— Не могу сидеть без дела, давайте помогу, голубушка.

Он подошёл к ней и начал помогать замешивать тесто. Вместе они всё взбили и преступили к выпеканию.

В один момент женщина положила палец на край сковородки. Савелий, обратив внимание на случившееся, быстро убрал её кисть от плиты.

— Боже мой, вам больно? — спросил он, дуя на палец.

— Ой, а я даже и не заметила, — спокойно ответила женщина.

Борис счёл произошедшее крайне не естественным. Раздался стук в дверь.

— Я открою, мам, — сказала дочь.

Открыла. На пороге стояла Лаура. Тома позволила войти. Старуха поздоровалась со всеми.

— Ты чего пришла?! Болеешь! — возмутился супруг.

— Устала лежать, Сава! С вами побуду чуток и обратно лягу!

Лаура села со всеми за стол.

— Как ваше самочувствие? — поинтересовался Боря.

— Получше могло быть, — ответила она.

Татьяна перекладывала блины лопаткой со сковороды на тарелку и смазывала маслом.

— Молодожёны мои ненаглядные, не надумали завести кого-нибудь? — спросила она.

Тома почесала подбородок и ответила:

— Планируем купить морскую свинку. Гипоаллергенную и желательно фотогеничную.

Савелий издал смешок и сказал:

— А наши дети давным давно ещё от нас уехали. Мы всё ждём от них внуков, а они почему-то не хотят. Загадочное поколение!

— Одумаются ещё, никуда не денутся.

Борис понял, что Лаура тоже с подозрением глядит на хозяйку дома. Наконец, Татьяна поставила тарелку с блинами на стол, разлила всем чаю. Её дочь съела один, восхитилась вкуснотой и продолжила есть. Мужчина попробовал и еле сдержал отвращение. Блин был картонный, с кусочками скорлупы. Боря осторожно достал изо рта кусок соломы.

— Откуда это здесь? — задался вопросом он, так тихо, что услышал только сам.

Лаура схватилась за голову.

— Что-то мне не хорошо, — сказала она и пошла к выходу.

— Вы даже не попробовали! — расстроилась Татьяна.

В результате старуха сделала пару шагов и упала в обморок. Супруг сею секунду подскочил к ней.

— Солнце, солнце, очнись! — говорил он.

Её отнесли в постель. Старик остался с ней, пара вернулась за стол.

— Я уже испугалась, что случилось что-то страшное, — призналась мать.

У Томы зазвонил телефон. Она вытащила его из кармана. Звонила её мама. Сердце застучало сильнее. Тамара долго вглядывалась в экран. Женщина выдохнула и сбросила звонок.

— Любовник звонил? — спросил муж.

— Ошиблись номером.

Тома вновь, как ни в чём не бывало, сидела спокойно.

Четверг

На календаре красовалось 26 февраля. Молодожёны нагуливали аппетит перед завтраком. Синиц больше не было слышно.

— Как же дико холодно! — жаловалась Тома. — Как другие это выдерживают?

— Они местные. Привыкли, — подсказал муж.

— Здесь становится всё холоднее и холоднее!

Деревенские жители веселились как могли. Нарядившись в разные костюмы, они водили хороводы, пели народные песни.

— Широкая Масленица! — постоянно кричали люди.

У всех щёки красные, лица довольные, с друг другом обнимаются, да целуются. Смех звонкий, заразительный — передаёт всю радость праздника. Откуда-то доносится приятная мелодия губной гармошки. Дети построили себе баррикады из снега и устроили битву. Они кидались друг в друга снежками и толкались, залезая на горы. Один ребёнок случайно попал в Тому снежком.

— Ты слепой? Смотри куда кидаешь! — крикнула она ему, брезгливо стряхивая с куртки снег.

— Расслабься, в тебя не грязью кинули, — сказал Борис.

Они подошли к дому Татьяны и постучали в дверь. Никто не открыл.

