Мужик, ослабев совсем,

На озеро нёс телевизор.

Вот только неясно, — ЗАЧЕМ?

Быть может, боролся за приз он,

В жестоких спортивных спорах,

По перетаскиванию телевизоров

На озеро в минус сорок?!

А может, всё из-за денег?

И премию выписал Сорос:

«Вот, — мол, — протаранишь телик

И тут же получишь бонус!»

Не надо гадать, ребята,

И не наводите лоск,

Ведь Тютчев сказал когда-то:

Россию не втиснешь в мозг!

Искал я и сверху, и снизу,

Никто мне ответить не смог

Зачем мужик телевизор

На озеро приволок?!

И вот он лежит, отражая

Картины небесной тиши,

Как Символ!

Как гордое Знамя!

Загадочной

Русской

Души!..

Глава 2. Лето

Лето! Как я люблю лето! Оно такое же долгожданное, и не предсказуемое, как сама Любовь! Оно такое же яркое и тёплое, как сама Доброта!.. И!.. Такое же мимолётное и быстротечное, как само Счастье!..

***

Как игривый мальчишка — без спросу

Залетел летний ветер в окошко,

Разбудил на диване кошку,

Лист тетрадный унёс со стола,

И погладил меня по щеке…

Лето

Небольшие утренние размышления

Недописанная песня… Почему недописанная?

Да потому что… — Лето!..

***

Ты посмотри,

какое Лето!

Прислушайся,

как

перед

рассветом

Дождь

осторожно постучит

в ОКНА…

Жизнью живем обыкновенной:

Чай на столе,

часов

настенных

бой…

А за окнами мосты,

Полупьяные менты

И поющие коты.

Мы…

построим свой город!..

На краю стола,

как на краю земли,

Мы зажжем настольное солнце,

И к солнцу опять полетят корабли!..

Цыганочка

(городской фольклор)

(панк-РОК)

Затянуло небо

грозовыми тучами,

Разбросало ветром

мысли в голове.

Тишина,

лишь кот

Ошалевший крутится

С банкою консервною на хвосте.

Застучали по лысине капельки

Дробью радостной и живой.

Эх! Послать бы всё

К чертовой матери

Да уйти на покой.

Вынул папироску

Я из коробочки,

К незнакомой женщине подошел.

На лице улыбочка,

Предложил ей водочки,

Обложила матом,

а за что?!

Эх! Россия, моя ты матушка,

Поднебесная благодать.

Нашу русскую женскую братию

Лишь в кровати и можно понять.

Возвращусь домой я,

Весь промок до нитки уж!

Да напьюсь в тиху´ю, как алкаш.

Подожгу квартиру,

Телевизор выброшу

Да соседям выпишу

РАСКАРДАШ.

Эх!.. Что за жизнь?

Без любви, да без ласки,

Денег нет, и в кармане шиш.

Эх! Послать бы все

К чертовой матери

Да уехать в Париж.

***

Собирая крыжовник,

Об острый шип уколол себе палец.

И долго смотрел,

Как на солнце блестит, высыхая,

Капелька крови…

***

Как коротка твоя жизнь,

И как много надо успеть тебе,

Бабочка-однодневка…

***

Поймал бабочку,

Но, пожалев, отпустил,

Пусть поживёт до заката…

***

Милый мой, понимающий и чувствующий Мыслитель! Вижу, что эти короткие трех — и — пятистишья, периодически возникающие на страницах моей книги, вводят тебя в некоторое замешательство!..

Да?!.. И ты знаешь, я не удивляюсь этому! Своей исключительной упрощённой образностью они действительно выбиваются из свойственной мне изобразительной поэтической манеры! И они (эти короткие зарисовки), к слову сказать, будут присутствовать только в моём первом эпизоде… Но именно эти короткие поэтические, задумчивые искорки сыграли, как это ни странно, ВАЖНЕЙШУЮ роль в моём творческом становлении… Чтобы объяснить это, мне придётся начать издалека!.. Ну, прямо, ОЧЕНЬ… Издалека!..

…Уф!..

Сейчас я всё тебе объясню!.. Только не торопи меня!.. И прекрати тыкать меня в бок своим нетерпеливым локотком!..

Так вот!.. Было это в конце восьмидесятых годов… Я со своими друзьями, с такими же, как я, только что окончившими школу акселератами, подростками, шалопаями с максималистскими замашками и тестостероновым румянцем на лицах, пришёл в гости к нашей учительнице Русского Языка и Литературы Бычковой Наталье Алексеевне (о ней я, кстати, уже упоминал в Эпизоде_0). Наталья Алексеевна была ещё и нашим классным руководителем. И, хотя пару месяцев назад перед выпускным вечером она выдала нам Аттестаты о Среднем образовании, духовная связь между нами была как никогда очень тесной! Да и в последующие годы мы продолжали поддерживать отношения. Писали друг другу письма, приходили в гости на каникулах…

Итак!.. Был уже конец августа. Все мы тогда уже поступили в различные высшие учебные заведения наше Великой Родины. Заметьте!.. Ребята!.. Читатели мои, дорогие: Поступили!.. Или даже так: ПО_СТУ_ПИ_ЛИ!.. Сами!.. Только лишь благодаря своим знаниям. Без всякой оплаты! Без мохнатых лап и блатных родителей. Обычные дети провинциальных врачей, учителей, инженеров и простых честных советских работяг.

Выбрали себе будущую профессию… Подали документы и поступили в те институты! Причём в те институты, в какие и планировали!

Кто из моих молодых читателей-студентов сможет этим похвастаться?!.. А?!.. Ну?!.. Вот!.. Такие уж были тогда времена! Причём, каждому из нас ещё полагалась, пусть небольшая, но в принципе, достаточная для скромного месячного существования, стипендия!

Стипендия!.

Студенческая стипендия, конца восьмидесятых годов…

Тебе стипендия хочу пропеть я песню!

В день, когда ты появлялась в моём кармане, я чувствовал себя Арабским шейхом, приехавшим на невольничий рынок за новой наложницей! Казалось, что я могу купить весь мир! Шуршание денежных знаков внушало уверенность в завтрашнем дне и поднимало мою самооценку… Сорок пять рублей — обычная, шестьдесят пять — повышенная! И… ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЬ рублей — Ленинская стипендия! Я как-то получал такие деньжищи! А для студента это поистине ДЕНЬЖИЩИ!

Для понимания: В те времена, билет на самолёт от Москвы до Тюмени стоил тридцать семь рублей пятьдесят копеек! На двадцать рублей можно было вдвоём с девушкой неплохо посидеть в кафе, а то и в недорогом ресторанчике!

Но как же легкомысленна и нерасчётлива беспечная молодость! Как быстро транжирит она эти волшебные бумажки с портретом Ленина на водяном знаке! И разлетаются в разные стороны от студента эти бумажки… Как стайка суетливых воробьёв от прыгнувшей в её центр кошки!.. В считанные дни…

Но, даже если у тебя останется меньше десяти рублей, а впереди ещё недели две до следующего великого дня стипендии… даже в этом случае не нужно вешать нос!

В мою студенческую бытность, недалеко от нашего общежития находилась столовая, которая в нашей среде (среде безалаберных прожигателей жизни, растратчиков, не думающих о завтрашнем дне) называлась «Три Пятачка»! Какое на самом деле название носила эта столовая, я уже не припомню. Вероятно, что-то типа «Столовая № 7», или нечто в этом роде. Во времена Советского Союза пункты питания редко могли похвастаться вывеской имеющей