– Тебе Юта помогла, – вздохнула Чижик.

– Да, поэтому я от стаи бешеных шнырков отбился! Один! – похвастался крыс. – Так что крепкие мышцы ещё никому не помешали.

Чижик снова глубоко вздохнула и не стала ничего отвечать. Вместо этого она сунула руку в сумку и вытащила оттуда пряник в форме чаронита. Протянула крысу.

– На вот. Угощайся.

– Это мне? Вот спасибо! – воскликнул Дик. – Сегодня у меня день подарков. Я не помню, когда точно мой день рождения, но не против отметить его сегодня.

Чижик слабо улыбнулась.

– Ещё одна кислая физиономия в мастерской, – закатила глаза Шани. – Сейчас от вашего настроения чарокраски протухнут.

Крыс уже занялся пряником и не смог ничего возразить – его рот был полон. Он сидел на коленях у Чижаны и ронял крошки на подол её платья. Но девочка ничего не замечала.

– Как тебе удаётся не падать духом? – спросила она у Шани. – Я и сама обычно стараюсь искать что-то хорошее в происходящем, но сейчас никак не получается…

– А я не ищу хорошее, – ответила разрушительница. – Посмотри на меня, я чудовище. Что в этом может быть хорошего?

Она отбросила с лица чёрно-серые волосы, чтобы лучше было видно её красные глаза и мертвенную кожу.

– Ты не чудовище, – сразу возразила Чижик. Дик вежливо промолчал, набив рот новой порцией пряника. После рикошета Шани выглядела ужасно, а крыс старался не лгать без весомого повода.

– Не говори ерунды, я не слепая, – отмахнулась Шани. – Я не ищу в этой жизни ничего хорошего. Я просто живу. Ставлю цели. Представляю себе, как будто каждая новая цель – это запертая дверь. И постепенно открываю их. Одну за другой.

– Подбираешь ключи? – заинтересованно спросил Дик, проглотив пряник.

– Не обязательно.

– Чтобы открыть дверь, нужен ключ, разве нет?

– Можно просто выломать её, – усмехнулась девочка, и Полумрак мрачно сверкнул тремя искрами, подтверждая её слова.

– И какая сейчас дверь на очереди? То есть цель? – уточнил крыс, спрыгнув на пол.

– Ближайшая – выиграть приз чароведы.

– Ну… – пожала плечами Чижик и стряхнула крошки с подола. – Мы много сделали для того, чтобы стать победителями, но всё так изменилось. Стоит ли теперь продолжать?

Шани подняла руку, останавливая подругу.

– Приз чароведы – это поездка в Живые Сады, если ты помнишь. Посмотреть, как Зелёный остров готовится к карнавалу чаронитов. Если мы выиграем этот приз, то сможем открыть и другие двери.

– Какие, например?

– В Живых Садах у нас Юта, которая ждёт помощи. Усатый не даст соврать. Там ей приходится нелегко. В Живых Садах прячется Гаруна, которая устроила переворот много лет назад, а потом столько времени наводила страх на жителей Логова изгнанных. Мы точно не знаем. Но кажется, это её люди напали на остров Хвост и всё там разрушили. Лично я очень хочу посмотреть на неё собственными глазами.

– Ну и зря, – резко сказал Дик.

– Это почему? – Шани присела и подставила ему ладонь, чтобы крыс на неё забрался.

– Она тебе не понравится.

– Ты её видел?

– Видел. И очень хотел бы об этом забыть. И тебе не советую, спать плохо будешь. – Крыс делал вид, что сердится, но было ясно, что так он прячет свою тревогу.

– А как же возможность посмотреть на Живые Сады? – не сдавалась Шани. – Как там всё устроено и всё такое.

– Глаза бы мои их не видели! Жуткое место. – Дика даже передёрнуло от отвращения.

– Но там же Юта, – напомнила ему девочка. – Ты перед ней в долгу, разве нет?

На это Дику нечего было возразить. Как бы он ни хотел избежать любых напоминаний про Живые Сады, но мысль о том, что на острове осталась Юта, не давала ему покоя. После того как девочка усилила его чаронит, между ними установилась тончайшая, почти незаметная связь.

Дик волновался за юную трилистницу.

Он заглянул Шани в глаза.

– Да… там осталась Юта… И её мать. И много чего страшного. Ты знаешь, я не трус. Но мы не сможем справиться с ними, силы неравны.

– Тебя никто и не приглашает, усатый. Ты уже много подвигов совершил, пора передохнуть, – сказала ему Шани и пересадила на коробку с красками. – Лазария прихлопнет тебя одной левой, если узнает, что ты до сих пор жив. Так что… жуй пряники и радуйся, что тебе не нужно возвращаться в Живые Сады.

Дик не нашёл что возразить. Чижик со вздохом поднялась и подошла к Шани. В глазах у неё по-прежнему читались грусть и тревога.

– Я поняла. Ты никогда не сдаёшься, Шани. Но что делать мне? – спросила девочка. – Чаронит почти погас, я никогда не смогу летать на призраке. И открывать другие миры больше не могу. Я пробовала.

– Так мало сил?

– Ага, почти ничего. Как будто вся моя жизнь ушла на ту сторону, в призрачный мир. Я теперь ничего не значу. Я бессильна.

– Не падай духом, Чижик, – сказала Шани, чуть поразмыслив. – Эльда была вовсе без камня, когда отправилась на Хвост искать доказательства невиновности изганов, чтобы потом представить их на Совете. Она стала получарой, но не сдалась. Дело не в камне.

Полумрак отозвался ей краткой вспышкой. Недовольной вспышкой. «Думай, что говоришь».

Но Шани упрямо повторила:

– Дело не в камне. Дело в тебе.

– Она правильно говорит, – вмешался Дик.

Чижик рассеянно кивнула. Согласилась.

– Может быть, вы и правы. Но так трудно преодолеть это чувство… когда ты вообще ничего не можешь. Я постоянно об этом думаю. И все наши ходят растерянные, даже преподаватели… чара Линн не улыбается больше, а она всегда улыбалась! И Эльды нет рядом. Она теперь с зелёными. Не могу избавиться от мысли, что она там как будто в тюрьме. Даже письма не доходят.

– Тоска… – протянул Дик.

– Угу.

– Нет, так не пойдёт, – прервала их Шани. Чижик вопросительно подняла на неё глаза. – Хватит хандрить, пора заняться делом. Давайте не будем терять время на вздохи и посмотрим, что у нас получается с проектом.

Чижане пришлось согласиться. Всё лучше, чем сидеть без дела и страдать. Они подошли к высокой картине, стоящей в углу мастерской. Полотно было завешено тканью, которую Шани решительно сдёрнула.

– Ты закончила! – воскликнула Чижик.

– Ага. – Шани не могла скрыть торжествующей улыбки. Ей самой нравился результат.

Дик же с удивлением уставился на картину, о которой было столько разговоров.

– Дверь? – вырвалось у него.

– Ага.

– То есть это одна из тех дверей, про которые ты сейчас рассказывала? Это ты не в переносном смысле?

Шани засмеялась.

– Разные бывают двери, усатый. Эта вот – нарисованная, часть нашего проекта. Полюбуйся. Что скажешь?