— Может уже уехала, — предположил муж.

Тамара расстроилась.

Лаура спала в своей кровати. Она проснулась из-за непонятного стука в окно. Старуха потёрла глаза и выглянула на улицу. Никого. Стук повторился. Пожилая женщина стала рассматривать окно. От мороза на нём появились различные красивые узоры. Стук. Словно кто-то кидал невидимые маленькие камешки в стекло. По коже Лауры пробежали мурашки. Затем холодок прошёл по шее. Старуха вся сжалась. Пришёл Савелий.

— Савушка, дорогой, что-то стучится в окошко, — рассказала она.

— Ветка, наверное. Покушаешь супчика горячего? Сейчас принесу.

Стоило старику уйти, как стук повторился. Сильный и громкий. После него осталась маленькая трещина.

Тамара и Борис ели в большом доме.

— Тётя Зина, вкусно, нет слов! Спасибо, — сказал мужчина.

— На здоровье, хорошие мои, — ответила она, улыбаясь до ушей.

Женщина ела блины один за другим, макая их в сметану и изредка запивая чаем.

— Ты не лопнешь? — обратил внимание муж.

Тома не могла остановиться и игнорировала супруга.

— Твои щёки стали больше, правда.

Реакции не последовало. Женщина ела лишь быстрее.

— Чёрт, Тамара! — прикрикнул он на неё.

— У меня стресс! — призналась она. — Каждый раз одно и тоже, когда уезжаю в какое-либо место ради своего блога, начинаю скучать по городу. Ощущение такое, словно больше туда не вернусь.

— Милая, лучше бы ты повеселилась с остальными.

— Скучаю по нашей студии, французским ресторанам, ЦУМу, латте со льдом…

— Ты совсем недавно мёрзла, какой ещё латте со льдом?

— Ты же понимаешь меня.

— Конечно понимаю.

Старик со старухой лежали в кровати и рассматривали свадебный альбом.

— Ой, лепота, лица ещё молодые! — приговаривал Савелий, глядя на черно-белые фотографии.

— Память меня хоть и подводит, но тот берег я помню прекрасно, — сказала Лаура.

— Крым, весной обязательно туда съездим. Отдохнём, как в былые годы.

К ним в комнату зашёл один мужчина.

— Савелий, выручайте, горячая вода пропала! — сказал он.

— Ох, Семёныч, чтобы ты без меня делал…

Старик пошёл ему помогать.

— Подожди, милый, останься со мной! Прошу! У меня плохое предчувствие! — волновалась Лаура.

Старик сказал, что сделает всё быстро и скоро вернётся. Старуха осталась лежать в кровати. По стеклу опять что-то ударило. Пожилая женщина подняла взгляд на окно. Стук. Ещё раз стук. Лаура не отрывала глаз. Всё затихло, однако через минуту звук стал возникать чаще и громче. Тук-тук-тук… Стекло трескалось. Старуха испугалась и укрывшись одеялом, встала с кровати. Трещины дошли до краёв окна. Лаура направилась к выходу. Не успела она выйти из комнаты, как стекло полностью разбилось и ветер с огромнейшей силой резко засосал её на улицу и унёс далеко за пределы деревни.

Во двор на санях вывезли соломенное чучело лошади, залитое водой. На ледяную скульптуру радостно полезли дети. На потеху публике, двое мужиков устроили кулачные бои. У обоих краской лица разукрашены, как у индейцев. У одного сине-голубые узоры, у второго оранжево-жёлтые. Шли они друг за другом по кругу, били мимо, а зрители рукоплескали. Внезапно, один второго ударил в живот, обхватил за пояс и опрокинул в сугроб. Первый вдавливал ногой голову противника всё глубже. Он злостно улыбался. Деревенские спешно оттолкнули его. Второй вылез из сугроба. Всё лицо в снегу. Мужик стал отплёвывать грязь и вытирать