– Да никакие… Будешь для вида держать в руке карандаш и сосредоточенно смотреть на лист бумаги… Я сам представлю тебя, тебе останется лишь слегка кивнуть… Главное – слушать и запоминать… Да, совсем забыл. Когда она позвонит в дверь, откроешь ей и проведешь в комнату – не делать же это самому шефу агентства при живом помощнике.

Мартина понятливо закивала. Еще оставалось время, чтобы выкурить по сигарете, что они и сделали, предварительно распахнув окно. Все это время они почти не разговаривали – оба были заняты собственными мыслями.

Вскоре кнопка звонка в бронзовом обрамлении известила о прибытии фрау Маттерн. Мартина вскочила с диванчика, выразительно посмотрела на Макса и отправилась встречать клиентку.

2

На клиентском диванчике сидела молодая особа лет двадцати пяти довольно приятной наружности. Ее белокожее лицо в обрамлении иссиня-черных волос выразительно контрастировало с зелеными глазами в окружении черных длинных ресниц. Черные же брови были аккуратно выщипаны и напоминали две серповидные ниточки. На губах была красная помада, что делало ее миловидное лицо еще более ярким. Небольшие серьги в мочках маленьких ушей и довольно недешевая цепочка на белокожей шее выгодно дополняли оформление ее гордо посаженной головки.

На фрау Маттерн были черные шелковые брюки и шелковая же белая блузочка с несколькими вышитыми цветами. Ноги были обуты в красные туфли на высоких шпильках. Макс отметил про себя, что выбор высоты каблука связан, пожалуй, с ее небольшим ростом, который он оценил, когда посетительница вошла в комнату, примерно в сто шестьдесят сантиметров (он находил такой рост небольшим по сравнению с современными голенастыми девицами). На руках были легкие белые перчатки, которые она сняла сразу же, как только устроилась на диванчике. Теперь руки ее покоились на коленях, демонстрируя парочку (по одному на каждой) симпатичных колечек с камешками.

Молодая женщина взглянула сначала на Макса, затем взгляд ее на секунду задержался на Мартине, и, снова посмотрев на Макса и вздохнув, она заговорила:

– Господин Вундерлих, меня зовут Кристина Маттерн, мне двадцать шесть лет…

Она снова вздохнула, видимо, собираясь с мыслями, и в этот момент Макс решил вставить парочку дежурных фраз:

– Очень приятно, фрау Маттерн, хотел бы в свою очередь представиться. Меня зовут Макс Вундерлих. Я частный детектив и одновременно шеф агентства… моего имени.

Он улыбнулся своей (как он подумал), может быть, не очень удачной шутке и продолжил:

– Это моя сотрудница фрау Мартина Хайзе. Она является моей помощницей во всех моих расследованиях, и у меня нет от нее секретов. Если вы ничего не имеете против, то прошу вас продолжать.

Кристина Маттерн сцепила пальцы своих нежных рук и, еще раз вздохнув, спросила:

– Господин Вундерлих, слышали ли вы что-нибудь о несчастье, случившемся с Рольфом Гаммерсбахом?

Тут Макс подумал, что хотя слово «несчастье» и не противоречит сути события, описанного в «Бильде», тем не менее не является типичным для обозначения такого вполне конкретного случая. Отнеся причину этого к нежеланию клиентки лишний раз произносить более страшное слово, он ответил:

– Если вы имеете в виду убийство банкира Рольфа Гаммерсбаха, то да… Я отслеживаю криминальную хронику…

Она почти не дала ему договорить и сбивчиво затараторила:

– Да какой он банкир! Он хотел им быть и так называл себя… Да, у него есть… был банк, но это ничего не значит… банкиры так себя не ведут… они более расчетливы и основательны… Он же был очень импульсивным и слишком доверялся людям… отсюда и все его неудачи… Да и какой там банк, одно название… так, мелкое кредитное учреждение…

– Возможно, все это и так, фрау Маттерн. Однако это только ваши эмоции… В соответствии с общепринятой терминологией господин Гаммерсбах банкир, и мы с вами не вправе считать иначе. – Макс замолчал совсем ненадолго, чтобы справиться с вдруг охватившим его волнением, и затем добавил: – Из всего этого я понял только, что вы неплохо знали убитого.

– Да, это так. Мы знакомы три года.

– Более того, я позволю себе предположить, что и ваш приход сюда как-то связан со всем этим. Однако если вы предполагаете поставить мне задачу отыскать убийцу банкира, то заявляю сразу же, что я не возьмусь за это дело. Мы совсем молодое сыскное агентство, и, хотя ваше дело не первое (тут Макс позволил себе солгать), мы еще не считаем возможным взяться за дело об убийстве. Этому есть разные причины, в том числе, не в последнюю очередь, недостаток сотрудников…

Макс замолчал, посмотрел на Мартину, которая, опустив голову, напряженно сжимая правой рукой карандаш, что-то старательно выводила в раскрытом перед ней блокноте. Затем перевел взгляд на Кристину Маттерн, стараясь проникновенно смотреть ей в глаза. Она не выдержала его взгляда, опустила глаза, спрятав их под длинные ресницы, несколько раз тяжело вздохнула, но затем, видимо, набравшись решимости, смело взглянула в его глаза. Интуитивно он почувствовал, что она собирается заговорить, и, так как считал, что предыдущее его высказывание еще не завершено, быстро продолжил:

– Вы, конечно, знали о нашей, так сказать, молодости… Ведь наш телефон вы нашли в какой-нибудь франкфуртской газете примерно месячной давности… Но тем не менее вы нам позвонили. Чем-то же вы руководствовались?

– Совсем не так, господин Вундерлих. Я действительно нашла ваше объявление во «Франкфуртер альгемайне» примерно месячной давности, но я абсолютно не придала этому значения. К тому же, как мне известно, многие фирмы часто периодически обновляют свои объявления… Так что я не сделала никаких выводов в отношении вашей, как вы изволили выразиться, молодости и позвонила вам, ничем не руководствуясь.

Макс понял, что его рассуждения о молодости фирмы оказались ошибочным шагом, что из-за этой нелепости можно потерять клиента, но было уже поздно. Он нашелся лишь сказать:

– Тем не менее теперь вы знаете о нас все.

Кристина Маттерн, которая все это время была в напряжении, не будучи в силах его более переносить, вдруг расслабилась и откинулась на спинку диванчика. На ее белоснежном лбу выступила легкая испарина. Она достала из красной кожаной сумочки салфетку и промокнула лоб. Успокоив дыхание и глядя прямо в глаза застывшему от напряжения Максу, молодая женщина сказала:

– Господин Вундерлих, то, что я от вас услышала, ни в коей мере не изменит мой, пусть и случайный, выбор. Во-первых, речь не идет о поиске убийцы бедного Рольфа. Пусть этим занимается наша доблестная полиция…

Он позволил себе прервать ее, сделав жест рукой:

– Простите, фрау Маттерн, что перебиваю… Пока что доблесть полиции, по меньшей мере в деле об убийстве Рольфа Гаммерсбаха, не подтверждается. В сегодняшнем номере «Бильда» есть сообщение о том, что полицией объявлено вознаграждение за информацию, которая позволит хотя бы ухватиться за след.

Он снова сделал жест рукой, призвав ее продолжать.