Если вообще она когда-то здесь была.

– Значит, истинные заказчики – Дарменты? – нахмурился я. – Они с ней сговорились с целью моего убийства? Или пообещали покровительство, если она рискнет взять заказ на себя?

– Теперь мы уже вряд ли об этом узнаем, – покачал головой отец. – Но такое вполне вероятно. Ижена могла потерять все, поэтому согласилась на такой риск. Понимала, что без покровительства Дарментов мы ее просто раздавим. Хотя, сомневаюсь, что Ижену бы оставили в живых при таких раскладах.

– Подозреваю, если все так и было, то договаривался с ней тирр Дармент-старший, – заметил Кларенс Ринд. – Его сын был действительно увлечен мерлой Квейлад.

– Но к Кинжалам обращалась именно Ижена. Потому убили ее, а не Дармента, – проговорил я.

– Какие будут дальнейшие распоряжения? – спросил Ринд. – Будем ли мы предпринимать ответные действия?

– Пока продолжай следить за Дарментами и все. Может, смерть мерлы Квейлад заставит их как-то себя выдать. Вдруг теперь уже сами попытаются связаться с Черными Кинжалами или другими убийцами. Если поймаем их на горячем, будет, что предъявить. В идеале было бы замечательно бросить на них тень в связи со смертью Ижены. Но вряд ли удастся, – отец покачал головой. – Ладно, Кларенс, если у тебя больше ничего нового, можешь идти.

Тот с поклоном удалился. Я же в задумчивости уставился на отца.

– Ты не думаешь, что чем постоянно подставлять вторую щеку, лучше нанести удар самому? Мы ведь можем и сами обратиться к Черным Кинжалом и заказать убийство наших врагов. Или поручить это своим людям для тайных поручений.

– Я тоже об этом размышлял, – усмехнулся тирр Велдон. – И, скорее всего, мы это и сделаем. Но не раньше, чем покинем столицу и окажемся в наших землях. Иначе последствия могут быть непредсказуемыми. Убийство Сирила Дармента не должны связать с нами.

– Только Сирила? Палмера трогать не хочешь?

– Будет слишком подозрительно, если практически одновременно умрут и отец, и сын. Да и Палмер по сравнению с Сирилом не представляет особой опасности. Особенно если устранить того, кто сможет давать ему дельные советы – лерра Бирати. В любом случае, того, что он пытался убить тебя, пусть и чужими руками, я ему прощать не намерен, – жестко сказал тирр Велдон. – И так достаточно долго терпел. Но теперь, когда у нас есть твои «скрыты», все изрядно упрощается. Можно замаскировать убийство под несчастный случай и при этом не оставить улик. Нужно только тщательно подобрать исполнителей. И чем дальше при этом будем мы сами, тем труднее станет связать нас с подобным.

Я лишь кивнул. Какой-то жалости или моральных терзаний по этому поводу и не думал испытывать. Дармент-старший и так изрядно подпортил жизнь моей семье. Скоро придет время отвечать за свои поступки. Но отец прав – нельзя, чтобы это связали с нами. Тогда король получит законный и весомый повод нас уничтожить, прикрываясь правосудием. А другие аристократы его поддержат.

Что ж, будем играть по их правилам, если иначе пока никак. Через полторы недели экзамены в Академии и потом можно будет покинуть столицу. А дальше у нас будут развязаны руки.

Глава 25

Я усиленно старался не зевать, что было довольно проблематично. Мало того, что недостаточно спал в последние ночи, так еще и спектакль, на который пришлось идти с принцессой, оказался неимоверно скучным. Хотя местные, похоже, так не считали. То ли я чересчур пресыщен фильмами из нашего мира, то ли местные не отличались такой критичностью, как я. Они с живейшим интересом смотрели на сцену.

Там уже разворачивался третий акт этой пафосной тягомотины, где актеры настолько переигрывали, что хотелось скривиться. Да