нашему процветанию своими самыми обыденными делами. Тех, кто со всей душой выполняет свои повседневные обязанности, являющиеся крайне необходимыми для нормальной работы всего нашего общества. Они и оказывающие им во всем поддержку члены их семей не менее важны, чем любой член Ассамблеи или служащий Коалиции. Королева Лата как раз происходила из такого, хоть и не знатного, но весьма достойного и сильного рода! — он услышал единодушный восхищенный вздох, эхом разнесшийся по залу при упоминании Латы. — Очевидно, кто-то считает этих людей простолюдинами. Но хочу вас заверить, что в нашем Доме я не потерплю такого отношения. Когда я смотрю на вас, мой народ, я нигде не вижу ни одного малозначимого человека. Каждый из вас по-своему исключителен. Потому что ежедневно делает исключительные вещи. Никогда не думайте, что ваши дела останутся незамеченными вашим королем! — его речь прервали грянувшие по всему залу аплодисменты, большинство из которых доносились с балконов. Люди, не стесняясь, выкрикивали свое одобрение, а Джотэм приветствовал их легким кивком головы. — Буквально через несколько недель «Хранитель», новый флагман Дома Защиты, отправится в свой первый тур. Он присоединиться к флоту Коалиции, чтобы защищать нас от наших заклятых врагов. И хотя его капитан, Лукас Зафар, из Дома Защиты, но на этом корабле будут так же служить представители других Домов. Это подлинное воплощение лучших надежд Кариниана! — Джотэм вспомнил свой недавний разговор с Уильямом и решил рискнуть — авось что-нибудь из этого да получится. — Мы — великий народ. И у нас большое будущее. Единственное, что может помешать нам в этом, — это мы сами! — со всех сторон послышался растерянный шепот. — Ни у одного народа не может быть великого будущего, если он не учится на ошибках прошлого. Десять циклов назад один из нас поспособствовал гибели миллиардов людей! — в зале раздались возмущенные голоса несогласных. Джотэм прекрасно знал, о чем они думали: Одрик был из Дома Знаний, а не из Дома Защиты. — Не имеет значения, на какой Дом претендовал Одрик! Он был каринианцем! Одним из нас! И именно это делает всех нас ответственными за его действия! — заявление Джотэма эхом отозвалось в сердцах присутствующих. — Все мы ответственны за его поступки, вызванные чрезмерной жадностью и слепой верой в собственное превосходство. Все мы должны постоянно бодрствовать, чтобы подобное никогда больше не повторилось. Сохранять бдительность ради того, чтобы, спустя многие циклы, когда мы все станем уже историей, — Джотэм приложил ладонь к своему сердцу, — наши потомки, оглянувшись назад, могли радоваться нашим достижениям, а не сожалеть о наших ошибках и неудачах. Выбор всегда будет за вами! — он отошел от трибуны в сопровождении постепенно нарастающих аплодисментов.

К тому моменту, когда он наконец добрался до дверей, намереваясь покинуть собрание, вся Ассамблея стоя и в едином порыве демонстрировала своему королю признание и поддержку.

* * *

— Ну, это была… довольно содержательная речь, — Стефания сделала глоток вина и выключила коммуникатор, по которому они с матерью наблюдали за выступлением короля Джотэма. — Но я весьма удивлена, что он упомянул отца после стольких прошедших циклов.

— Ничего удивительного, ведь твой отец и король Джотэм с большим уважением относились друг к другу, — рассеянно ответила Джасинда, погрузившись в размышления над услышанным. Особенно ее заинтриговала последняя часть его речи.

«И что же он этим хотел сказать?»

За свою жизнь она слышала слишком много подобных речей, чтобы не понять, что Джотэм послал сообщение. Вот только кому?

— Очевидно, я просто раньше этого не понимала.

— И почему тебя это беспокоит? — Джасинда пристально посмотрела на дочь, так как всегда чутко реагировала на ее интонации.

— Просто… я же тебе уже говорила о своих планах.

— Стать первой женщиной, допущенной к службе в Королевскую гвардию?

— Да. И первый шаг — это пройти учебный курс для элитных воинов у капитана Чемберлена. А вот когда я закончу его, то никто не посмеет отказать мне в зачислении. Просто у них не будет для этого никаких оснований. Ведь больше ни у кого не будет такой спецподготовки, как у меня.

— И это все, чего ты хочешь добиться в своей жизни? — Джасинда внимательно следила за реакцией дочери и обнаружила, что удивлена прозвучавшим в ее голосе эмоциям.

— Больше всего на свете! Я не могу этого объяснить, мама, но я обязательно должна попасть туда. И мой разум, и моя интуиция говорят мне, что именно там мое место! Не знаю почему, но у меня по этому поводу нет ни капли сомнений…

— А что, если у тебя не получится?

— Тогда мне придется найти другой, возможно, более трудный путь, который непременно приведет меня туда. Я ни за что не отступлюсь, мама! — Стефания взглянула на мать полными слез глазами, умоляя о понимании.

У Джасинды перехватило дыхание от прозвучавшей в голосе дочери абсолютной убежденности в своей правоте. Сколько времени прошло с тех пор, как она сама была вот так же уверена в правильности выбранного ею пути? Сколько времени прошло с тех пор, как ей приходилось не покладая рук трудиться и всегда чем-то жертвовать ради выбранной цели? Циклы — это точно. С тех пор, как она потеряла Стефана, ничто не могло заставить ее выйти за границу зоны личного комфорта. Если, конечно, не брать во внимание… Джотэма.

Взгляд Джасинды метнулся к теперь уже выключенному коммуникатору.

«Это же не может быть правдой?! Или может?..»

— Мама?

— Прости, дорогая. Я немного задумалась… — Джасинда с трудом оторвала взгляд от темного экрана.

— С тобой все в порядке?

— Все хорошо, не стоит беспокоиться, — Джасинда небрежно махнула рукой. — Если ты веришь, что тебе суждено стать членом Королевской гвардии, то так оно и будет. Я не помню такого случая, чтобы ты, поставив перед собой какую-то задачу, хоть раз не справилась с ней. И я ни секунды не сомневаюсь, что в один прекрасный день буду сидеть там, в первом ряду, и с гордостью наблюдать, как благодаря тебе открывается новая страница в истории нашего Дома, пока тебе на грудь прикалывают отличительный знак Королевской гвардии.

— Спасибо, мама, — поднявшись, Стефания обняла мать. — Ты не представляешь, как дорога для меня твоя поддержка.

— Я всегда буду на твоей стороне, — Джасинда с нежностью прижала ее к себе. — По-другому и быть не может, ведь ты — моя дочь!

* * *

Когда они возвращались во дворец, Джотэм, откинувшись на спинку сиденья «лимизина», наблюдал в окно за проплывающими мимо огнями Печоры. Напротив него сидел Деффонд — всю дорогу молчавший и не сводивший с него глаз.

— О