Меня зрелище понемногу начало утомлять. Эффект новизны пропал, последние инициации я уже наблюдал вполглаза. Все больше смотрел по сторонам, высматривая Надежду. По-прежнему ее не видно, но вдруг.

Все, последний пошел, наконец-то. Заключительная речь, завершение мероприятия — все прошло мимо восприятия, потому что волнение нарастало: приближалось наше время.

Инициированные покинули почетную ложу (время банкета), зрители потянулись на выход. Амфитеатр стремительно пустел, вскоре на трибунах остались считанные единицы.

Все, наше время.

Глава 2

Магический купол накрывающей амфитеатр вдруг исчез, стало видно темное небо. Почти тут же включилось освещение, разгоняя темноту. На трибунах арены лишних людей больше не было. Все свои: кроме нашей шестерки и Прасковьи Богдановны, я видел неподалеку Патрика О’Брайана с женами; в руке, даже отсюда вижу, пузатая бутылка виски. Кроме того, на нашей трибуне несколько бойцов из группы Соколова в штатском, делают вид что никого не знают и вообще происходящее их не касается.

В почетной ложе, я знал, должны остался исполняющий обязанности директора школы и еще несколько чинов, похоже ответственных за нас. Среди нескольких белых мундиров я заметил темную парадную форму — отсюда не видно лиц, но Никонов и Кононов, наверняка.

Ярко вспыхнувшее поначалу освещение между тем чуть приглушили, экраны табло погасли, двери выходов закрылись.

— Ребят, пора, — негромко произнесла уже напряженная от волнения Прасковья Богдановна, поднимаясь с места.

Встретившись с ней взглядом, я вдруг подмигнул ободряюще — даже для себя неожиданно получилось. Для нее тоже, Прасковья Богдановна от меня подобного явно не ожидала, мы до этого максимально официально общались. Сейчас же она несмело улыбнулась, заметно успокоившись. И первой прошла в проход между трибунами, спускаясь вниз, на площадку арены.

План по нашей инициации несомненно был, но никто из нас пока с ним не был ознакомлен. Все происходящее, похоже, завязано на Надежду. Ее, кстати, так и не видно. Зато, когда спустились вниз и подошли в Кругу Стихий, в ложе почетных гостей я заметил знакомое лицо — надо же, Павел Иванович Байков, заместитель начальника интендантской службы морского порта русской территории города Нагасаки. Тот самый добродушный бородатый добряк, который устроил в нашем особняке уютное любовное гнездышко. И подписанный которым акт с повинной до сих пор лежит у меня в письменном ящике стола. Дожидается, когда я о нем вспомню.

Судя по колыхнувшимся эмоциям Прасковьи Богдановны, присутствию господина Байкова она была совершенно не рада. Павел Иванович же, даже с такого расстояния видно, пожирал глазами Прасковью Богдановну. Интересно, чего это он. Впрочем, интерес мелькнул и тут же пропал — из подтрибунного прохода появилась знакомая фигура в черном с золотом мундире.

Княгиня Надежда Геннадиевна Кудашова, собственной персоной. Приветствовав нас коротким кивком, она сначала поднялась в ложу для почетных гостей, где задержалась на несколько минут, что-то обсуждая с присутствующими. После того как кавайная светлость закончила, спустилась обратно — легко сбежав по лестнице, подошла к нам. Вскользь мазнула взглядом по нам по всем, задержалась вниманием на Прасковье Богдановне.

— Вы можете занять место в ложе, — показала Надежда себе за спину.

Прасковья Богдановна кивнула, явно стараясь справиться с эмоциями и удалилась — ступая на деревянных ногах. Ну да, в ложе кроме остальных высоких гостей находился и князь Новиков, подобное соседство для Прасковьи Богдановны раньше было недосягаемым уровнем. Но справилась, в обморок вроде не упала от волнения. Когда Прасковья Богдановна покинула арену и поднималась по лестнице, Надежда обернулась к нам.

Лицо бесстрастное, взгляд отстраненный, холодный. Ни на меня, ни на остальных — прямо, в глаза, не смотрит. Заговорила она спокойно и ровно.

— Ваша инициация проходит без лишних глаз. Результаты будут занесены в личные дела, но официального подтверждения и созданий филактериев, по крайней мере в ближайшее время, не будет.

Важный момент, кстати — кровь каждого инициированного, собранная в филактерии, уезжает в столицу, в хранилище реестра владеющих даром. Но нам это пока не грозит — видимо из-за нашего с Ангелиной статуса гениев. Ну а грядущую инициацию Гарсии и да Сильвы похоже пока просто за компанию не афишируют.

— Для того чтобы минимизировать сведения о вашей инициации, проводить ритуал буду только я, — после небольшой паузы сказала Надежда.

Мои спутники начали переглядываться, не скрывая удивления. Да Сильва даже что-то пробормотал негромко. Для меня услышанное сюрпризом не стало: уже знал, что Надежда практикует шаманство и может общаться со всеми стихиями, а не только с одной как элементарные одаренные. Похоже, это действительно закрытая информация — для остальных услышанное не укладывалось в картину знаний. Даже во взглядах Бертезен и Магнуссона появилось непонимание. Не говоря уже о традиционно импульсивном да Сильве, который с большим трудом сейчас сохранял молчание.

Надежда, выдержав еще одну небольшую паузу, продолжила.

— Я сейчас создам Щит Давида, после этого накрою нас покрывалом размытия. Мои помощники, — показала Надежда в сторону ложи почетных гостей, где к краю парапета подошли Никонов и Кононов, — активируют создание сразу четырех аватаров. Это новая магическая технология, безопасная и апробированная.

Я хорошо чувствовал, что Надежда сейчас говорит неправду. Аватары она создаст все сама, что является из ряда вон выходящим событием. Которое никто не увидит, потому что мы будет все под пеленой сокрытия. Интересно, оставшимся гостям на трибуне она тоже сказала, что инициация будет проходить по новой технологии? Почему-то я предполагал, что на арене вообще никого кроме нас не будет.

— Для вас аватары будут фикцией, — между тем посмотрела Надежда на Бертезен и Магнуссон, которые инициацию уже прошли. — Просто будете находиться под щитом вместе с нами, потом проведем по документам вашу инициацию. Для вас для всех аватары будут созданы единовременно, согласно заявленной стихии, — взгляд кавайной светлости поочередно удостоились уже я, Ангелина, да Сильва и Гарсия. — Инициацию вы проходите как обычно, просто без лишнего пафоса.

Судя по тому, что ни у кого больше не возникло вопросов, остальным процедура была в общем понятна. Сам я не знал, что такое Щит Давида, но Надежде доверял, поэтому переспрашивать ничего не стал. Тем более что остальные уже спокойно и довольно уверенно расходились по сторонам. Так, похоже все просто: когда мне показали место куда встать, я увидел, что мы все стоим равноудалено друг от друга. Ну да, словно на вершинах шестиконечной звезды Давида — если бы она была нарисована здесь, почти во весь Круг Стихий.

Надежда уверенно прошла к бассейну алтаря, к углублению с чистой стихийной силой. Подняла руки,