***

Она все также продолжает елозить своими огромными губами, которые больше напоминают расплющенный фрукт, по моему лицу, облизывает нос, глаза, рот… Засовывает язык мне в ухо… Так все, хватит!

Я сжимаю ее задницу с такой силой, что она громко вскрикивает и всё-таки высовывает язык из моего уха. Но тут же начинает ко мне прижиматься все сильнее. Твою ж на лево, похоже эта бахнутая решила, что я к ней заигрываю. Оседлала меня как жеребца и, судя по всему, не собирается слезать.

— И тебе привет, а теперь спрыгивай, — вижу, как ее глаза щурятся, и она внимательно меня разглядывает. Выдавливаю из себя вежливую улыбку и еще раз сжимаю ее задницу до такой степени, что у нее не остается другого выбора как слезть с меня. Господи, надеюсь она хоть это действие не расценит как взаимную симпатию.

— Закатывай свой гроб на колесах и закрывай двери, — бросаю девушке и направляюсь вглубь квартиры. Она прекрасно знает, как я к ней отношусь и играть роль лоха на побегушках, я не намерен. Мне срать на то, о чем договорились наши старики. Жить, фиг с ней, пусть живет, но играть в этом всем спектакле, я не намерен! Пускай отец отбирает гонки, забирает машину. Мозги у меня пока еще есть. Найду работу, буду жить скромнее, не умру.

— Ну ты и козлина, Ден! — Шипит змея, и я слышу, как она все-таки завозит свой чемодан. Этот звук не хило так бьет по мозгам. Меня бесит тот факт, что чужая женщина, причем незваная, находится в моем доме.

— Так, судя по всему, за это я тебе и приглянулся, не так ли, крошка? — Поворачиваюсь и сканирую ее разочарованное лицо. А на что она рассчитывала? Что я в койку ее на радостях потащу?

— Ты должен быть хорошим мальчиком и послушным, — вот оно, стерва показывает свое настоящее лицо. Ее глупая улыбка тут же пропадает, и я вижу, что каждый из нас прекрасно осознает то, что сейчас происходит.

— Знаешь что, Алекса, послушным и хорошим будет бездомный котенок, которого ты подберешь на улице, пригреешь и приласкаешь. И то, даже он увидит какая ты на самом деле просчитанная стерва. А я буду таким, какой я есть! И если тебя что-то не устраивает, то ты можешь засунуть свою задницу в такси и мчать от сюда на всех парах!

— Закончил? — Девушка усмехается и делает шаг ко мне. Вот это она непробиваемая, все мои слова отскакивают от нее словно резиновые мячики от стены.

— Я прижала тебя к стенке и очень крепко держу тебя за твои прибамбасы. Тебя и твоего жадного папашу. Я получаю то, что хочу, и сейчас я хочу тебя! — Ровным и спокойным голосом она возвращает мне каждую брошенную в нее шпильку, — поверь, ты не будешь брыкаться долго. Я сделаю все, чтобы ты стал на колени и наконец признал, что я твоя женщина! — И мне становится не по себе от того, насколько она в этом уверена. — И, как я понимаю, твой папаша нашел точки давления на тебя, раз я здесь, и ты не спустил меня с лестницы. Так что, малыш, улыбнись и поцелуй меня!

Она снова резко меняется на глазах, превращаясь из хищницы в тупую овцу. Актриса хренова, по такой Станиславский рыдал бы, мечтая увидеть на подмостках своего театра.

— Заткнись и отвали! — Отступаю от нее на шаг, а Алекса начинает смеяться.

— Видишь, у нас еще не все потеряно и, как говорится, от ненависти до любви один шаг… Так что все еще будет, поверь! Я очень сильно постараюсь, чтобы тебе было хорошо!

Кривлюсь, вот реально от нее начинает тошнить. Больше не могу находиться в ее обществе, не могу побороть в себе желание впервые ударить женщину, поэтому решаю уйти, чтобы реально сейчас ее не ударить.

— Приготовь поесть и постарайся не напугать собаку! Должна же от тебя быть хоть какая-то польза, — бросаю ей через плечо.

Иду в свою комнату и нервно тереблю волосы. Беру телефон и набираю Кэти, девушка не отвечает, что злит меня еще сильнее. Какого хрена? Набираю еще раз и еще. Зачем бабам вообще нужны телефоны, если они ими даже не пользуются?

Сбрасываю с себя мокрую после тренировки одежду, обматываюсь полотенцем и направляюсь в душ. Выглядываю в коридор, ведьмы там не обнаруживаю. Неужели и правда пошла жрать готовить?

Появляться перед ней в таком внешнем виде опасно для здоровья, так что лучше перестраховаться и оглядеться по сторонам.

Вздыхаю и иду в ванную комнату. Месяц легким точно не будет. Включаю воду, становлюсь под прохладный душ. Как мне все это объяснить Кэти? Как такое вообще можно объяснить? С чего начать?

Она спросит почему я раньше ничего не говорит, и как отвечать на эти вопросы? Что говорить? Что я как полный идиот рассчитывал на то, что она само как-нибудь рассосется? Что отец с легкостью разрешит мне соскочить с нашего уговора, а самолет с Алексой бесследно пропадет с радаров? Что она будет на каком-то острове выносить мозг бедным животным и те сами изобретут и построят виселицу, чтобы ее на ней же и повесить?

Она не поверит, даже слушать не захочет, а значит ссоры с девушкой не избежать.

— Су*а! — Ударяю кулаком о стену. Сам же кретин во всем виноват! Рассказал бы ей все с самого начала и не было бы никаких проблем. Так нет же, я тянул, тем более что я и так не на самом лучшем счету у нее был. Сначала та глупая переписка, где я тоже тянул и не говорил ей кто я на самом деле. Я вообще начинаю замечать, что глупые и необдуманные поступки рядом с этой девушкой входят в мою привычку. Что со мной происходит рядом с ней? Какого, мать его, хрена, я такое вытворяю?

Выключаю воду, вытираю голову полотенцем, просушиваю волосы, обматываю полотенце вокруг бедер и выхожу их душа. Лучше бы я не выходил… Я думал, что мне показались женские голоса, но нет, здесь и правда были разборки.

Сначала мой взгляд падает на Алексу, которая уже успела переодеться и ТВОЮ ЖЕ МАТЬ! Она стоит в чем-то, что мало напоминает даже подобие нижнего белья, да она почти голая. По ее виду можно подумать, что у нас тут фильм для взрослых снимается. Да еще и каблуки нацепила. Какого… Меня все это злит, выводит из равновесия. И я в полных непонятках