Главу, начавшуюся с одной гениальной мысли Козьмы Петровича Пруткова, надо закончить другой его гениальной мыслью, иначе получится как-то несообразно.

«Нет столь великой вещи, которую не превзошла бы величиною еще большая. Нет вещи столь малой, в которую не вместилась бы еще меньшая», сказал однажды Козьма Петрович.

Что он имел в виду?

Разумеется – эволюционный процесс. Других мнений по этому вопросу просто быть не может.

ОТВЕТ. Влага улучшает сцепление лап или стоп с поверхностью, по которой приходится идти или бежать. Во время бега устойчивость особенно важна. Наши предки, у которых стопы потели хорошо, бегали лучше, имели больше шансов догнать добычу или спастись от преследования. После того, как люди начали ходить в обуви, полезный признак превратился в нежелательный. Что же касается ладоней, то во влажной ладони лучше удерживаются орудия. Выронить каменное рубило во время разделки туши доисторической антилопы не страшно, а вот ронять дубину или копье во время поединка опасно для жизни.

Глава двенадцатая. Неслышные слова, или визуальные знаки

Активно преобразуя природу, человек не мог оставить в покое себя самого. Во всех культурах вырабатывались собственные идеалы красоты, зачастую – совершенно непонятные представителям других культур. Какого путешественника не возьми, в его записках обязательно будет рассказано о том, что «местные жители имеют странное представление о красоте». Можно подумать, что привычные нам европейские представления не казались странными представителям других народов. В качестве примера можно привести платья с турнюром, пудреные парики или же дамские корсеты, ношение которых в словаре Брокгауза и Ефрона названо «одним из вреднейших и опаснейших для здоровья обычаев». К слову будь сказано, что ни у каких «дикарей» никогда не существовало ничего похожего на корсет, ничего, столь сильно ограничивающего подвижность. Корсеты можно считать аналогом китайского обычая бинтования ног – и то, и другое «удовольствие», могли позволить себе только женщины из высших слоев общества, которым не нужно было работать и которым прислуживали другие.

Впрочем, никогда не нужно говорить «никогда», потому что где-то что-то подобно обязательно найдется. Представительницы народа падаунг, проживающего в Мьянме, начиная с пятилетнего возраста, носят на шее медные спирали, толщиной около одного сантиметра, которые со стороны выглядят как кольца. Со временем спирали «набирают обороты», отчего шея очень сильно удлиняется. К моменту достижения взрослого возрасту количество витков спирали может доходить до двух десятков, а масса «украшения» – до 5 кг. Шейная спираль дополняется медными же спиралями на голенях и браслетами на запястьях.

Объяснений этого обычая существует много, начиная с примитивной защиты шеи от зубов тигра и заканчивая красивой легендой, согласно которой падаунги произошли от ветра и самки дракона. Ветер радостно кружил вокруг беременной супруги, отчего она родила первого падаунга в коконе и спирали являются не то памятью о коконе, не то олицетворением кружения ветра. Наверное, не нужно объяснять, сколь полезным может быть для женщины такой амулет.

Согласно самой прозаичной версии спирали представляют собой подобие кандалов, ограничивающих передвижение женщины. Делать домашнюю работу спирали позволяют, а вот сбежать от мужа – нет.

Все эти версии выглядят неубедительными. Тигру не обязательно перекусывать горло своей жертве, он и лапой может ее убить. Что же касается побега, то предварительно спираль можно снять. Скорее всего, этот обычай изначально был способом хранения семейного достояния (медь не драгоценный, но довольно дорогой металл). А что? Очень удобно – все свое ношу с собой. Или же вытягивание шеи было «типичной» мужской хитростью, призванной сделать своих женщин непривлекательными в глазах более воинственных соседей. Это вполне возможно, потому что падаунги – мирный земледельческий народ, а вот соседи у них были разные.

Где Мьянма и где Южная Африка? Но у племени ндебеле, проживающем в южноафриканской провинции Трансвааль существует схожий обычай вытягивания шеи при помощи металлических спиралей. К слову будь сказано, что на самом деле шея не удлиняется потому что никакие кольца не способны вызвать удлинение позвонков сверх того предела, который «записан» в генах. И расстояние между позвонками нельзя увеличивать больше положенного природой, потому что в таком случае произойдут две страшные вещи. Во-первых, позвоночник перестанет функционировать, а, во-вторых, пострадает защита спинного мозга, находящегося в канале, образованном позвонками. Визуальный эффект удлинения шеи происходит за счет опущения плеч, на которые постоянно давит груз, весом в несколько килограмм.

Однако, все разнообразие культуральных стандартов женской красоты невозможно объяснить стремлением уберечь своих женщин от чужого внимания. Опять же – украшают себя и мужчины, а их-то подобные ухищрения от чужого внимания не спасут. Хоть шею вытягивай, хоть блюдце в губу вставляй, хоть палочку в нос, враги все равно будут пытаться тебя убить, потому что ты мужчина, потому что ты воин. Зачем же тогда, мужчины украшают себя шрамами, татуировками, ожерельями и всем таким прочим? Потому что это нравится женщинам? Или же это должно устрашать врагов? Или им просто нечего делать долгими летними вечерами и они коротают время, всячески совершенствуя свою телесную красоту?

В некоторых папуасских племенах мальчикам, которые готовятся стать мужчинами, острой костью просверливают носовую перегородку для того, чтобы они моли бы носить в носу кабаний клык или же украшения, сделанные из ракушек. У каждого племени свои «погремушки» и чужака видно издалека.

А у народа маори, аборигенов Новой Зеландии, существует обычай татуировки тела и лица, производимой специальным инструментом, напоминающим зубило. Такая технология дает оригинальный результат – рисунок на коже дополняется шрамами. Татуировки вообще являются одним из самых старых элементов племенной и статусной идентификации.

Вот вам вопрос на сообразительность. Все знают, какое значение имеют татуировки в уголовной среде. Они свидетельствуют не только о статусе, но и о характере человека (например – о нежелании подчиняться правилам), о его криминальной специальности, а также о его биографии (количество отбытых сроков и т. п.). Снимешь рубашку – и можешь ничего не рассказывать о себе, все расскажут татуировки. Скажите, а почему «информационные» татуировки получили такое распространение именно в уголовной среде?

А как еще человек, находящийся в заключении, может подчеркнуть свой статус и свою принадлежность к определенному иерархическому уровню? Одежда у него обычно бывает казенная, все лишнее (то есть – практически все) отбирается при аресте… Ну, вы понимаете. Это военным хорошо, у них есть форма, погоны, шевроны и прочие атрибуты. Собственно, у первобытных племен, которые живут в теплом климате, не располагающем к ношению одежды, кроме как украшением тела статус