– А разве можно по заказу влюбиться? – спросила я.

– А разве мало таких? – ответила Доля вопросом на вопрос. – Тех, кто думает, что любят, потому что правильно выбрали? И живут они так долгие годы с закрытым сердцем. И сами себя уговаривают, что лучшей партии им не найти. Вот ты, милая, например, уговорила себя, что лучший жених для тебя – олигарх Демидов, рыбец твой золотой, и других-то и не замечала вовсе.

Одно сердечко попало мне в глаз, и я зажмурилась. И вовремя. Голова просто взорвалась от боли. Влюбить в себя дракона! Да еще того, кто убил моего отца? Неважно, что я этого Фатумора в глаза не видела. И что папаша мой, исполнив свой долг осеменителя, благополучно отбыл греть филейную часть на троне. К нему я никаких чувств не испытывала. Да и отец ли он мне? Нет! Мой папа был женат на моей маме. И он погиб, когда мне было пять лет. Других отцов мне не нужно. Точка. Конец сообщения. А вот мама… знала ли она, в кого была влюблена до свадьбы с папой? Бедная моя! Как же мне ее не хватает! И раньше не хватало, но сейчас особенно. Я до сих пор помню ее руки: теплые, ласковые, нежные. Наверно, у Бога такие же. Помню, как она мне косички заплетала, а я сидела у нее в ногах на ковре. И так хорошо мне было! Так спокойно! Сейчас бы сесть так же у ее ног, прижаться к коленкам, а потом заварить чаю, и говорить, говорить, говорить. Она бы точно что-то придумала бы. Я знаю. Но вместо этого все приходится делать самой. В том числе очаровать дракона, с которым мы регулярно играем в игру "утюжок": я на него плюю, а он шипит.

– Шутка ли? – кажется, я произнесла это вслух. – А если дракон меня просто убьет, чтобы не заморачиваться?

– Не может он тебя так просто убить. Боится он тебя. Самый главный закон Ковра Миров гласит: нельзя убивать ключевые фигуры узора. А ты ключевая. Нельзя тебя просто из общего рисунка взять и убрать – весь узор рассыплется. А если бы ты не была ключевой, то  и Зеркало Судьбы  тебя не признало бы.

– А мы поможем, – зачастила Доля, кружась возле меня. – Мы научим. Все расскажем. Азар тебе пособит, покажет, как дорожку к драконьему сердцу протоптать.

Азар. Снова он. Я еще его не видела, но он меня уже бесит.

– Азар, Азар, Азар! – я с яростью ковырнула траву, комья земли полетели в разные стороны. – Да кто он такой ваш Азар, чтобы мной распоряжаться? Я его и не видела ни разу.

– Ой ли? – вдруг звонко засмеялась Доля.

А Милокот свесился со шляпки гигантского гриба, зацепившись за нее задними лапками, и захихикал.

– А тот, что незнакомец, что приходил к тебе в жарком девичьем сне?

– Это… – у меня вдруг перехватило дыхание.

– Он самый, – кивнула Доля. – Азар и есть. Я гляжу: ты уж и дышать перестала. И заалела вся маковым цветом. Небось, нравится он тебе? – Доля подмигнула.

Я промолчала, усиленно рассматривая травинки под ногами.

– Вот и славно! – Доля хлопнула в ладоши, и Милокот, сорвавшись вниз с гриба, скрылся в ее браслете. – Заболтались мы, голубица моя. Боюсь: лепрекон тебя хватится. Он племени вредного, наушничать любит. Как что – сразу к ректору бежит докладывать. Спешить тебе надобно, красавица моя.

– Подождите, а как же я найду этого Азара?

– Он сам придет. И сам тебя найдет. Жди, милая. Долго кручиниться не придется.

Нистар схватил меня за руку и потянул, поторапливая. А я все не решалась уйти. Доктор Чуйка буквально метался внутри меня, подсказывая, что они снова чего-то не договаривают. Все ладно, складно, только посреди пазла торчит большущая дыра. И пару деталек прилеплены вверх ногами. Только вот какие? У меня в голове такая каша, что я с трудом вспоминаю, кто я, откуда и как меня зовут. Да и в этом я не уверена. Мой отец – Фатумор. То есть, я дочь самой Судьбы фактически. Ушатай меня, Китай!

– Побежали, Алиса, быстрее, не мешкай! – Нистар тянул меня к выходу из ботанического сада.

А я бы так и осталась в этом саду. Ибица сердце… как там в списке замен?  О, великий Ковер Миров, как я взволнована!

– Подожди-ка, мелкая ты заноза, партизан недопрятанный, – я вырвала руку из лапки Нистара. – Это что же выходит? Если мой папа – бывший Фатумор, то есть дракон, то и я наполовину дракон? А я-то думаю: что это ты там, в кабинете у Горала пищал, когда он тебя почти придушил? Только все спросить забываю. У меня же что ни день, то сплошные тайны мадридского двора.

– Так и есть! Ты – наполовину дракон.

– Да? И почему я не могу тогда устроить этому огнеплюю ректору маленькую локальную Хиросимку? Где у меня огонь, когти и прочие причиндалы?

– Дурочка, – рассмеялся дракоша. – Я – твои причиндалы! Фамильяр ведь часть души. Поэтому у тебя фамильяр дракон, а не бабочка или ёжик. Дракон – это не когти и хвост. И даже не столбы пламени. Дракон – это жадная и нетерпеливая натура. Грубая сила, сметающая все на пути к цели. Слава Судьбе, что у тебя когтей и хвоста нет. И что ты не умеешь изрыгать пламя. Иначе ты бы весь Ковер Миров сожгла на пути к распродаже в твоем этом… как его… вспомнил! В ЦУМе.

Ах ты, горе-горюшко мое! Бедовая моя девочка! Как оно всё ладно скроено, когда на словах. А главного-то я, Доля твоя, тебе и не поведала. Влюбить в себя дракона – это половина дела, и полбеды. С этим ты, может, и справишься с нашей помощью. А главного своего предназначения тебе и не узнать, пока ты сама с этим не столкнешься. И тут мы ничем помочь не можем. Только ждать да гадать: получится ли у тебя выполнить самое сложное задание али нет?

Дойдешь ли скачками да по кочкам до главной цели. А с твоей драконьей жадностью и истинно драконьим упрямством до цели этой ты можешь и не добраться. И тогда и ты погибнешь, и мы вместе с тобой, и весь Ковер Миров. Всё прахом пойдет. Эх! Вся надежда моя только на твою человеческую половинку. Я, Доля, прошу богов Первичного Хаоса: не подведите нас, родимые! Разбудите  Алису и дайте ей сил!

Я не помню, как добралась до музея, причем вовремя. От всего услышанного меня колотило, и ноги отказывались повиноваться. Дракоша, наплевав на осторожность, буквально тащил меня на себе. Подхватив меня под руки, он с такой скоростью и силой бил крылышками по воздуху, что прохожие разбегались в разные стороны, придерживая шляпы, которые норовили слететь с их голов.

– Это чегой-то с ней? – Камцан подозрительно ощупал меня глазками, когда мы с дракошей присоединись к группе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Синдром внезапной усталости случается с неокрепшими умами при столкновении с чужим незнакомым миром. Органы чувств и механизм когнитивного познания, работая на износ и силясь дать достоверную картину мозгу, забирают все силы…