Впрочем, ничего не складывалось, кроме фантазий, которые очень скоро дошли до клинической пасторали: «жизнь на покое в уютном домике у моря». Евгений Кириллович как-то сразу решил, что Маша – «та самая», и что с ней у него «навсегда». Полдела, как говорится, было сделано, оставалось уговорить Машу, однако с этим возникли сложности. Чаровница игнорировала все намеки, но при этом смотрела не строго-недоуменно, а игриво-иронично, то есть подавала Евгению Кирилловичу определенные надежды. Да и интуиция, дочь опыта, сына ошибок трудных, подсказывала ему, что шанс есть. Определенно – есть, но орешек ой как непрост и для того, чтобы его разгрызть, придется изрядно попыхтеть.

Нагрянув в процедурный кабинет якобы для проверки правильности заполнения журналов (вообще-то этим занималась главная медсестра), Евгений Кириллович зашел с козырного туза:

– Надо бы как-нибудь обсудить ваше будущее, Мария Сергеевна, – сказал он, сопровождая слова многозначительным взглядом. – Не век же вам в процедурных сестрах сидеть…

Для человека, окончившего училище два года назад, и работающего в учреждении второй месяц, подобное предложение было неслыханной удачей, шансом, который выпадает всего один раз. Евгений Кириллович был уверен, что Маша заглотит наживку. А дальше все просто – в поликлинике о будущем говорить неудобно, все время отвлекают, так что лучше встретиться после работы, лечь рядком и поговорить ладком… То есть, не «лечь», а «сесть», оговорочка по Фрейду.

Но Маша наживку словно бы и не заметила. Усмехнулась, повела бровью и сказала, что обсуждать нечего, потому что конец у всего один и тот же – две даты с черточкой между ними. Евгений Кириллович от такого нуара опешил настолько, что поторопился уйти и неосознанно унес с собой журнал генеральных уборок, который держал в руках во время разговора. Неловко получилось, вроде бы как вынуждал Машу явиться к нему за журналом. Но она не пришла, и вечером, перед уходом домой, Евгений Кириллович просунул журнал под дверь запертого процедурного кабинета. Стоит ли говорить о том, что перед этим он долго любовался бисерным Машиным почерком и даже нюхал страницы – казалось, что они пахнут Машей? Короче говоря, мужик дошел до ручки.

Аутопсихотерапия, с помощью которой Евгений Кириллович попробовал избавиться от наваждения, никакой пользы не принесла. Внушая себе, что Маша ничем не отличается от других женщин, в том числе и от его прошлых жен, он распалялся все сильнее и сильнее. Сравнительный анализ – кто она и кто я? – неизменно заканчивался на том, что она необыкновенно-замечательная, а он – унылый старый хрыч. Отчаяние толкнуло Евгения Кирилловича на крайние меры – он нашел на сайте nochnye-babochki.ru девушку, как две капли воды похожую на Машу, и ангажировал ее на ночь. Понадеялся, что физиологическое пресыщение переключит тумблер в голове и наваждение исчезнет, но вышло иначе – когда лже-Маша начала раздеваться, Евгений Кириллович осознал всю низость своего поступка. Как он мог рассчитывать на то, что продажная любовь избавит его от настоящей любви, которая дается раз в жизни, да и то не всем? Как он будет смотреть в глаза Маше после секса с проституткой? Ну и вообще, все это настолько мерзко… Однако, деньги были уплачены вперед, и, к тому же, Евгений Кириллович остро нуждался в совете опытного человека, желательно – женщины. Он попросил девушку одеться, заварил своего любимого чаю с бергамотом и начал рассказывать горькую историю своей жизни, плавно перетекшую в историю пылкой любви к Маше.

Гостья оказалась замечательной слушательницей – внимательной и сопереживающей. Даже прослезилась разок, когда слушала о перипетиях, приведших ко второму разводу (бр-р-р!). А, дослушав до конца, сочувственно вздохнула и подвела итог:

– Ты, Женечка, настоящий герой! Столько всего вынес и не сломался, не очерствел душой. Ты заслуживаешь настоящей любви как никто другой. Только не будь таким застенчивым. Женщинам это не нравится. Любишь – так добивайся!

– Но я же – ее начальник… – начал сбивчиво объяснять Евгений Кириллович. – Если я начну давить, то получится нехорошо… Она может подумать обо мне нехорошо… Что я пользуюсь своим положением… Сейчас все на этом харрасменте двинулись, комплимент женщине страшно сказать… Ну и вообще, я же ей намекнул, а она…

– А она тебя не отшила! – перебила гостья. – То есть, не сказала «нет»! Значит, шансы у тебя есть, только нужно их правильно реализовать. Знаешь, в чем секрет мужского успеха? Не в смысле всей жизни, а у женщин? В готовности пожертвовать всем-всем-всем ради любимой! Если женщина понимает, что ради нее мужчина готов на все, то на детали она уже не обращает внимания. Не в богатстве сила, не в красоте и не в уме, а в готовности к любым жертвам во имя любви! Это я тебе как семейный психолог говорю.

Евгений Кириллович удивленно посмотрел на гостью.

– Да, как семейный психолог с почти что десятилетним стажем, – с гордостью сказала та. – Это моя основная работа, а… хм… эскорт-услуги что-то вроде хобби. Предварительную работу ты провел, теперь нужно развить успех. Стремительный натиск – и она твоя! То, что она замужем, ни о чем не говорит. Наличие мужа новой любви не помеха.

Да, у Маши был муж, какой-то там айтишник, судя по новому «крузаку» (сведения были получены от охранника) – довольно преуспевающий. Он привозил Машу на работу утром, в дикую рань, около семи часов, потому что так ему было удобнее добираться до Москвы из Ивантеевки, пока еще трасса не встала в пробках. Бедная Маша битый час скучала в своем кабинете. Евгений Кириллович не знал, чем она там занималась, но ему хотелось думать, что скучала.

Этот «скучный» утренний час и был выбран для стремительного натиска. А когда еще? В рабочее время толком поговорить не дадут, а о том, чтобы закрепить достигнутый успех и речи быть не может. После работы? Но как? От предложения поужинать вместе Маша скорее всего откажется, это Евгению Кирилловичу подсказывала интуиция. Караулить ее на пути к метро? Во-первых, это выглядело бы глупо и неестественно, а, во-вторых, в половине шестого, когда Маша уходила домой, Евгений Кириллович был загружен работой – разбирал косяки сегодняшнего дня и давал подчиненным ценные указания на завтра. Заканчивал он не раньше семи, а часто засиживался и до восьми, до закрытия поликлиники. А что поделать? Все нужно держать под контролем, иначе долго на своем месте не усидишь.

Утром