Шрифт:
Закладка:
Я рывком поворачиваю Альку к себе лицом, не переставая тисками держать её максимально близко. Вижу огромные, блестящие темно-карие глаза и понимаю, что, блять, тону в них, как гребаная Атлантида. Перевожу взгляд ниже, на полуоткрытые кукольные губы, и Мальвина в щепки добивает меня, когда обводит их языком. Срываюсь на хрен за доли секунд. Впиваюсь в неё поцелуем прямо на танцполе и чуть не оглушаю своим стоном весь клуб, когда Аля обвивает меня руками за шею, а её дразнящий, сладкий от коктейля, язык первым находит мой. Вся кровь потоком рвётся к низу живота, а все, что там каменеет, мной больше не управляется. Потому что я хочу. Вот прямо здесь. Хочу Мальвину.
– Аля, блин… – несдержанно хриплю ей в губы и сильнее сдавливаю ладони на хрупкой талии.
С трудом отрываюсь от нее и, игнорируя в затуманенных глазах немой вопрос, просто сгребаю Альку в охапку и проталкиваюсь с ней в дальний угол клуба. До дома слишком долго, чтобы я мог думать о светофорах и знаках со стояком в штанах. В WC жёстко. И я надеюсь на дверь с надписью «Для технического персонала».
Хлипкая ручка-замок быстро поддаётся после нехитрых манипуляций. Не теряя секунд, я влетаю в крошечное помещение, заставленное всякой хозяйственной лабудой, вместе с ошарашенной Алькой и закрываю за нами дверь на щеколду.
– Дань, ты чего творишь? – громко шипит Мальвина, одергивая меня за руку.
– Всё под контролем. Вряд ли кто-то зайдет за хлоркой, пока в клубе кипит жизнь.
Достаю телефон, врубаю фонарик, кладу на какую-то полку сбоку и особо не осматриваюсь вокруг. В полумраке замечаю только, как часто и ошалело хлопают пушистые Алькины ресницы. Я понимаю, что моя затея пиздец какая тупая и опасная, но во мне слишком много желания и адреналина.
– Данил…
Игнорирую её лепет и просто оттесняю в конец каморки для техперсонала. Ловлю в свой капкан, когда расставляю руки по обе стороны от Альки, подпирающей спиной стену. Я знаю, что её неровное дыхание – это ни хрена не страх. Она прекрасно понимает что к чему. Мы оба понимаем. Поэтому я прижимаюсь к её лбу своим лбом, а Мальвина вызывающе кусает губы.
– Ты с ума сошел? Здесь? – Её шёпот дрожит, а горячие ладони осторожно ложатся на мою грудь.
Молча киваю и сильнее вдавливаю Мальвину в стену. Трусь уже до боли окаменевшим членом о её бедро и не могу сдержать стон.
– Я хочу тебя.
Опускаю ладони на хрупкие плечи, обвожу пальцами выступающие ключицы и поочерёдно смахиваю вниз бретельки платья. Втягиваю сквозь зубы воздух, когда вижу аккуратную грудь с аппетитно круглыми сосками. Сука! Я готов кончить вот прямо сейчас…
– Даня…
– Мальвина…
Я рычу, а она мучительно стонет. И это все одновременно. У меня срывает башню. Целую Альку так жёстко, что в отместку получаю самый настоящий укус за нижнюю губу, а моя шевелюра оказывается до боли захвачена в цепкие пальчики пианистки.
– Данил… – Ее голос теряется в бьющих басах за дверью, когда я скольжу губами ниже: подбородок, шея, ключица. Вдыхаю каждый миллиметр кожи, забивая кислород в лёгких теплым запахом женского тела. – О боже, – Аля едва не стекает по стенке вниз, когда я касаюсь языком соска, обвожу по кругу, а потом втягиваю его губами.
И Мальвина сдаётся. Нас колотит от потопа адреналина и ещё триллиардной дозы возбуждения. Её пальцы легко справляются с пуговицами на моей рубашки, жгут мне кожу, очерчивая рисунок по голому прессу и уже тянутся к ремню на брюках. А мои руки быстро приподнимают ее платье к бедрам и отправляют ажурное белье под ним к полу.
– Ты ненормальный, слышишь… Это безумие.
Я лишь ухмыляюсь её милым причитаниям, не могу перестать оставлять засосы на изящной шее, пока медленно и неглубоко просто трахаю дико мокрую и горячую Альку пальцами. Она слишком податливо отзывается на каждое моё движение, чтобы делать вид, что не хочет здесь и сейчас. Аля стонет и сводит бедра вместе, а мои пальцы тонут в ее горячей влаге. Но через секунду сам забываю, как меня, блять, зовут. Потому что Мальвина обхватывает ладонью напряжённый до предела член через ткань боксеров, а потом уже и под ней. Я инстинктивно толкаюсь ей в руку, а тоненькие пальчики убийственно ловко сжимаются и проходят по всей его длине, задерживаясь в нужных точках. Издаю одобрительный стон в ответ на ее ласки. А этому точно не учат в консерватории?
Башка отказывается думать, поэтому дальше я просто делаю: защита, глубокий вдох и одно быстрое движение бедрами вперед. Твою ж мать! По нам обоим прокатывается разряд дрожи. Аля обвивает мою шею руками, и мы, не сговариваясь, снова прижимаемся лбами друг к другу. Несколько секунд просто хаотично дышим. Ее глаза с дрожащими ресницами прикрыты, а я вообще с трудом могу сфокусировать взгляд, потому что мне адски жарко и влажно. Мальвина адски жаркая и влажная внутри. А еще дико тугая и тесная, когда я закидываю ее ноги к себе на бедра и, удерживая на весу, начинаю двигаться в неё глубже и резче.
Сегодня меня точно надолго не хватит. Мои желания и ощущения чего-то единого с Мальвиной оголяют каждый нерв.
– Мне так хорошо с тобой. Так хорошо… Это же просто пиздец, – хриплю я, прижимая ее к себе, крепко придерживая за ягодицы.
На каждый толчок Алька отвечает громким стоном в мои губы и сжимается изнутри до искр из моих глаз.
Но она разлетается на искры первая. Каждым миллиметром члена чувствую, как Мальвина кончает, плавится у меня в руках и все сильнее подается к моим бедрам, впиваясь пальцами мне в шею. И я взрываюсь вслед за ней, ощущая одуряющие спазмы у себя в паху.
Меня возвращает в реальность, когда слышу нервный Алькин смех.
– Ты маньяк, Данил. Перед выходом из дома я теперь буду отнимать у тебя презервативы, – она лениво взлохмачивает мои волосы и осторожно целует в губы.
А меня распирает от ощущения, что по
