Ну-ну… С карманным фонариком Том чувствовал бы себя решительно лучше, но что поделаешь. Он ещё раз оглядел себя сверху донизу, не забыл ли чего. «О боже, хоть бы меня никто не увидел!» – подумал Том. Потом засунул под одеяло подушки, чтобы казалось, будто он мирно спит в своей кровати, выключил свет и открыл дверь комнаты.

Было ровно одиннадцать часов.

Тома никто не увидел. Да и кто бы мог увидеть? Лола наверняка лежит в кровати в наушниках и слушает свою слащавую музыку. А мама и папа сидят перед телевизором.

На лестнице тоже было тихо. Том решил на всякий случай не включать свет в подъезде. А не то госпожа Пингель непременно высунет нос посмотреть, кто там. Но хватало и света уличного фонаря за окном подъезда.

Том бесшумно проскользнул мимо квартиры фрейлейн Шмальц-Шмириг, потом мимо квартир Даккельманов и господина Ринальдини. За всеми дверьми слышались приглушённые звуки включённых телевизоров. «Вот так оно всегда и бывает, – думал Том. – Я спасаю дом от противного привидения, а они все спокойно сидят перед телевизором». Том вздохнул – и замер как вкопанный.

Вот оно! Всего парой ступенек ниже, перед дверью смотрителя Ризенпампеля танцевало нечто плеснево-зелёное, слегка поблёскивающее.

Привидение из подвала! В этом не было сомнений.

Том покрылся гусиной кожей, несмотря на грелку под майкой. Мерцающий след слизи тянулся снизу по лестнице до коврика перед дверью Ризенпампеля, а уж коврик был весь в этой слизи, будто его заплевали пережёванными карамельками.

«Лучше мне убраться отсюда, – подумал Том. – Прокрадусь подобру-поздорову снова наверх. Пусть этот злюка Ризенпампель сам разбирается с привидением! Главное, что оно убралось из нашего подвала».

Но в этот самый момент – когда он хотел повернуть назад – привидение его и заметило.

Оно вытаращило на Тома ядовито-зелёные глаза, подросло самое меньшее на метр и потянулось к нему своими ледяными пальцами.

Том затрясся так, что папин вязаный джемпер соскользнул у него с плеч. «Всё кончено, – подумал он и зажмурился. – Всему конец».

Но ледяные пальцы его не схватили. Вместо этого по подъезду пронёсся лёгкий стон. Том осторожно открыл один глаз. Привидение таращилось в зеркальце на груди мальчика, оно ещё раз простонало – и быстро упорхнуло вниз по лестнице.

Зубы Тома моментально перестали стучать. Это отвратительное создание удирает от него! 1:0 в его пользу и ура госпоже Кюммельзафт! В колотящемся сердце Тома разрасталась медвежья отвага. Он победно ринулся мимо двери Ризенпампеля вниз по лестнице. Зеркало болталось у него под подбородком, сменная обувь выпала из-за пояса, грелка чуть не сползла из-под майки, и ещё ему приходилось следить, как бы не наступить в лужицы слизи. Но удержать Тома уже ничто не могло. Ещё один лестничный пролёт – и он очутился в подвале.

Привидение с воем неслось впереди Тома по длинному коридору – мимо кладовых Эгона Ризенпампеля, госпожи Пингель и фрейлейн Шмальц-Шмириг. Затем оно внезапно повернулось, издало гневный вопль – и исчезло. Сквозь дверь кладовой Тома.

Том затормозил и перевёл дух.

– Это тебе не поможет! – крикнул он и дрожащими пальцами отпер дверь.

Затем Том включил кассетный магнитофон на полную громкость и в громовом сопровождении оркестра ворвался в кладовую.

– Айюу-у-ух! – завопило привидение и, колыхаясь, забилось в дальний угол.

Том включил совсем недавно вкрученную электрическую лампочку. Пафф! Она разлетелась на мелкие осколки.

«Ничего, – подумал Том. – Сейчас я его!»

– Аа-арг! – икнуло привидение и окрасилось в голубоватый оттенок.

Наверняка это подействовали духи Лолы. Том всё дальше продвигался вглубь тёмной кладовой. Тут у магнитофона сели батарейки. И как отчаянно ни тряс его Том, магнитофон больше не издал ни звука. Неприятность. Большая неприятность!

Привидение тотчас осмелело и выросло до потолка.

– У-у-у-у-у-а-аха-ха-хаха! – торжествующе вопило оно, раздулось и выплюнуло на зеркало противную жёлтую слизь. А потом с отвратительной ухмылкой ринулось на Тома.

«Нужно отступать!» – решил Том, но заметил, что снова прилип к полу. А его сменная обувь осталась валяться на лестнице наверху.

– И-и-и-и-и-э-э-эхъя-а-а-а! – ликовало привидение. Оно потянулось к мальчику ледяными пальцами – и с жалобным воплем отпрянуло назад.

Грелка. 2:0 в пользу Хедвиг Кюммельзафт.

– Ха, рано радовалась, гадость ты такая! – крикнул Том и достал из кармана сырое яйцо. – А у меня есть для тебя ещё кое-что!

Клатч! – он попал яйцом точно в привидение.

– А-ай-ай-ай-и-и-и! – взвыло оно и принялось как безумное оттирать с себя перепачкавшее его яйцо.

А потом начало всхлипывать – и скукоживаться. В конце концов привидение стало на голову меньше Тома.

– Убирайся вон из нашей кладовки! – крикнул Том. – И быстро!

– Нет, нет, нет, не-е-ет! – захныкало привидение, прижав к лицу перепачканные яйцом пальцы. – Ой-ой-пощади-и-и, о-о-о, спаси-помилуй!

Том озадаченно поправил очки.

– Куды-ж мне, беднуму, пудать-си-и-и-и! – причитало привидение, безумно ворочая своими ядовито-зелёными глазами.

Про плачущие привидения Хедвиг Кюммельзафт ничего не говорила Тому. Он ошарашенно сел на ящик из-под напитков. Может, у привидения был такой специальный приём? Правда, в этот момент оно не выглядело таким уж опасным. Привидение даже поблёскивало розовым.

– А ты всегда жил здесь? – спросил Том.

– Какуе та-а-ам! – Привидение шмыгало носом. И вдруг на миг, рассердившись, опять приобрело противный оттенок плесени. – Думаешь, мне шибку нравится жить в этуй мрачнуй кладувке пудвала третьего класса? Но, эх, – привидение снова захлюпало носом, – что ж мне ещё устаёт-си-и-и?

– Как так? – удивился Том. – А где же ты жил раньше?

– Не твуё дело! – сказало привидение и замерцало, как перегорающая электрическая лампочка: – Тебя не касает-си-и-и!

– Ну и ладно, тогда пошёл вон отсюда! – рассердился Том. – А то я сейчас притащу сюда целую упаковку яиц, десять штук.

– Это шанта-а-аж! – захныкало привидение, а потом возмущённо заворочало глазами. – Изыди, к чёрту, тьфу! Какуй у тебя прутивный характер. Моя исту-у-урия слишкум траги-и-ична, чтобы её расска-а-азывать.

– Давай-ка выкладывай! – распорядился Том. Его уже разбирало любопытство.

– Ну ла-а-адно, – согласилось привидение, продолжая оттирать с себя яичные следы. – Но пусле этуго ты мне разрешишь здесь уста-а-ать-си-и-и.

– Посмотрим, – неопределённо ответил Том. – Сперва расскажи!