- От этих бандитов можно ожидать чего угодно! Но это не повод впадать в панику. Думаю, капитан рассматривает и такую возможность и сделает все, чтобы быть готовым к любым неожиданностям.

Надо сказать, что Ромич уже давно усмирил свою обиду и с нескрываемым интересам слушал нашу беседу.

- А можно, я хоть одним глазком посмотрю на то, что будет происходить на палубе? – Взмолился парень.

Профессор сделал задумчивое лицо, а потом, как бы не хотя проговорил:

- Ну… Разве только одним глазком… Но если,  пираты будут проявлять хоть какие-то враждебные намерения, мы все тут же вернемся в каюту и забаррикадируемся!

- Да! Да! – Тут же согласились мы со всеми немногочисленными условиями.

А потом дружненько подошли к двери и, приоткрыв ее, выглянули наружу. Смотрелось это все, скорее всего, очень комично: внизу выглядывала моя голова, потом профессора, а над ним уже и Ромича, чей рост был выше всех, - однако на деле нам всем было очень тревожно. Не обнаружив никакой угрозы, мы немного расслабились и бочком, бочком, согнувшись в три погибели, начали красться к бочкам, которые стояли на палубе. К счастью, нашу развеселую компанию никто не заметил и мы благополучно укрылись за их толстыми боками. В этой ситуации больше всего меня удивил профессор! Так как крался наравне с нами и даже кряхтеть по свой извечной привычке перестал! Нет, все-таки он ученый до мозга костей: забывает обо всем, когда задето его любопытство, не зависимо от того к какой области оно прилагается. 

Обзор с нашего ракурса был не ахти какой, но рисковать и перебираться в более удобное место никто из нас не рискнул, ведь если заметят, нам не поздоровится.

Часть матросов выстроились вдоль правого борта к которому подплывала не очень большая, но юркая каракка, а часть разместились на марсах с арбалетами. (Примечание: Марс – площадка на топе составной мачты, где во время боя размещаются стрелки. На парусных судах служат для разноса стень-вант и местом для некоторых работ при постановке и уборке парусов.)

Как-то отец мне рассказывал, что каракка для плавания удобнее каравеллы, однако ее постройка стоила бы ему и его торговым партнерам бОльших денег, поэтому выбор пал именно на это судно. Возможно так оно и было, но за время плавания я уже успела сродниться с Ласточкой, как отец назвал свой корабль, и на приближающуюся каракку смотрела без какой-либо симпатии.

Однажды я спросила у него, почему он назвал корабль именно так. Ведь Ласточка, прямо скажем, не очень характерное название для эльмирантийского или даже туранского  корабля. На что он мне ответил, что когда-то моя родная мать, Аврора, которой уже давно нет на этом свете, рассказала ему, что в детстве ее часто называли ласточкой, так как она была жуткой непоседой, однако, могла надолго замереть на месте, наблюдая за птенцами ласточки, чье гнездо располагалось прямо под козырьком беседки, что стояла у них в саду, а потом также стремительно, как и птицы в нем, выбегала прочь и носилась по саду.

Тем временем, прерывая мои воспоминания, вплотную к борту нашей Ласточки подошел корабль пиратов.

- Эй, на корабле! Я вижу нас встречают! – Раздалось от них.

К сожалению со своего наблюдательного пункта разглядеть того, кто это говорил, как, впрочем, и всех остальных пиратов, было  очень сложно. Разве что тех, что засели с арбалетами на марсах корабля-противника.

- Приветствую вас! – Отозвался отец. – У нас соглашение со Спрутами.  Не думаю, что вам захочется получить от них проблемы. – А потом добавил фразу, которая явно была неким паролем. – Спрут никогда не выпустит жертву из своих щупалец.

- Ну, что за народ! – Зацыкал зубом говоривший пират, который теперь стоял на самом краю борта, и которого мне более-менее удалось рассмотреть. По внешности скорее похож на тализийца. Его темно-русые длинноватые волосы были собраны в хвост, невысокого роста, одет в сероватую рубаху, которая когда-то явно была белой, но утратила прежний лоск, и темные штанах. Завершал его образ удалого капитана корсарского судна темно-красный кушак, опоясывающий талию.

- Неужели мы не можем подойти и просто поинтересоваться как дела у проходящей мимо каравеллы, послушать, что происходит в эльмирантийской стороне, а заодно и попросить показать метку? – Продолжая широко улыбаться белозубой улыбкой без одного переднего зуба, вещал удалец.

Толстого намека не смог бы расслышать разве что глухой. Как объяснил мне позже профессор, были случаи, когда кто-то пользовался флагом пиратской защиты не имея на то оснований, как и паролем, который услышал где-то случайно или выкупил за небольшую сумму. Но вот метку подделать не мог никто, так как ее делал некий одаренный, которой состоял на службе у пиратов. Именно поэтому особенно дотошные или не желающие упустить добычу, требовали помимо прочего показать и ее.

- В Эльмирантии все по прежнему. Воюют. – Говорил отец, доставая из-за пазухи довольно крупный медальон угольно черного цвета, на котором схематично был выбит спрут, изображение которого особенно ярко и неестественно светилось на темном фоне. В общем, перепутать амулет с каким-либо другим было просто не возможно даже на расстоянии.

Судя по звуку, главарь пиратов сплюнул и со злостью заявил.

- Какие сейчас все предусмотрительные! Аж тошно, правда, ребята? – Те самые ребята тут же поддержали главаря дружным воем. - Здесь не вотчина Спрутов! Однако, мы чтим пиратские законы и не будем брать вас на абордаж, но! Мы ребята вольные и Спрутам не подчиняемся! А потому или платите за проход нам или…

Гаденький смешок со стороны пиратского корабля ясно говорил о том, что последует за этим «или». Только даже я слабо верила, что эти пираты удовлетворятся простой платой.

На Ласточке все ощутимо напряглись, а отец как-то очень жестко улыбнулся, глядя в глаза пиратского капитана и проговорил:

- Видишь ли, достопочтенный капитан вольных пиратов, на этот случай глава Спрутов лично вручил мне подарки, которые я должен буду отдать такому вот смелому и «чтущему» пиратские законы.

И отец быстро откинул крышку небольшого сундучка, который ему очень ловко и как-то незаметно поднес Сакол.

На дне сундучка лежало три аккуратно запаянных сосуда, при взгляде на которые у пирата явно не нашлось слов, чтобы прокомментировать увиденное.

- У каждого матроса на марсе имеется по несколько таких сосудов, а факелы для зажигательных стрел уже горят. Объяснить, что будет, если хотя бы один такой подарочек попадет на вашу каракку?

Со стороны пиратского капитана раздался нервный смешок. А я невольно задрала голову в поисках наших матросов на мачтах.

- Ну, зачем же так сразу Огонь глубин доставать? Вы должны знать, что за такие игрушки делают пираты с капитанами, которые решились их применить.

- Более того, я даже собственными глазами это видел. – Спокойно ответил отец. – Но эти, как вы выразились, игрушки, дал мне лично Спрут, как и разрешение при необходимости их использовать.