неполного рабочего дня не будет решен в ближайшее время. Я должна оставаться в неопределенности, но это неопределенность другого рода, потому что я знаю, что свою часть сделала. Я пришла, попросила, раскрыла свои намерения, и теперь остается только ждать.

Сохраняя неопределенность, я продолжаю бегать. Три или даже четыре раза в неделю хожу в сквер, дышу и передвигаю ногами.

Эта активность день за днем позволяет мне еще лучше понять, насколько же у меня низкая устойчивость к дискомфорту.

Я никогда не испытывала нужду: в еде, тепле, комфорте. Дом, в котором можно укрыться после длинного зимнего дня, хорошая тарелка супа за столом, удобная и подходящая одежда, мягкая и уютная постель каждую ночь. Когда я была помоложе, несколько раз ходила с рюкзаком и во время путешествий претерпевала разные неудобства: не очень чистые хостелы, необходимость быстро привести себя в порядок в туалете поезда, спать на палубе корабля после многочасовой прогулки с тяжелым рюкзаком за спиной. С возрастом я изменила свои привычки: теперь предпочитаю путешествовать только тогда, когда могу позволить себе хотя бы минимальный комфорт, или выберу остаться дома. Становясь старше, я все меньше и меньше готова мириться с дискомфортом.

С жильем похожая история: несколько лет жила на чердаке в центре города. Летом там было невыносимо душно. Потом переехала, и хотя в квартире, в которой я сейчас живу, не так жарко, как там, мы как можно скорее установили кондиционер. Редко им пользуюсь, но всякий раз благодарю судьбу за то, что он есть.

Не думаю, что в этом есть что-то плохое, но не могу не обратить внимание, что с возрастом потеряла способность переносить неудобные и некомфортные ситуации. Я стала лентяйкой, это правда, и развиваю нездоровое желание, чтобы каждый момент в жизни был по-своему комфортным, удобным, без нервотрепки, материальной или духовной.

Поступаю так же и с проблемами, препятствиями, трудностями и неожиданностями. Отношусь к ним как событиям на пути, как к вещам, которые случаются, хоть и не должны были произойти, если бы мы жили в идеальном мире, где все и всегда идет гладко.

Помню, с каким упорством в восемь лет я проводила дни напролет на горнолыжном склоне, потому что хотела учиться, несмотря ни на что, и уж точно холод или падение задницей в снег не заставляли меня падать духом. Что же случилось потом, по прошествии лет? Не знаю, но в какой-то момент у меня начала падать уверенность в собственных способностях противостоять и преодолевать проблемы, и я начала их избегать.

Термин «резильентность» вошел в моду. Изначально он означал свойство металлов поглощать энергию удара, не разрушаясь (от англ.: «resilience» – ударная вязкость). Применительно к человеческой природе это стало психологическим качеством: способность противостоять и преодолевать трудности и травмирующие события.

 Какому усилию сможет сопротивляться ваша психика перед тем, как сломается? Сколько времени понадобится после разочарования, тяжелой потери, поражения, неудачи, чтобы вернуться в форму? Это психологическая резильентность.

Дело не в том, чтобы быть сильным, несокрушимым, жестким. Резильентность похожа на гибкость, способность адаптироваться к жизни и процветать даже в неблагоприятных условиях. Символом резильентности являются деревья, которые растут в самых труднодоступных местах, сгибаясь под силой ветра и цепляясь корнями за непригодную почву. Тем не менее они растут и процветают. Резильентный человек также может пасть духом, он не боится своих эмоций, но потом вытирает сопли, смахивает слезы тыльной стороной ладони и идет дальше. Резильентные люди тоже чувствуют боль, но способны себя переструктурировать, найти новый смысл жизни, даже когда пропустили особенно тяжелый удар. Я знаю таких людей и безгранично ими восхищаюсь. Я говорю себе, что унываю из-за куда меньших причин.

Пьетро Трабукки, который много работал с резильентностью, в книге «Tecniche di resistenza interiore» ясно описывает ситуацию:

«Одним из наиболее укоренившихся ожиданий нашей цивилизации, похоже, является стремление избежать любой формы дискомфорта или страданий. В результате люди не могут себе представить, что смогут, засучив рукава, достичь своих целей: либо потому что думают, будто никогда не смогут этого сделать, либо потому что считают, что необходимые страдания на пути неприемлемы».

В этой фразе я узнаю себя. Я отношусь к тому типу людей, которые сдаются при первых трудностях. Почему я так делаю? Из-за комбинации двух причин: во-первых, считаю, что у меня все равно ничего не получится, а во-вторых, что страдать ради достижения желаемого неправильно. Столкнувшись с препятствием, я часто говорю себе: «Хорошо, это знак, что этот путь не для меня, поищу другой». Я постоянно меняю планы, планируя только то, что вызывает наименьшее сопротивление, и в конечном итоге приспосабливаюсь к обстоятельствам и ситуациям, в которых не могу чувствовать себя комфортно.

 Порой мне кажется, что я живу чужой жизнью, и это не очень приятное ощущение.

Выходы на пробежку стали, таким образом, моим личным испытанием. В первые дни, в апреле, меня вытолкнуло на улицу весеннее буйство: цветущие вишни, безоблачное небо, теплое солнце. Выходить было приятно. Но так было далеко не всегда; были и холодные дни с пасмурным небом, ветром и даже пару раз дождем. Иногда моя пробежка была приятной, я чувствовала себя легкой и полной энергии. В другие разы испытывала тяжесть в ногах и ужасное головокружение из-за тревоги. Иногда случались маленькие и большие неприятности. Однажды я совершила ошибку, когда вытаскивала из ящика леггинсы – взяла те, что со слабой резинкой, и рисковала остаться в нижнем белье посреди парка. В другой раз забыла закрыть рот в той части маршрута, где всегда полно мошкары и… ладно, не хочу об этом говорить. И потом, я планирую усилие, не слишком большое, потому что я по натуре человек осторожный и не собираюсь подвергать себя чрезмерным нагрузкам, но тем не менее они случаются.

Я следую таблице тренировок для новичков, и каждый раз увеличение длительности бега кажется подвигом. Каждый раз наступает момент, когда я говорю: «Я не могу, сейчас остановлюсь, сейчас остановлюсь, сейчас остановлюсь…» Но не останавливаюсь. Вспоминаю про резильентность и уговариваю себя, что мне нужно научиться справляться с дискомфортом и усталостью. Разумеется, маленькими порциями, маленькими шажками, но если я действительно хочу научиться бегать, то должна пройти через это. Должна принять дискомфорт, иначе вернусь на диван – и все, приплыли. Я не бегунья (и никогда ей не стану), которая легко и с улыбкой на губах преодолевает километры.