- Глупышка, - сказал он.

- Как ты это сделал? – прошипела она. – Как он погиб?

- Должен ли я говорить, что ты заблуждаешься? Что этот маг разума напичкал тебя ложью и отравил рассудок? – Он попытался подойти к ней, но его ноги не двигались. Он взглянул вниз и увидел, что корни и стебли лозы обвили его лодыжки.

- Это был яд? – рявкнула Эммара. – Ты перерезал ему горло, пока он спал? Ты свернул ему шею своими мерзкими руками?

В этот момент охранник Селезниец, тот же молодой парень с редкой рыжей бородкой, заглянул в дом через окно во входной двери. Его челюсть отвисла от неожиданности, когда он увидел, что Капитан Каломир был ранен.

Эммаре нужно было, чтобы оборотень продолжал говорить, и удерживал свое внимание на ней. – Скажи мне сам, - сказала она. – Скажи, как ты убил моего Каломира. Где ты бросил его тело, чудовище?

Оборотень усмехнулся. Его ноги на мгновение стали словно бы жидкими, с легкостью сбросив с себя заклинание Эммары, вызывавшее рост лозы, и он шагнул к ней. За его спиной глаза охранника округлились.

- В тебе нет никакой надобности, - сказал двойник. – Я делал тебе услугу, позволяя сгнить в своем доме. Знаешь, я могу принять твой облик так же легко, как принимаю его. Вижу, мне придется поступить с тобой также, как я поступил с ним. Я убил его, между прочим, его собственным мечом. Вот этим мечом. – Он вынул из ножен меч Каломира.

- Ты похож на него. Но тебе никогда не стать им, Димирский обманщик. – Эммара не смотрела на охранника у двери из страха предупредить оборотня о его присутствии, но она произнесла эти два слова так, чтобы тот их расслышал.

Оборотень изогнул спину, и щупальца вырвались из его спины, когда его плоть начала перестраиваться. Осколок стекла выпал из раны на спине, разбившись о пол. Оборотень направился к ней, занося над собой меч Каломира. У нее уже не было власти призыва элементалей. У нее в запасе было очень мало заклинаний, способных сдержать существо столь изменчивой, текучей формы.

- Если ты убьешь меня, это будет плохо выглядеть, - сказала она.

- Я скажу им, что предательница пыталась сбеж… - начал оборотень, но покосился вперед и рухнул на пол. Не замертво, но неподвижно.

Рыжебородый охранник стоял над ним, держа в руках артефакт в форме вырезанной ветви, предмет, зачарованный заклинанием оглушения. Парень выглядел сильно напуганным.

- Ты поступил верно, солдат Селезнии, - сказала Эммара.

Охранник, нервно моргая, смотрел на распростертого оборотня. – Это не Капитан Каломир.

- Нет. Это оборотень. Похититель лиц. И это заклинание не сможет удерживать его долго. Дай мне свой меч.

- Я… Я не знаю… Я не могу…

- Быстрее! Он убьет нас обоих. Он может даже похитить твое лицо, и убить всех, кто узнает о его тайне.

- Я не могу убить старшего по рангу офицера.

- Он не… - начала Эммара, но, вздохнув, замолчала. – Ладно. Ты можешь помочь мне выйти отсюда? Об этом должна узнать Тростани.

Стражник отпер замок и выпустил ее. Эммара захлопнула дверь за собой. – Сомневаюсь, что это поможет его здесь запереть, но это его замедлит.

Однако, когда она взглянула внутрь через окно в двери, жидкое тело оборотня уже таяло, утекая сквозь мельчайшие щели в полу и скрываясь из вида. У Эммары даже не было времени закричать – его уже не было, и она не могла определить, куда он уполз.

Рыжебородый Селезниец стоял с раскрытым ртом, осознавая лавину новой правды о Каломире, а, следовательно, и о невиновности Эммары. – Я… Мне жаль, что я сомневался в Вас, мэм, - выдавил из себя он.

- Все в порядке, - сказала она.

Охранник склонил голову, на этот раз не из отвращения, но с почтением. – Я хотел бы отплатить за свое неуважение к Вам, Сановница.

Эммара стряхнула домашнюю пыль со своей мантии. – Мне понадобится свидетель при разговоре с гилдмастером.

Джейс раскрыл глаза. Он лежал на галечном берегу реки. Деревья с темной серой корой окаймляли реку, выделяя полосу тусклого неба над водой. Джейс приложил руку к шее, чувствуя оставленные на ней две рваные раны от укуса. Он зажал их ладонью, но кровь продолжала сочиться сквозь пальцы, стекая вниз по руке. Джейс оторвал от плаща полоску ткани, скомкал ее, и прижал к ране, второй полоской крепко перевязав шею.

Джейс встал и прошел вдоль берега. Он не мог вспомнить, сколько времени прошло с тех пор, как он последний раз был на Зендикаре. Это место было ничуть не хуже других, мир, настолько же отличный от Равники, как и любой другой из известных ему миров, которых почти не касалась рука цивилизации. Это был слишком дикий мир для заговоров и интриг, слишком меняющийся для существования постоянных стран и государств. Здесь не было ни гильдий, ни улиц, ни коварных гилдмастеров. И все же, осыпающаяся галька под его ногами напоминала ему выложенные брусчаткой переулки.

Здесь было подозрительно тихо. Камни под его ногами терлись друг о друга, имитируя приятельский разговор, сопровождаемый постоянным журчанием реки. Но эти простые звуки природы были вовсе не похожи на урбанистическую суету Равники. Они вовсе не были похожи на голос Эммары в его голове. Если существовал способ связаться с ней из другого мира, то он ему был не известен. Связь была разорвана. Джейс оборвал ее собственными руками.

Серые деревья расступились, открыв с небольшого обрыва вид на широкую равнину. Пейзаж выглядел так, словно его рвали когтями. Огромные рвы рассекали долину, словно борозды из руин. Почва стала пепельной, зыбкой, безжизненной. Даже каменные глыбы казались изрытыми и пористыми, словно из них высосали все соки.

Он, конечно, не обязан был возвращаться. Если бы он был заперт в Равнике, или если бы какая-то мистическая сила, которой он не смог бы противиться, втянула бы его назад, тогда бы ему не пришлось принимать никаких решений. Но над ним ничего не довлело. Он поправил свою самодельную повязку на шее, сквозь которую уже начало проступать влажное красное пятно. В этом безмятежном мире Равника казалась нереальной, подобной набору ярких картин, которые он когда-то видел в безумном сне. Он опустился на корточки над речной галькой и перевернул