Она метнула недобрый взгляд на девицу и специально встала так, чтобы перегородить парочке вход в вагон. Зачем? Сама не знала. Просто из вредности. Когда подошёл поезд, сквозь звук торможения она уловила негромкий голос девушки:

— Олег, пойдём в другой вагон, чтоб не толкаться.

— Вот и катитесь отсюда, — сердито пробурчала им вслед Людмила Константиновна, втискиваясь в вагон между двумя женщинами. Поток пассажиров развернул её вплотную к высокому парню в очках и бордовой куртке. Он смирно стоял возле поручня и поверх голов смотрел на схему метрополитена под тускло отсвечивающим стеклом. Вытянув шею, Людмила Константиновна зорко скользнула взглядом по рядам сидений в поисках свободного места, потому что проклятый радикулит острой болью стрелял в левую ногу.

Парень в очках вежливо подвинулся и улыбнулся Людмиле Константиновне какой-то скованной, деревянной улыбкой.

«Бывают же приличные молодые люди. Не то что эти пижоны», — успела подумать она вскользь, а потом парень внезапно резко дёрнулся, и Людмила Константиновна рухнула во тьму.

* * *

Инна сразу и не поняла, что произошло. Поезд резко тряхнуло, и на неё градом посыпались стёкла. Погас свет. В уши ударил пронзительный женский крик, запахло палёной тряпкой и гарью. Олег дёрнул её за руку и привлёк к себе. Она перевела дыхание:

— Что это? Что?

— Я не знаю. Похоже, взрыв.

Его голос прерывался пунктирной линией, и становилось страшно, как никогда в жизни. Секунды наслаивались на минуты, подгоняемые стуком сердца. Несколько раз в тёмном туннеле промелькнули вспышки электрических ламп, а потом в глаза сразу хлынул поток света, и поезд со скрежетом затормозил на станции.

В одно мгновение перрон оказался запружен людьми. Едкий дым залеплял глаза и разъедал лёгкие. Инну с Олегом толкали со всех сторон, выдавливая из вагона наружу. Девушка вцепилась в его руку, мешая проходу. Пассажирка рядом была в крови от осколков стекла, но лицо казалось спокойным, словно застывшим в мертвенно-бледной гримасе. Она вслепую пыталась дотянуться до поручня, но рука хватала воздух и бессильно падала вдоль тела. Инна пропустила женщину вперёд себя, с трудом возвращаясь в действительность.

Дверь соседнего вагона была выворочена взрывом и покорёжена. Кругом слышались стоны, крики, плач. Прямо поперёк платформы лежала старуха, и из-под её головы растекалась лужа крови. Инна узнала ту самую бабку, из-за которой они ушли в соседний вагон.

Молодой мужчина выползал на перрон на четвереньках. Его подхватили два парня и повели в сторону, а он тряс головой и быстро бормотал какие-то бессвязные слова. Работники метро и пассажиры, оказавшиеся рядом, помогали пострадавшим. Прислонясь к колонне, сидела женщина с девочкой на руках. Около них на коленях стоял медик в белом халате.

— «Скорую», врачей! Сюда! Сюда! — на бегу кричала дежурная по станции.

Инна заметила, что по противоположной ветке поезд пролетел станцию без остановки.

Она старалась сфокусировать взгляд: окружающее просматривалось тускло, как сквозь грязную полиэтиленовую плёнку. И хотя ноги подкашивались под коленками, она наклонилась и подала руку старику, который силился подняться.

Подошва поскользнулась на размазанной крови, она обернулась к Олегу:

— Олег, помоги!

Он слабо покачал головой, сжал пальцами виски и необычно тягуче произнёс:

— Я не переношу вида крови. Меня сейчас вырвет.

— Иди, девушка, я сам поднимусь, — прохрипел старик. — А то твой муж сейчас в обморок хлопнется. — Он тяжело поймал ртом воздух и схватился за грудь. — Похоже, у меня рёбра сломаны.

— Инес, мне плохо, — простонал Олег.

Его кожа приобрела цвет пепла, а глаза стеклянно застыли в одной точке. Тяжестью тела он навалился Инне на плечи, и она по-черепашьи потащила его к эскалатору, который работал только на выход. Тревожно переговариваясь, навстречу им спешили медики, полиция, спецслужбы метрополитена. Шум в ушах расширился до противно-истошного визга, словно мокрой ватой заполняя собой всю голову.

Инна постаралась сосредоточиться. Только бы не уронить Олега… Сознание расслаивалось, чётко впечатывая в память мелочи, наподобие пушистого синего хвостика, что вместо брелка болтался на чьей-то сумке, и длинной царапины на чёрной ленте поручня эскалатора.

Удивительно, но она не упала и не сбросила свою ношу в виде обмякшего Олега, а вытащила его на улицу и остановилась, не соображая, что делать дальше.

От столпотворения возле станции метро рябило в глазах, хотя холодный воздух помог: в голове стало проясняться.

— Инес, помоги. Сделай что-нибудь. Вызови такси, мне плохо, — безостановочно стонал Олег.

Инна подпихнула его в спину:

— Потерпи, Олег, давай пройдём чуть-чуть вперёд.

Около них резко остановилась машина. Молодая девушка выскочила с водительского места и распахнула дверь салона.

— Вы из метро?

Инна не смогла собраться с силами кивнуть и молча посмотрела в серые глаза незнакомки.

Та поняла её без слов.

— Садитесь, подвезу куда надо. — Инна замялась, и девушка поняла это по-своему: — Вы не думайте, я денег не возьму. Просто хочу помочь. Как только сообщили о взрыве на станции, я сразу сюда поехала.

Рядом с тротуаром то и дело тормозили машины, подбирая людей, вышедших из метро.

Пока Инна медлила, Олег опустился на заднее сиденье и откинул голову на подголовник.

— Мне на Васильевский. — Вокруг его глаз залегли тени, а рот страдальчески исказился в нервной гримасе. Он медленно посмотрел на Инну: — Я поеду к маме. Потом созвонимся.

Девушка-водитель взглянула на Инну:

— Вы едете?

Инна была так опустошена, что у нее не осталось места для обиды. Она уныло пожала плечами:

— Нет. Поезжайте. — Она прикоснулась к рукаву девушки: — Спасибо вам. Вы очень хороший человек.

Едва машина с Олегом тронулась с места, Инна оперлась ладонями о колени и некоторое время стояла согнувшись, словно ей на шею упала тяжёлая свинцовая гиря и не позволяла распрямиться.

* * *

Домой Инна доехала на такси. Пожилой шофёр с седыми висками, взглянув на её лицо, протянул носовой платок, чтобы она могла вытереть кровь с рассечённой брови, и не взял денег за проезд. Позже она узнала, что многие таксомоторы работали бесплатно, а автомобилисты до поздней ночи развозили по домам горожан, оставшихся без метрополитена.

Выйдя у своего подъезда, она испытала на себе то состояние, когда говорят, что «не держат ноги». Некоторое время стояла столбом, а когда сделала шаг вперёд, ноги подогнулись в коленках, и она неловко сползла по стенке на корточки.

— Инна? Ты что, заболела?

Подняв взгляд к соседке, Инна помотала головой:

— Всё нормально. Я просто упала.

С соседкой Анной Ивановной следовало держать безопасную дистанцию, иначе не избежать длительной беседы об успехах её детей, внуков, племянников и о любимой собачке по кличке Лютый. Сам Лютый сейчас сидел