Что это за странный вопрос? Он решил меня проверить? Выбьет ли меня вопрос о прошлом из равновесия?

- Отчасти. – Сказал я правду. В Большей степени меня интересует природа зеленой энергия в моем теле. А она была еще до того, как папка-Менгеле начал ставить на мне эксперименты.

- Да? И какова же истинная причина? – Оживился психолог.

Я задумался. Врать опытному специалисту было не с руки, поймет. С другой стороны, какая мне в жопу разница!? Видимо ход моих мыслей отразился на моем лице, потому что Морган уловил раздражение.

- Прошу прощения, если это личное, то можете не отвечать. – Тут же нашелся доктор, сдав назад.

- Вы правы, доктор. Я не хочу об этом говорить. – Не стал придумывать правдоподобную ложь или отвечать, как есть.

***

В целом жизнь вернулась в обычное русло. Правда меня теперь избегали однокурсники, даже те, с кем мы нормально общались до этого. Я их не виню, мало кому понравиться находиться рядом с неадекватом, который не прочь откусить кусок мяса от человека. Утрирую, но слухи по универу ходят именно такие.

Единственная, кто был не прочь моей компании – это Бетти. Может дело в том, что я за нее заступился. Может ей просто не с кем было общаться, потому что от нее шарахались так же, как от меня. Причем ситуация была абсурдная.

Девушки с других факультетов не понимали, почему такая красивая девочка учиться с ботанами, на непонятную специальность и ведет себя так же. А наши ее сторонились потому, что боялись ее красоты. Им проще было общаться с замухрышками из их круга, чем с красавицей, в компании которой у них бунтовали гормоны.

Мне же было все равно, ровно до того момента, пока я не узнал от нее истинную причину.

- Брюс. – позвала Бетти, неуверенно пряча глаза. – Я хотела тебе кое-что сказать.

- Да? – Оторвался я от расчетов, которые занимали меня последние месяцы.

- Понимаешь, мы не совсем незнакомые люди.

- Конечно, мы же уже второй курс вместе заканчиваем. – Не понял, куда она клонит.

- Нет, не в этом дело. – Помотала та головой. – Наши отцы работали вместе на секретной военной базе в Техасе.

Я вздернул вверх брови. Вот это новость. Встретиться с девушкой, с которой жил в одном городе за две с половиной тысячи километров? Сильно!

- И чем же занимался твой отец. – Решил уточнить я, пока, не ясно ощущая некий дискомфорт.

- Он был руководителем базы. Это он арестовал твоего отца. – Вжала голову в плечи девушка, стараясь на меня не смотреть.

Меня как обухом огрели. Сразу вспомнился усатый вояка, что доставал меня из-под стола. А также момент убийства матери. Воспоминания накрыли волной, будоража во мне ярость. Я с трудом сдержался, чтобы не психануть. Гребаный ПТСР!

- Брюс, прости! Я не хотела! Я сама только недавно об этом узнала! – Испугано отшатнулась Бетти, не зная, что делать.

- Все в порядке. – Выдохнул я. - Это ты меня прости. Просто, когда я вспоминаю те дни, меня словно током пробивает, вспыхивает иррациональная злость. Хочется что-то уничтожить.

Сам не заметил, как кулаки разжались, а на пол посыпался раскрошенный в мелкие опилки карандаш. Хорошо, что Бетти этого не заметила. Еще меня второй раз удивляет ее способность меня успокоить. Да и до этого, мне было очень приятно с ней общаться. Нет – это не любовь. Что-то в ней есть такое… Не могу сформулировать.

- Точно? – Все-таки спросила девушка.

- Точно. – Улыбнулся я. – Как не странно, но ты очень положительно влияешь на мои вспышки гнева. Я практически мгновенно успокаиваюсь, слыша твой голос. Это точно не любовь, мы же оба с тобой биохимики и знаем, что любовь – это химия тела. – Начал размышлять я вслух.

- Любовь? – Покраснела Бетти, вычленив из моего монолога только это.

- Точно! – Треснул я себя по лбу, чуть сильнее чем следовало, от чего девушка вздрогнула. – Голос! Бетти, нам нужно провести эксперимент!

- Э, Брюс ты меня пугаешь. – Неловко улыбнулась Росс, на мой энтузиазм.

- Извини. Дело в том, что, когда я был маленький мой отец ставил на мне какие-то эксперименты. После них я долго лечился, но заработал посттравматический синдром и иногда у меня происходят немотивированные вспышки гнева. Во основном при стрессе или, когда память подкидывает особенно неприятные монеты. Даже полгода занятий медитацией не помогли! – Перевел я дыхание.

- Какой ужас! – Округлила глаза девушка. – Твой родной отец ставил на тебе опыты?!

- Да, потом расскажу как-нибудь. – Отмахнулся я. – Еще в детстве, мама часто меня обнимала, и тогда я приходил ненадолго в себя. Она часто мне что-то рассказывала и ее голос успокаивал. Я думаю, что ваши голоса похожи.

- Ты хочешь провести эксперимент?

- Да. Я искусственно спровоцирую у себя приступ, а ты будешь мне говорить успокаивающие слова.

- По-моему, это как-то слишком. - Засомневалась Бетти.

- Бетти, пойми. Для меня это важно. – Заглянул я в глаза подруге. – Ты не представляешь, как иногда утомляет держать себя в руках и не реагировать на раздражители. А это, между прочим, тоже стресс и он накапливается. Не хочу оказаться в ситуации, когда сорвусь на ни в чем не виноватого человека, и дай творец только словесно. – Припомнил я покусанного парня.

Росс видимо тоже вспомнила ту ситуацию.

- Хорошо. Но что, если это окажется правдой? Ты предлагаешь мне каждый раз тебя успокаивать или будем проводить сеансы выплеска негатива?

- Кхем. – Улыбнулся я в кулак. – Вы же ученая, мисс Росс. Мы изучим это явление, выделим тот эффект, что выводит меня из состояния «всех порвать» и сделаем какой ни будь прибор. В идеале. -Последнее слово я сказал тише, не уверен, что какой-то прибор будет способен меня успокоить.

- Ладно, но с тебя ужин! – безапелляционно заявила девушка.

- Вот как? – Делано возмутился я. – Все норовят обобрать бедного сироту.

- Не прибедняйся. – Шутливо ударила кулаком Бетти.

В процессе экспериментов выяснилось следующее. Во-первых, я свободно могу входить в состояние ярости, вот обратно сложнее. Такое ощущение, будто я перманентно зол. Раньше не заострял на этом внимание, но теперь точно знаю. Во-вторых, мне не обязательно