— Да, есть, запиши.

— Диктуйте, я запомню.

Елена Степановна продиктовала мне свой номер. Я видел, что мои слова ее огорошили. Она, по всей видимости, относилась к Марине хорошо, и мысль о том, что с девушкой что-то могло произойти, ее сильно расстроила.

* * *

Я вышел из подъезда и задумчиво побрел по тротуару. Значит, Марина действительно пропала. Версия с внезапным отъездом мало правдоподобна. Марина совсем не импульсивная девушка, чтобы совершать такие взбалмошные поступки. Насколько я ее знаю, она всегда четко знала, чего она хочет. Ее склад ума и характер не предполагали таких сумасбродств. Наоборот, она была очень логична и последовательна в своих поступках и суждениях. Даже если бы ей нужно было срочно уехать, она бы обязательно оставила хоть какую-то весточку мне или домработнице.

Насколько я правильно понимаю, Елена Степановна зашла к Марине утром на следующий день после нашего с Мариной разговора. Марины уже дома не было, на кухне стояли свежие цветы, и чувствовался химический запах. Вряд ли Марина купила себе цветы сама. Значит, их кто-то принес и подарил ей. Это произошло либо до, либо после нашего с ней разговора. Предположим, что это случилось после. Значит, у нее здесь был кто-то знакомый с цветами. И в промежуток между нашим разговором и приходом домработницы на следующий день Марина исчезла.

Может, этот кто-то сообщил ей какую-то новость и увез? Вопрос, добровольно ли? С другой стороны, не мог же он силой тащить Марину, она бы отбивалась и кричала и привлекала внимание. Нет, это вряд ли. Значит, ушла добровольно, предполагая скоро вернуться. Надо попробовать как-то опросить соседей, может, кто что видел. Вот только кто будет откровенничать с непонятным парнем о своих соседях?

Со мной не будут, а с милиционером могут. Сейчас середина восьмидесятых, и люди милиции пока доверяют. Официально обратиться с заявлением о пропаже человека я вряд ли смогу. Я ей не родственник и вообще никто, поэтому меня просто пошлют подальше и скажут, что девушка уехала на отдых, а куда — это не мое собачье дело.

Мне нужен свой человек в милиции, и у меня, по счастью, есть парочка таких, к кому можно обратиться. Первый это Жора Гонгадзе — мой напарник по тренировкам самбо. Он мне уже помогал в деле с заводскими, и я думаю, что не откажет и сейчас. С другой стороны, он работает по другому району и начнет меня у выпытывать, что да как, а я пока сам не знаю, что сказать. Лучше оставить его на крайний случай.

Мне бы выйти на местного участкового. Он знает свой контингент, сейчас не то время, когда милиционеры полагаются на видеокамеры и биллинг мобильных телефонов. Сейчас нужно больше ножками бегать и общаться с населением. На участкового я смогу выйти через инспектора по делам несовершеннолетних Руслана Харитоновича. Это его земля, и он, сто процентов, должен знать участкового. Все, решено, иду к Рамазанову.

* * *

Я зашел в знакомый подъезд и в знакомую дверь на первом этаже. Мне повезло, Рамазанов был на месте. Он, как обычно, сидел у себя за столом и что-то быстро писал в толстой тетради.

— Здравствуйте, Руслан Харитонович! — Прямо с порога громко поздоровался я.

— Привет, Юра! Сколько лет, сколько зим. — Приветливо улыбаясь, встал мне на встречу Рамазанов и первым протянул руку. — Я тебя с зимних соревнований по самбо не видел. Как ты? Школу закончил? В институт, наверное, поступил?

— Школу закончил, — кивнул я и вздохнул. — А вот с институтом пролетел в этом году.

— А что так? Баллов не набрал? — Искренне огорчился за меня Рамазанов.

— Да, я заболел некстати, и все вступительные экзамены провалялся в больнице. — Развел руками я.

— Понятно, бывает, — кивнул инспектор. — А сюда по делу, или так, проведать зашел?

— Я к вам по делу, — печально улыбнулся я — Мне очень нужна помощь, чтобы выяснить, что случилось с одним дорогим мне человеком, который внезапно пропал, но официально я обратиться в милицию не могу, потому как, я ему никто, а кроме меня заявить о пропаже некому.

— Рассказывай, что у тебя за человек пропал, — глаза Рамазанова из добродушных стали внимательными и серьезными.

— Это молодая девушка, она намного старше меня и я с ней дружу, — начал я и постепенно, в лайт варианте, рассказал ему историю пропажи Марины.

— Да-а-а, дела — протянул Руслан Харитонович. — Тебе просто везет на разные приключения. Как ты успеваешь во все влипать, я просто ума не приложу!

«Знал бы ты, в какие приключения я влип, и сколько еще таких, о которых ты не знаешь, ты бы так добродушно меня не корил» — подумал я, но сказал совсем другое.

— Да оно само как-то получается, — развел я руками, показывая что я тут не причем.

— Получается у него, — проворчал Рамазанов и направился к телефону. Он набрал номер.

— Палыч, привет! Как поживаешь? Да, я тоже. Твоими молитвами. Слушай, я к тебе сейчас одного молодого человека пришлю, его зовут Юра, он парень хороший. Помоги ему, если сможешь. Ну да. Хорошо. Давай. — Инспектор закончил разговор и повесил трубку.

— Сейчас я тебе дам адресок местного опорника, к которому относится адрес твоей девушки. Подойдешь там к участковому Гаврилову Ивану Павловичу, он мужик нормальный, но к нему нужен подход — Рамазанов подмигнул мне, щелкнув себя пальцами по шее.

— Понял, — кивнул я, — будет самый лучший подход к Ивану Павловичу.

* * *

Иван Павлович оказался невысоким, плотненьким мужичком, чем-то неуловимо напоминающим актера Маклакова в роли прапорщика Шматко. Наверное, больше даже не внешностью, а манерой разговора и его постоянным — «ё-моё». Я нашел его уже через час после разговора с Русланом Харитоновичем. Участковый сидел у себя в опорном пункте, который располагался неподалеку от дома Марины. Предупрежденный Рамазановым, я явился на встречу заряженным несколькими бутылками «Жигулевского» и бутылкой «Столичной».

В самом опорнике я, предварительно постучав, вошел в дверь с надписью «Участковый инспектор милиции тов. Гаврилов И. П.» и, звякнув бутылками в пакете, бодро представился.

— Здравствуйте, Иван Павлович, меня зовут Юра, я к вам от Руслана Харитоновича зашел.

— Одна звенеть