— Я сюзерен этих людей, и я прошу простить их невежество. — женщина подошла ближе.

Нам оставался всего шаг, и я мог прямо сейчас воткнуть ей в живот свой меч. Чувствовал, что Лиска думает о том же. Герцогиня тем временем продолжала:

— Они не могли знать, что бросить оружие свободный северянин, а тем более эйды, могут лишь если они мертвы, или по своему желанию.

Она опустила голову, встала на колено, оказавшись в преклонённой позе перед нами:

— Я понимаю что это асур(1), как их сюзерен и аэльо(2), готова ответить масто(3) по всей строгости тан’Ды(4).

(1 — страшное оскорбление — высокий слог)

(2 — тот кто знает обычаи — высокий слог)

(3 — кровью — высокий слог)

(4 — законов разума — высокий слог)

Она понимала многое, очень многое, и даже очень хорошо. И у нас ничего не оставалось, кроме как взять эту плату кровью. Обычай строгий, оскорбление действительно страшное и нас с детства учили что оружие никто не может приказать бросить. Только выбить из мертвых рук, только если ты сам решишь сдаться или подчиниться правому и сильному. Только так.

Я поднял свой меч, положил его остриём на плечо девушки, осторожно потянул на себя. Лезвие острое, келемит после работы колдуна-кузнеца не может затупиться, оно вспороло платье на плече и разрезало кожу. Кровь тут же окрасила ткань в красный цвет рядом с раной.

Люди вокруг охнули.

— Ми’ста(5), между нами больше нет места шеру, акат(6). - ответил я тихо.

(5 — прощение дано — высокий слог)

(6 — вражде, сейчас — высокий слог)

Лиска проделала тоже самое, только ранила левое плечо архимага, повторила за мной:

— Ми’ста, между нами, больше нет места шеру, акат.

Говорить на высоком слоге и языке Первой Империи нас учат с детства. Это просто необходимо каждому северянину. Потому что, если он решит когда-то идти за стену, с местными можно будет общаться на языке Первой Империи. Но редко, очень редко, можно встретить за стеной высоких аристократов. Тех, кто принадлежал к семье императора, и вот с ними лучше общаться на высоком слоге. Так же нас учат и основному, общему языку, который появился после последней войны против Первой Империи, смешивая языки различных народов и рас.

Но некоторые понятия гораздо глубже, чем это можно описать на общем языке. Та же «кровь» на высоком слоге это «сейл», но и «масто» — тоже кровь. Просто в слово «масто» заключено очень глубокое понятие — это означает то, что связывает тебя с родственниками, что тянет тебя к твоим предкам и будущим поколениям. То есть — есть «кровь» и есть «Кровь», а есть «КРОВЬ». И всё это совершенно разные понятия. И если на общем языке это пришлось бы объяснять целым предложением, то на первом достаточно одного слова.

Северяне же знают высокий слог потому, что мы все потомки аристократов Первой Империи. Потомки тех людей, которые пошли против высокой некромантии и магии крови. Можно сказать, наши предки говорили свои первые слова именно на высоком слоге.

И Архимаг эти слова знала, и знала, что они значат — это заставляло уважать женщину. Да, произношение было так себе, я даже не сразу понял некоторые слова, но всё-таки она знала и пользовалась высоким слогом.

Ну а ещё заставляло её уважать то, что она нас с Лиской могла раздавить как червей, и ничего бы мы не сделали. Сомневаюсь, что смог бы что-то если бы был в своей силе, хорошо сейчас я немного не в форме, а то натворили бы бед.

Она даже поднималась грациозно, будто всё что произошло — было так и задумано ей с самого утра.

Мы вздохнули, представились с Лиской не местными именами, а северными. Архимаг кивнула, посмотрела нам за спину, и мы не выдержали, обернулись. Там стояла Криста с раскрывшимися от удивления глазами. Она смотрела на нас всех вместе, а три стаканчика мороженого таяли в её руках.

— Эни, что же вы так неаккуратно. — женщина быстро подошла к девушке.

Мороженное тут же оказалось перед ней, оно просто парило в воздухе и вроде бы даже замораживалось обратно. Женщина не двигала руками, ничего не делала, но камзол нашей Крис уже очистился, а три лакомства висели перед нами. Я осторожно взял свой и лизнул с удивлением поняв, что мне это напоминает — настоящий пломбир из прошлой жизни.

Лиска тоже вцепилась в свой стаканчик, пытаясь и лизать, и кусать, и судя по эмоциям не могла определить, что лучше. И вообще ей стало хорошо — даже жара уже не мешала с таким-то угощением — холодным и вкусным.

— Могу я поинтересоваться, куда же направляются молодые этти(7) Севера и юная эни? — она смотрела на нас доброжелательно.

(7 — лорды — высокий слог)

Лиска молчала, поглощая мороженое, её кажется больше ничего не волновало. Ну обидели, ну извинились, можно и дальше наслаждаться жизнь. Криста смотрела на нас с широко-открытыми глазами. Не знаю, что именно её так удивляло. Пришлось вздохнуть и отдуваться.

— Сен’ту, алди(8), я собирался поступать в де’р’ум сонтэл(9), и мы хотели посмотреть на это ш’ан’и(10). — ответил в такт ректору, делая небольшой кивок и немного отводя голову в сторону. Когда делаешь комплименты на высоком слоге, тело тоже должно говорить за тебя.

(8 — мудрейшая сильная, нет тайны — высокий слог)

(9 — дом, где учат быть мудрым — высокий слог)

(10 — чудо вашей страны — высокий слог)

— Простите меня, молодой лорд, я снова вынуждена извиняться за бестактность и просить вас снизойти до общения на моём родном наречии. — ректор мило улыбнулась, у неё на щеках появились совершенно замечательные ямочки. — Когда я слышу вас, я понимаю, что ваш народ сохранил высокий слог таким какой он был когда-то. Общаясь с вами на нём, я чувствую себя невеждой, потому что слышу, как вы поёте на этом языке и понимаю, как же я далека от этого.

Я поклонился особым образом, ответил:

— Сен’ту, му’э, Туте хасс’ну энн, манас ирт, синде ас мо кенто-мар, ар’сейм.(11)

(11 — Мудрейшая сильная, вы прекрасны, творец каждому даёт то, что ему пригодится чтобы исполнить свою цель-предназначение, я принимаю ваше предложение — высокий слог).

— Тогда, молодые лорды, эни — разрешите вас сопроводить до университета? — она снова дружелюбно улыбнулась.

— Будем благодарны, айер.(12) — опять ответил я за всех.