Шрифт:
Закладка:
Но ничерта там не остыло. Ее чувства просто поменяли окраску. С любви на ненависть. А это, бл*дь, не равнодушие! Далеко не равнодушие!
Сажусь в тачку, завожу мотор и выбиваю из пачки сигу. Чиркнув зажигалкой, тяну в себя никотин.
Я так долго не протяну. С такими кардионагрузками и до инфаркта недалеко.
Сделав еще одну затяжку, поднимаю глаза на ее окна.
Может, мне к психологу смотаться? Пусть объяснит на пальцах, что со мной происходит. Должно же быть какое-то объяснение тому, что я ревную мать своего сына, с которой, кроме самого сына, меня ничего не связывает.
Что это может быть? Отголоски первобытных инстинктов, срабатывающих, когда к твоей, пусть и бывшей, самке и детенышу пытается пристроиться другой самец? Или мое уязвленное самолюбие? В моей подсознанке Настя принадлежит мне вся с потрохами, а на деле оказывается, что нет, не моя она давно. В этом причина?.. Что она другого любит так же, как меня когда-то. Целует его, стонет под ним красиво…
Сука… Бред, бред сивой кобылы! Какая мне, нах*й разница, что у них там?!
Тушу окурок и зажимаю пальцами переносицу.
Что между ними? Почему он не женится на ней? Только секс?.. По нему не похоже. Настя не хочет? Почему не хочет?.. Из-за Ромки? Или из-за меня?
Ну, да, бл*дь, конечно из-за меня!..
Продолжая беззвучно сам над собой смеяться, вынимаю из кармана телефон и пишу Денежке сообщение.
«Прости, Настя»
Прочитано. Пишет ответ.
«Что с твоими нервами, Кир? Сходи к врачу»
Смеюсь в голос. Вот прям с языка сняла.
«Так и сделаю)»
С моими нервами все в полном порядке, пока я не оказываюсь рядом с ней. У меня на нее нервная аллергия. Уверен, у медиков такой термин тоже имеется.
Еду домой. Ставлю машину в подземный гараж и пока поднимаюсь в лифте, чувствую, что мое эмоциональное состояние уже в норме.
Мистика какая-то.
Едва вхожу в квартиру, как в нос бьет запах тяжелых духов матери Карины.
— Кирилл, здравствуй, дорогой! — идет на меня, раскрыв объятия.
— Здрасти, Инесса Карловна.
Покорно жду, пока она измажет мое лицо липкой помадой, потом целую в щеку Карину.
— Мама квартиру приехала посмотреть, — говорит на ухо.
— Отличная квартира! Такая удачная планировка! Такой вид из окна!
— Мама нам цветок привезла в горшке, — смеется Карина, — он символизирует семейное счастье.
— Круто, — бормочу, раздеваясь.
— Ой, ну, ладно, дети, — спохватывается Инесса Карловна, — не буду вам мешать. Поеду.
Проводив ее, иду в гостиную. Там на окне действительно стоит какое-то растение.
Падаю на диван и откидываю голову на спинку.
— Устал?
— Да, немного.
— Как все прошло? — спрашивает она, очевидно, намекая на узаконивание моего отцовства.
— Нормально. Теперь Рома официально мой сын.
Обойдя диван, встает за моей спиной и начинает мять плечи.
— Счастливым ты не выглядишь.
— Зря так думаешь, — отзываюсь вяло.
— Я думала, сходить куда-нибудь, отметить это.
— Ты тут при чем, Карина? Я с Ромкой отметил.
— И с Денежкой, да?
Настя чуть не разревелась от горя, когда новое свидетельство увидела. Ей точно отмечать нечего.
— Ее не трогай.
Руки Карины замирают лишь на мгновение, а затем так же нежно продолжают массаж. Прикрыв глаза, я кайфую.
Дыхание ровное, глубокое, сердце бьется размеренно. Мышцы расслаблены. В таком состоянии я жил вдали от Насти. Ни тревог, ни волнений, ни ебучих психов.
— Как день прошел? — интересуюсь у Карины.
— Да нормально все. С коллегами только не очень повезло.
Карину отец ее к себе экономистом взял. Сразу на должность зам. начальника отдела.
— Что с ними? Только не говори, что обижают.
— Хуже… они как узнали про тебя, так от зависти чуть наизнанку не вывернулись.
Без комментариев. Мы как сюда вернулись, Карина превратилась в фанатика теории заговоров. Верит, что все вокруг только и ждали ее возвращения, чтобы объявить войну.
— Кир… любимый…
— Ммм?
— Мне здесь не нравится, — лепечет жалобно, — давай, в Москву вернемся.
— Нет.
— Я уже с папой поговорила. Он подключит свои связи… поможет тебе там с фирмой.
— Нет.
— Ну, почему?! — пробороздив острыми ногтями кожу моей шеи, она быстро обходит диван и забирается на меня сверху.
Я мог бы ей сказать, что в случае возвращения в столицу, Настя и Ромка поедут с нами, но не стал, потому звучать это будет слишком даже для меня.
Несмотря на то, что правда.
— Кирилл… — вздыхает тонко, — я так тебя люблю. Ты мой человек, понимаешь?
Опустив руки на ее талию, смотрю в красивое лицо. Кожа как бархат, ресницы длиннющие, голубые глаза, сочные губки.
А внутри не откликается. Вообще ничего.
— Я сразу поняла это… с нашего первого взгляда я знала, что мы будем вместе, — продолжает шептать страстно, — мы идеально друг другу подходим.
Теоретически — да. В этом я с ней согласен.
— Ты слышал версию, что люди выбирают друг друга по запаху?
— Нет.
— А я слышала! Кир наши запахи идеально совпадают!
Переместив одну руку на ее спину, толкаю Карину на себя. Она возбужденно ахает. Обнимая за шею, ведет губами по моей щеке.
А я вдыхаю полной грудью.
— Я не чувствую твоего запаха.
Бл*дь. Я его реально не чувствую и никогда не чувствовал. Она пахнет чем угодно, кремами, духами, лосьонами, но не самой собой.
Глава 37
— Спасибо, Артур! — выдыхаю с признательностью, когда он выносит мой отчет по практике из кабинета отца, — так помог…
— Забили, — отмахивается он.
— Проси, что хочешь.
Одна бровь Артура взмывает вверх, глаза заволакивает мглой, и я понимаю, что ляпнула лишнего.
— Ты не погорячилась, Настя?
— Я имела в виду ужин или бутылку коньяка… А ты что подумал?
— Ужин сойдет, — бормочет, не скрывая своего разочарования, — поехали?
— Ты хочешь меня подвезти? Тебе точно по пути?
— Точно.
Отлично. Ромку сегодня пришлось у Даши оставить, потому что у Лешки соревнования, а бабуля с мужем уже вторую неделю на курорте чилят.
Рокотов довозит меня до дома Греховцевых и дает некоторые наставления по моей дипломной работе.
Я слушаю, кивая, а потом тянусь, чтобы поцеловать в щеку.
— Не торопись прощаться, — хмыкает Артур, — я вас здесь жду.
— Зачем? Нам тут пешком десять минут.
— Я довезу.
— Ладно. Я быстро.
Поднимаюсь на лифте, подхожу к нужной двери и чувствую, как начинает разгоняться пульс.
Мать твою… только не это…
Нажав на кнопку звонка, мысленно отсчитываю секунды. Кожа тела под курткой покрывается испариной, сердце дергается без какого-либо ритма.
Открывает Даша, пропустив меня внутрь, тихо проговаривает:
— Кирилл с Кариной пришли… только
