Шрифт:
Закладка:
Софи остановила машину прямо перед богато украшенными железными воротами, вделанными в ту же высокую каменную стену, вдоль которой она только что ехала. К одному из столбов, на которых держались ворота, была приделана скромная табличка, которая сообщала – так, на всякий случай, чтобы больше не возникало никаких сомнений, – что перед ней кастелло, то есть замок, загородная резиденция ее дядюшки Джорджа. И стена, и ворота были столь высоки, что самого замка за ними не было видно, словно он хотел благоразумно укрыться от праздных глаз посторонних зевак. Она заглушила мотор и потянулась. И сразу же почувствовала за спиной какое-то движение, но, взглянув в зеркало заднего вида, увидела в нем только нависший над сиденьем неясный силуэт головы Дживса. Софи повернулась к нему.
– Приехали, Дживс, – сообщила она. – Думаю, ты очень даже не прочь выйти отсюда.
В ответ собака встряхнулась, с надеждой завиляла хвостом и изобразила свой фирменный полувздох-полувой, один из привычных способов общения с хозяйкой.
Софи бросила взгляд на красивые часы, вделанные в парадный фасад прекрасного старого здания на другой стороне площади, прямо напротив ворот замка. Стрелки показывали половину первого. Ее же часы сообщили ей о том, что сейчас без четверти четыре. Нет, решила она, надежнее все-таки доверять более современным технологиям.
– Ну вот, Дживс, четырех еще нет, и у нас с тобой есть время размять ножки. Хочешь быстренько прогуляться?
Хвост лабрадора завилял с несколько большим энтузиазмом: он сразу узнал это волшебное слово. Софи открыла дверцу и вышла. После автомобильного кондиционера жара снаружи казалась особенно жуткой, лицо горело, будто кто-то влепил ей пощечину. Она сделала вдох; горячий, лишенный влаги воздух мгновенно иссушил ей горло, и она закашлялась. От ее маленькой машины несло отчетливым запахом чего-то горелого. Сердце Софи болезненно сжалось. Ничего-ничего, попыталась успокоить она себя, как-никак этот автомобиль ухитрился-таки доставить их с собакой до места. Она открыла заднюю дверцу, пес с готовностью выпрыгнул из машины, остановился, еще раз встряхнулся, повернулся к ней и растопырил передние лапы, готовый в любую секунду рвануть вперед.
– Перестань, лучше пойдем, хоть одним глазком взглянем на наш новый дом, а уж потом прогуляемся.
Дживса Софи взяла еще щенком год назад, и постоянно разговаривать с ним вошло у нее в привычку. Как собеседник он был, конечно, так себе, зато какой слушатель! И уж разумеется, сразу же твердо заучил значение слов «гулять» и «еда». Еще он, вероятно, знал такие слова, как «стоять» и «сидеть», правда, тут память его частенько подводила.
Софи неторопливо прошлась по площади, подошла поближе к замку и огляделась. На площади по-прежнему не было ни души. Без сомнения, потому, что самые здравомыслящие итальянцы все еще отдыхали после ланча, хотя отчасти и из-за жары. В машине ей было ни к чему слушать прогнозы погоды, регулярно сообщавшие о том, что в июле всю Ривьеру накрыла страшная жара. Но сразу почувствовала, что температурный датчик не врет, говоря о том, что в Парадизо сегодня тридцать шесть градусов.
Они подошли к воротам замка, Дживс остановился и задрал лапку на ограничивающий въезд древний каменный столбик, а Софи пожалела о том, что не остановилась у последней заправки, чтобы сделать то же самое, не важно, был там такой столбик или нет. Поездка оказалась долгой. Если точнее, за рулем она сидела два непростых дня, от Лондона через тоннель под Ла-Маншем и дальше, останавливаясь лишь для того, чтобы заправиться топливом, подкрепиться и дать Дживсу размять лапы. Ночевали в дешевом отеле коммерческого центра в пригороде Вены, потом в южной части Лиона, где Дживс приятно удивил Софи тем, что вел себя вполне прилично, как настоящий взрослый пес, если не считать неприятного эпизода, когда за обедом он попытался залезть под соседним столиком на пуделя. Тем не менее жаловаться было бы грешно. Вот если бы он еще избавился от манеры отчаянно лаять, когда она останавливалась, чтобы заплатить дорожный сбор, было бы совсем хорошо. А все потому, что машина у нее, как принято в Британии, была с правосторонним рулем, и ей на таких остановках, чтобы заплатить, всякий раз приходилось пересаживаться влево, и это собаку нервировало. Вокруг Ниццы пунктов оплаты оказалось многовато, что вконец истерзало душу бедной собаки, и вокальный аккомпанемент Дживса, сопровождавший ее последнюю схватку с автоматом самообслуживания при въезде на трассу, до сих пор еще звенел у нее в ушах.
Ворота замка были заперты, но ей удалось-таки заглянуть в узенькую щелку между створкой и воротным столбом, и то, что она там увидела, произвело на нее сильное впечатление. Замок представлял собой внушительную каменную крепость, построенную – в этом не было никакого сомнения – много веков назад, с зубцами и бойницами наверху и с огромным арочным дверным проемом и бойницами по обе его стороны. Здание действительно выглядело совсем старым, но Софи очень надеялась, что внутри окажутся и водопровод, и канализация, а также другие блага цивилизации. Мысль о том, что три месяца ей придется провести в условиях средневековой убогости и грязи, ей не очень импонировала, хотя она все же лелеяла надежду на то, что такой богатый человек, как дядюшка Джордж, произвел некоторые усовершенствования, чтобы сделать замок пригодным для нормальной жизни.
Замок был окружен великолепными деревьями, среди которых особенно выделялась огромная зонтичная сосна высотой почти с самую высокую башню. Она отбрасывала благодатную тень на посыпанную гравием площадку прямо перед главным входом. Рядом с ней росла высоченная смоковница; под ее широкими листьями висели сочные плоды, которые, казалось, так и просились в рот, и множество таких же плодов валялось под деревом на земле. Что и говорить, замок был великолепен.
Софи повернулась, и вместе с Дживсом они направилась к двум старинным водопойным корытам. То, что с цветами, смотрелось просто очаровательно, а другое рядом с ним было наполнено свежей проточной водичкой, постоянно текущей из тонкой металлической трубы. Вода была кристально чиста, и Софи дала собаке как следует напиться, а потом направилась к узенькой дорожке, ведущей от замка к морю. Уже через несколько секунд они отдалились от домов и оказались в самой гуще зарослей из растущих вперемежку низкорослых кустарников и потрепанных непогодой деревьев, ветви которых под действием господствующих на протяжении десятилетий
