— Мартин, когда ты уже повзрослеешь?

Открыв глаза, юноша увидел свою сестру, пытавшуюся сдержать свою ярость. Только для его проницательных глаз было понятно, что она вот-вот взорвется.

— Сестрёнка, почему ты всегда такая мрачная? Посмотри на себя, ты же очень красивая девушка, но всегда хмуришь лоб. Из-за этого ни один парень не подойдет к тебе!

Конечно, Мартин попытался немного развеселить Марию, но она явно не оценила его чувство юмора и продолжила буравить его взглядом.

— Я думала, что ты изменишься. Если ты планировал целый день спать, то я бы тебя и не будила.

— Да, хорошо. Я выспался и чувствую себя отлично, — он потянулся во все стороны, ещё больше раздражая свою сестру.

После сна Мартину стало намного лучше. Его тревоги уменьшились, и теперь он мог просто принять ситуацию и действовать по необходимости. В любом случае, он мог просто жить обычной жизнью в этом мире.

Однако Мария не была той девушкой, которую можно просто заткнуть. Казалось, ей очень нравилось отчитывать своего брата. В момент, когда она снова его ругала, к ним подошла Ева.

[Бип! Ева — лучшая подруга Марии. Ненавидит тебя!]

Мартин несколько раз перечитал сообщение от ИИ Чипа и снова задумался: «Дай более подробную информацию. И что значит, она не переносит меня? Она не переносит предыдущего хозяина этого тела! Я не имею к этому никакого отношения».

Ева выглядела просто великолепно. Это был не только выпускной класс, где большинство учеников достигло 18 лет, но и мир, где практически все были практиками боевых искусств. Девушки занимались спортом с детства, и их спортивные фигуры привлекали внимание.

Также школьная форма, состоящая из рубашек, юбок, гольфов и туфель, только добавляла масла в огонь. Мартин не мог отвести от них глаз.

«Можно сказать, что я не зря сюда пришел!»

Его размышления прервал крик Евы:

— Эй, на что ты смотришь?! Твоя девушка только сбежала из дома, а ты уже интересуешься другими? Идиот. Пойдем отсюда, — сказала она Марии. — Тебе не стоит связываться с таким извращенцем, как он.

Она не давала Мартину возможности ответить и унесла его сестру прочь. Юноша остался сидеть один, пытаясь проглотить свои слова.

–@$#, что она себе позволяет? Ксения всего лишь формально моя девушка, мы поцеловались всего один раз. Это ничего не значит!

Слова юноши просто исчезли в пустоте класса, в котором не было никого. Сейчас была большая перемена, и все старались достать что-то поесть. Мартин так спешил в школу, что не взял с собой ничего: ни учебники, ни тетради, и тем более деньги.

«Мда… Не выделяюсь совсем. И где я возьму деньги?» — подумал он. Вспомнив о записке от Мокея и встрече, он подумал: «Может, стоит сходить к нему? Нужно развеяться!»

* * *

За школой обычно происходило много всего. Это место было скрыто от глаз учителей и прохожих, и собирало всех проблемных и неприятных личностей. В старших классах ученики часто вступали в конфликты, стремясь продемонстрировать свою силу и авторитет.

Среди них выделялся Мокей. Он был известен своим непристойным поведением, постоянно устраивал драки, шантажировал и вымогал деньги у других учеников.

— Ты думаешь, что можешь меня обмануть, крысёныш? — кричал Мокей, стоя над хилым парнем, чья одежда была испачкана, а на губе виднелась кровь. — Где мои деньги?

Фома лежал на земле, пытаясь защититься руками от ударов. Он не занимался боевыми искусствами, поэтому часто становился мишенью для издевательств. Быть слабым в этом мире было опасно. Мокей презирал таких людей и считал их ничтожествами.

— Я клянусь, это все, что у меня было! — отвечал Фома, его глаза наполнились слезами.

Тем временем вымогатель пересчитал деньги — сотни, полтинники и десятки рублей.

— Ты что, нищий? Тут всего четыреста тридцать рублей.

— Я взял эти деньги у своей мамы. Пожалуйста, Мокей, извини, но у меня больше нет денег, — в конце концов Фома разрыдался, а слезы размазались по всему лицу.

Мокей спокойно наблюдал за плачущим парнем. Он достал пачку сигарет и закурил. На его лице не дрогнула ни одна мышца. Он выдохнул дым в лицо Фоме.

— Ты что, издеваешься надо мной, @#@#$@#? Мне все равно, где ты их найдешь, иди заработай или укради. Понял? — в его речи было много пауз. Мокей схватил Фому за волосы и поднял его, пристально вглядываясь в лицо. — Ты ведь такой милый мальчик, пойди, обслужи пару старушек… Фу, даже противно быть таким, как ты.

Он откинул голову юноши назад и встал.

— Чего ты разлёгся? Иди быстро и принеси их. Мне ещё нужно продвинуться на 3-тий уровень!

— Да, хорошо, — сказал Фома в ужасе. Он был готов согласиться на всё, лишь бы эти унижения закончились. Парень быстро встал с земли и, не обращая внимания на грязь, побежал прочь.

Он промчался мимо Мартина, который наблюдал за всем этим со стороны. Их взгляды встретились, и Фоме стало стыдно, что кто-то ещё увидел этот позор.

— Эй, Мартин. Братик, — злобно улыбнулся Мокей, когда его взгляд пал на него. — Ну, хоть ты меня порадуешь? Принес что-нибудь стоящее?

— Нет, у меня деньги закончились, — спокойно ответил Мартин.

— Повтори? — театрально вдохнул дым от сигареты Мокей. — Повтори, что ты сказал?

— Я говорю, что у меня нет денег.

Сказать, что Мокей разозлился, это вообще ничего не сказать. И не из-за денег, а из-за поведения Мартина. Раньше он вёл себя как Фома, как его шестёрка. А что сейчас произошло? Он без страха стоял перед ним и Мокея это сильно задевало. Неужели его авторитет был подорван? Его лицо исказилось в гримасе злобы.

— Ну, $@#@, сейчас я научу тебя людей уважать! — он бросился на Мартина, чтобы показать ему место. В этот момент юноша улыбнулся, будто насмехаясь над ним. Он дал команду Чипу ИИ.

«Что эти Кадеты возомнили о себе? Они действительно думают, что могут напугать меня? Активируй режим Ускорения!»

[Хорошо! Режим Ускорения активирован. Ваша мозговая активность увеличена в 1000 раз!]

[Предупреждение: такая нагрузка может быть опасной для вашего мозга. Вы можете находиться в таком состоянии только 1 секунду!]

В этот момент время показалось замедленным, хотя фактически лишь мысли Мартина ускорились. Использование Ускорения с помощью Чипа Искусственного Интеллекта было опасным, но Мартин решил пойти на риск. У него были две причины для этого.

Во-первых, он все больше приспосабливался к этому миру и начинал ощущать себя единым с этим телом и личностью. Кроме того,