Шрифт:
Закладка:
Он был гордый человек по натуре и гордился своими достижениями. При этом тщеславие было ему чуждо. К примеру, многие итальянцы млеют от громких титулов, пышных званий или знатных фамилий; для Инженьере, однако, все это ничего не значило — ну, почти ничего. В промежутке между двумя войнами он был награжден титулом «Cavaliere», а потом званием «Commendatore», что, грубо говоря, было аналогом рыцарского титула в Англии и звания кавалера ордена Почетного легиона во Франции. Так вот, Инженьере никогда себя этими титулами и званиями не именовал и запрещал, чтобы его так называли другие. Он не уставал повторять, что «Коммендаторе» — это звание, придуманное фашистами. Он предпочитал, чтобы его называли Инженьере. Этим он словно заявлял о том, что он и его сотрудники — люди серьезные, которые занимаются в этой жизни важным, нужным и общим для всех них делом. Но правду сказать, до тех пор, пока Университет города Болонья не наградил Феррари в возрасте шестидесяти лег своим почетным дипломом, он не имел законных прав на это звание. Помимо Инженьере, Феррари также часто называли II Drake — Дракон. Это, прежде всего, свидетельствовало о том, что Феррари побаивались и уважали. Английские же любители гонок с некоторых пор стали называть его Старик и произносили это прозвище со смешанным чувством раздражения и аффектации. Зато у итальянских рабочих, с которыми Инженьере ежедневно общался на фабрике, справляясь у них на моденском диалекте о здоровье их детей и близких, никогда не возникало вопроса, как его называть. Почти с самого начала его карьеры они именовали его Се capo — наш босс.
«Кто я?», «Как мне себя называть?»
Кажется, на закате своих дней Феррари нашел ответ на этот вопрос. Когда его с почтением в голосе называли дизайнером лучших спортивных автомобилей в мире, он отрицательно качал головой и говорил: «Нет, я не дизайнер. Дизайном у меня на фабрике занимаются другие люди. Что же касается меня лично, то я могу назвать себя только Sono un agifatore di uomini — энтузиастом и вдохновителем».
Глава первая
Человек является творцом истории; он живет среди нагромождения ее событий и фактов, как в сложном географическом рельефе. Если разобраться. История вообще явление географическое.
Даже когда он поднялся к вершинам успеха и славы и его имя было не менее известно, чем имена самых знаменитых голливудских актеров и вписанных в Готский альманах блестящих аристократов, люди слышали, как его мать изредка бормотала себе под нос: «А все-таки мой старшенький был лучше».
Неизвестно, какой эффект такого рода высказывания могли оказать на неокрепшее сознание ее младшего сына — замкнутого по характеру мальчика со странным отстраненным взглядом. Кто сейчас скажет, уж не с детства ли в его душе были посеяны семена цинизма и скрытности? Никто. Но как бы то ни было, его друзья и знакомые не раз отмечали, что единственным человеком, которого Энцо Ансельмо Феррари боялся на этом свете, была его мать. «Энцо! Энцо!» — пронзительным голосом кричала она, призывая к себе сына, и он, даже будучи взрослым уже человеком, стремглав бросался к ней и поспешно рапортовал: «Я здесь, мама!»
Адальгиза Бизбини приехала в Модену из Форли, где жили ее родители, чтобы выйти замуж за Альфредо Феррари. Городок Форли расположен в шестидесяти километрах от Модены — если ехать по Виа Эмилия в сторону Римини. Альфредо Феррари, сын бакалейщика, родился в 1859 году и был старше своей невесты па тринадцать лет. Его родным городом был Карпи, который находится в нескольких километрах к северу от Модены. И жених, и невеста были выходцами из мелкобуржуазных семей с весьма скромным достатком. Альфредо, который сначала работал мастером на металлургическом заводе Рицци, в скором времени основал в Модене собственное дело и стал заниматься ковкой, отливкой и штамповкой различных деталей из металла. Его мастерские и дом под номером 264, где он стал жить с молодой женой, располагались на Виа Камурри рядом с железной дорогой, которая проходила в северной части города. Возможно, именно по этой причине крупнейшим клиентом Альфредо стало Управление национальных железных дорог. Постройки в этой части города в наши дни сменили номера; по-другому нынче называются и улицы. Тем не менее двухэтажный дом Альфредо, если не считать торчащей на крыше телевизионной антенны, выглядит точно так же, как и в конце XIX века. С улицы дом кажется необитаемым, а длинные приземистые строения мастерских — заброшенными и бесхозными. Но стоит только завернуть за угол, как перед вашим взором возникает действующая железная дорога и вполне еще приличный фасад здания, на котором выцветшей белой краской аккуратно выведена фамилия владельца — FERRARI.
У Альфредо и Адальгизы было два сына. Старший, которого тоже звали Альфредо, родился в 1896 году; через два года у семейства Феррари родился второй сын — Энцо. В свидетельстве о рождении, полученном