Шрифт:
Закладка:
Я стою, парализованная от ужаса, и уже почти ничего не чувствую. Лишь мужское размеренное дыхание и твердость мускулов. Странно, меня бросает в жар, а боль притупляется. Я ощущаю близость крепкого тела, его твердость и тепло, мужской запах. На удивление приятный.
Слишком поздно я понимаю, что мужчина дует на мою рану. Совсем как раньше. Когда мама делала это в моем детстве, пока она еще была жива.
– Ну вот. Так лучше. Руками не трогай. Сильно болит?
Игнорирую его вопрос. Мне кажется, это сейчас не имеет никакого значения.
– Можно я уеду?
– Нет. Тебе придется побыть здесь недолго.
Он уже давно отодвинулся от меня, а я все еще нахожусь под впечатлением от мощи и твердости его мускулов. Как будто меня укрыло покрывалом его энергетики.
– Пожалуйста… – прошу совсем тихо, понимая, что решение останется непоколебимым.
– Отпустить сейчас не могу. Это всего на несколько дней. Не кипишуй.
Я не знаю, что еще сказать. Умолять? Просить? Требовать? Смешно. Если у него в голове уже существует какая-то схема, то я ее сломать точно не смогу.
– Ты голодная?
Внезапно бородатый оборачивается и буравит меня тяжелым взглядом.
А я в ответ лишь едва заметно мотаю головой.
– В доме три комнаты: две спальни и проходная гостиная, объединенная с кухней. Один санузел и пыльный чердак, – он кратко поясняет. – Белье в комоде найдешь. По поводу шмоток ничем не могу помочь. И не обязательно от меня шарахаться. Я не кусаю просто так. Если бы хотел причинить тебе вред, я бы это уже сделал. Твоя комната самая дальняя. Иди.
Когда я поняла, что замок можно запереть, то мгновенно прокрутила ключ в замке.
Что уж говорить. Спала ночью я отвратительно: чутко и постоянно просыпалась, вслушиваясь в тишину. Утром проснулась ни свет, ни заря. Понадеялась, что хозяин дома еще в постели, и вышла из комнаты, дабы юркнуть поскорее в ванную.
И вот, я уже радуюсь в душе, что мне удастся остаться незамеченной и тихонько вернуться в свою комнату.
Как только я приближаюсь к уборной, дверь резко распахивается. На меня обрушиваются нотки кардамона и мандарина, смело проникая в легкие, а облачко пара тут же обволакивает. Но самое страшное другое. Я сталкиваюсь с пристальным янтарным взором…
Мой рот сам собой приоткрывается, я несмело опускаю глаза ниже, совершая этим непростительную ошибку. В один миг понимаю – никогда ранее настолько близко я не стояла к такому человеку. От него исходят особенные волны мужской привлекательности и грубой силы. Мне кажется, что даже свет вокруг нас померк, оставив лишь небольшой отблеск капелек воды на мускулистом торсе… А они переливаются, ослепляя своим сиянием и яркостью.
На груди мужчины яркая татуировка, от которой становится не по себе: огромная хищная птица, расправив крылья, свободно парит и устремляет на меня опасный взгляд. В этом рисунке столько энергии и ярости, что я невольно засматриваюсь. Очень хочется прикоснуться, провести подушечками пальцев, почувствовать жесткость темных перьев. Кажется, что я даже слышу завывания ветра, а птица вот-вот спикирует, задев меня мощным крылом. Только теперь паззл складывается в моей голове окончательно. Беркут…
– Нравится? – слышу насмешливое замечание, которое застает врасплох.
Как ошпаренная отпрянула.
Я тут же прикрываю рот, подбираюсь и резко отхожу назад. Как же глупо я забылась и осталась без внимания к происходящему.
Только сейчас понимаю, что мужчина обнажен только на половину: ниже живота замотан в пушистое полотенце. Внезапно щеки мои покрывает яркий румянец.
Неловкая ситуация.
– Извините, я задумалась.
Прячу взгляд и потихоньку отхожу назад. Страшно находиться рядом с таким… очень страшно.
Если намерения его друга были ясны и прозрачны, то мысли этого человека для меня загадка.
– Там сейчас жарко. Если немного подождешь…
– Да, я попозже зайду.
Стараясь поскорее скрыться с глаз долой, возвращаюсь в «свою» комнату.
Меня всю потряхивает от перенапряжения. Внутри будто дрожит что-то маленькое и хрупкое. А перед глазами ОН. Высокий. Крепкий. Мощный. С огромной птицей на груди.
Вот кто он.
Беркут.
Настоящий хищник.
Дикость, ярость и сила. Это все, с чем он у меня ассоциируется. Мне становится еще страшнее. Потому что он очень умело скрывает это за внешней оболочкой сдержанности и собранности. Его взгляд опасен. На дне его глаз таится нечто жуткое и угрожающее. Неистовое и неудержимое.
Я захлопываю дверь чуть более громко, чем мне бы хотелось. Тут же запираюсь. Резко разворачиваюсь и взволнованно прикасаюсь спиной к двери.
Полуобнаженный мужчина и я, запертая в его доме, без средств связи и права голоса. Господи… что теперь делать?
Выходить из комнаты я боялась до обеда следующего дня. Пока в мою дверь не раздался негромкий стук.
– Эй, у тебя все нормально?
От неожиданности я подпрыгиваю. Но тут же поднимаюсь с пола на ноги. На ковре тепло. И в позе лотоса думается лучше.
Найти лазейку к побегу из комнаты не получилось. И это нагнало на меня отчаяние.
– Да. Все в порядке.
– Есть будешь?
– Нет.
– Решила умереть с голоду?
– Я просто не голодна.
– Если передумаешь, на плите мясо и гречка. Будет желание – разрешаю тебе самой что-то приготовить. Продукты в шкафчиках и холодильнике. А я пока выпущу собак размяться. Хозяйничай, не стесняйся.
Прекрасно. Я еще и готовить обязана…
– Позвольте мне уехать? Я никому не расскажу, где была и кого видела. Пожалуйста.
– Нет, – раздраженно отрезает. – Для тебя же так будет безопаснее. Здесь, со мной. Чем там, с ними.
Решаю не отвечать, хоть и совершенно не понимаю, о чем он говорит. До моего слуха уже доносится приглушенный звук удаляющихся шагов.
Паника сегодня уже схлынула.
Я печально осматриваю комнату. Эх, неуютно. На душе тоскливо. Но страх почему-то оставил меня. Если бы захотел, Беркут полакомился моим телом еще вечером. Психолог из меня бестолковый, но мужчина мало того, что не утащил меня в свою спальню, так еще и о ране позаботился. Видимо, не все человеческое ему чуждо.
Пока молчаливый хозяин дома оставил меня, я решила все же наскоро принять душ. Как только прошла в комнату, сразу подумала, что залезать в чужую ванну я попросту брезгую.
Да и вообще, у меня нет ни малейшего желания прикасаться к чему-либо в этом доме.
