Тезис был выделен повторным ударом.

— Наша плотность в коде уникальна! В качестве значений переменных используются почти все направленные в нашу сторону информационные потоки данных. Можете представить себе вычислительные и аппаратные мощности, которые необходимы для такой обработки? А ведь еще есть ноуме, которое и вовсе формируется на принципах блокчейна, то есть, предполагает непрерывность записи, от начала человеческого существования и далее в бесконечность.

О том, что такое блокчейн, нам уже рассказывали другие преподаватели Администрации.

При поступлении сюда, я даже не предполагал, насколько оторванной от привычной действительности окажется та картина мира, которую рисовали профессора.

За пределы привычной арифметики и логики нас выдернули ещё на первом году обучения. Мы учились считать в разных системах счисления, конструировать и разбирать головоломные силлогизмы.

Мы рисовали на площадках, покрытых глиной длинные блок-схемы, описывали алгоритмы заварки чая и ремонта обуви.

Будущих операторов погружали в мир кода, проводя невидимую, почти неощутимую границу между Администрацией и повседневностью.

Для того чтобы не потерять себя в этой муштре, я перед сном обновлял, раз за разом, все яркие воспоминания, независимо от того, были ли они позитивными или же напоминали о трагическом.

Вот и тут, погружаясь в пересмотр лекции Старого Пута, мне вдруг пришла в голову странная мысль…

— Как мы знаем, эволюционный алгоритм предполагает компромисс между компактностью и наличием дублирования критически важных функций, — продолжал преподаватель. — Одно это позволяет сделать вывод о том, что человек и его ноуме были сгенерированы методами, отличными от классических эволюционных. Слишком много дублирующих систем и подсистем обеспечивают человеческую уникальность — будто бы наш создатель ставил первичной задачей не какую-либо человеческую деятельность, а обеспечение подлинности.

Вкратце это можно описать философско-религиозным догматом: Человек есть мера вещей: действительных в том, что они действительны, недействительных в том, что они недействительны!

После цитаты мы вновь дождались стука указки по кафедре. Полезное знание закреплялось во мне рефлексами, вместе с машинальным вздрагиванием, которое прошло на следующий день после приобщения к практике.

Мне кажется, коварный Оуль зачем-то пробовал меня взломать средствами удаленного администрирования. Как стало понятно, все эти видения с животными, природой и всем, что предваряло мои собственные воспоминания, являлось не просто инструментом калибровки, но и первичной подстройки под защитные механизмы психики.

Но, именем Гагары, зачем ему требовалась мое ноуме? Зачем он ломает того, кто пришел к нему за помощью? Только ли оттого, что у меня есть дыра в ноуменальном подобии блокчейна и это уникальный случай подсмотреть человеческий код изнутри?

Я пробую открыть глаза, настоящие глаза, но они открываются туда, где происходит ещё одна трагедия моей жизни.

— Жаль, что ты не мостовой, — вздохнула Бет, прижимаясь к моей груди. — Насколько все могло быть проще и понятнее…

Я старался не двигаться, чтобы не раскрылись мои свежие раны.

После отказа подчиниться троллю Йоре, старшему брату покойного Гепты, меня подстерегли его слуги. Второе предупреждение, так они назвали работу сапогов и толстых палок, которыми обычно погоняли скотину. Шанс пережить третье, был слишком мал, чтобы несостоявшийся админ мог принимать его всерьез.

— Все наши проблемы связаны с местной нетерпимостью и конкуренцией между троллями, — осторожно выдохнул я. Ребра отозвались волной боли, которую не смогло перебить даже тепло любимой женщины. — Достаточно покинуть территорию Мостов и все затруднения останутся за скобками. Собственно, к этому меня и подталкивает тролль Северного Моста.

— Это несправедливо, — после непродолжительной паузы заявила Бет. — Ты перспективный оператор, а в будущем мог бы расширить список доступных интерфейсов и даже открыть собственное дело. Зачем ему провоцировать твой побег?

Мы стояли у парапета, между двух гагаргулий, а под нами лежала расчищенная от временных хозяйственных построек гладь краснозёма.

— Политика, — и посмотрел вдаль, где поднимались к небу ритуальные дымы, обозначавшие створ пройденной Шаром траектории. — Формально, из-за покровительства Гепты, меня относили к людям Северного Моста. Но появилась ты, дама Варолиева моста. Теперь лишь уважение к покойному удерживает меня от перехода куда-либо еще. Валет моста Розена-Эйнштейна уже подходил с предложениями, но там видят лишь умелого чужеродца и полагают, будто титул четверки с ролью оператора второстепенного интерфейса — потолок моих устремлений и возможностей.

— Четверка? — Бет подняла голову и посмотрела мне в глаза. — Ты можешь подняться до короля, дай только время и доступ к закрытым библиотекам. Розенские никогда не отличались качеством рекрутинга.

— Йора знает мой потенциал, — усмехнулся я разбитыми губами. — Ему известно, что я никогда не соглашусь стать частью Северного Моста. Не после того, как он так обращался с Гептой, когда тот не сумел по болезни отправиться в очередную торговую экспедицию. Йора не может позволить усиление конкурентов в Совете, а это приводит к необходимости изгнания или смерти. Ты, как урожденная дама Моста, должна знать такие вещи лучше моего.

Следующая пара дымов поднялась к небу, чуть ближе к нам. Шар судьбы приближался неторопливо, как будто готовился вот-вот остановиться. Я в который уже раз поразился искусству Народа Мостов, Когда-то, давным-давно, им удалось не только вычистить условия, по которым передвигается Шар, но и придумать такую архитектурную конструкцию как Мост.

Шар никогда не сумеет разрушить его целиком. Отдельные пролеты и опоры могут пострадать, даже обвалиться — но сам Мост обязательно уцелеет.

Вот и нынешнее его прохождение напоминает некий праздничный ритуал. Вдаль направлены многочисленные команды, собранные таким образом, что кто-то обязательно увидит прохождение Шара. Дымные столбы, зажигаемые этими командами, обозначают траекторию, дорисовывая которую можно убраться в сторону и, таким образом, гарантированно уцелеть.

Кочевые фиши в этом плане куда уязвимее. Мест, подходящих для организации Ставки не так уж много, на то, чтобы выставлять дозоры и предупреждать о Шаре каждому отдельному племени не хватает людей, а если собраться в достаточном количестве, чернозем не сумеет всех прокормить.

Сейчас Шар направлялся в нашу сторону. Его текущие размеры не позволяли наблюдать за ним невооруженным глазом, но можно было предположить, что он либо прокатится под тем пролетом Моста, который облюбовали мы с Бет, либо снесет одну из его опор. Чтобы спастись в таких условиях, достаточно пройти полтора-два пролета в любую сторону.

— Я люблю тебя.

В тот момент признание прозвучало как извинение, как жалкая попытка воззвать к ответным чувствам. Но это стало понятно много позже, когда я прокручивал данный фрагмент биографии в голове.

— Если ты подождешь год или два, я устроюсь среди картодеев и сумею открыть свою лавку в тени твоего Моста. Они хоть и еретики, полагающие, будто Гагара выпустила четыре пера, но принципы администрирования знают хорошо. У них даже разговорный и