Он протянул ладонь.

И Хуан Джун с радостью ответил на рукопожатие.

Часть I. Сячжи

Выдержка из трактата «О четырех драконах» автора Цинь Пиня Третий век со времен исхода Прародителей

«Я посвятил жизнь поиску знаний».

С этих строк начался мой разговор с тем, кто поведал мне свою историю, дабы смог я записать ее и сберечь для тех, кто явится в этот мир вслед за мной. Он пришел ко мне, опустился с Небес перед домом моим в долине О́рдос, в тенях хребта Семи ветров. Спустился в окружении яростной бури огненной, молний пламенных и ветра горячего.

Он услышал меня!

До конца жизни я буду помнить его лицо…

Он пришел ко мне со словами о том, что я странствовал всю жизнь и накопил достаточно знаний. Как и Он. И пришел ко мне, чтобы пролить свет на тайны последние, которые были сокрыты от меня под пеленой давно утекшего времени. Он избрал меня своим летописцем. Он рассказал мне все, что случилось, от момента сотворения мира до самых последних дней, когда…

Когда Они проиграли.

Духи-Прародители.

Он был одним из них. Последним стражем нашего мира, для которого настал час уйти в безвестность.

Он опустился с Небес пред моим домом. Красный дракон, владыка Чжихан, и со словами: «Я посвятил жизнь поиску знаний» поведал мне свою историю. Историю о том, как жили Прародители и как они проиграли.

Он рассказал мне все тайны Баланса небесной Дзинь и темной Хань и велел оставить в строках этой книги предупреждение тем, кто явится в этот мир вслед за мной.

Чтобы они знали. Чтобы они не забывали.

До конца жизни я буду помнить его лицо. Охваченный пламенем лик дракона и чудесное сияние его глаз: один из них желтый, яростный, как пламя, другой белый, израненный, отнятый в бою…

Выдержка из трактата «О четырех драконах» автора Цинь Пиня Третий век со времен исхода Прародителей

Они явились из Великого ничто, из мировой тьмы, где живет лишь холодная пустота. Ни одному из них не дано было узнать, кто их создатель и был ли таковой. Быть может, само мироздание и ледяные ветра явили их, дабы создали они мир, какого еще не существовало никогда, ни в какие времена.

Было их четверо, бестелесных духов, коих влек навстречу друг другу неведомый зов. Они мчались сквозь время, преодолевая расстояния такие, что не вообразить никому из ныне живущих.

И настал день, когда духи встретились посреди пустоты, и вдруг вспыхнули мириады звезд, раскрасив небосвод музыкой света и тьмы.

Тот день стал первым.

Первым для нашего мира.

Ветер в цепях

Лоян, столица Империи Цао

Великий праздник Сячжи

Утро

– Тьфу!

– Я тоже плевался, когда узнал.

Их голоса с гулким эхом проносились по каменным коридорам. Смешиваясь друг с другом, они превращались в бессвязное месиво из слов. Приходилось тянуться ближе к дверям, насколько позволяли цепи, чтобы разобрать хоть что-то.

– Поделом предателю.

Стражники. Двое. Наверняка из личной гвардии Советника Мао. Когда они замолкали, можно было услышать хруст кольчужных колец их брони. Точно Мао. Заточе́нный в узкой клетке пленник хорошо знал, как звучат оружие и доспехи гвардейцев. Он сам носил такие много лет.

Зачем они тут? Стерегут его? Словно последнего преступника. Как будто за верность своему господину стоит наказывать. Как будто за выполнение долга смерть – лучшая награда.

– Вот и я так считаю. Поднял руку на дом Мао – прощайся с головой.

Поднял руку? О чем они вообще? Вот уже две недели узник заперт в этой камере, то прикованный к полу, то подвешенный на цепях под потолком. Его пытали. Избивали. Глумились. Но ничего не говорили. И не задавали вопросов. Да и незачем было. Тот, кто поместил его сюда, знал всю правду. Знал все о той ночи, после которой он оказался в этой клетке.

– Все по-честному.

– По-честному.

– А ведь он был героем, – сказал первый стражник. – Тьфу.

– Генерал-Буря! – воскликнул второй. – Такая честь была служить рядом с ним…

– Лучше помолчи! А не то правда окажешься рядом с ним.

– Точно. Прости.

Первый недовольно хмыкнул.

– Сегодня ночью мы избавимся от него.

– И наконец-то вернемся в гарнизон, – с воодушевлением протянул второй.

– Именно. Но сначала посмотрим на свадьбу молодой госпожи.

Кайсин!

Си Фенг потряс головой, прогоняя бред и дрему. Затуманенный взгляд начал проясняться. Только когда дверь его темницы приобрела четкость, а в крохотном окошке под потолком стал заметен тусклый утренний свет, он пошевелился. Сегодня состоится свадьба Кайсин и Нефритового мага. Сячжи уже наступил. В День летнего солнцестояния Маг подарит миру дождь, спасет страну от засухи и увезет подопечную Си Фенга на другой конец мира. А его самого лишит жизни. Такую судьбу уготовили телохранителю Кайсин. Он всего лишь букашка, которую пожрет мерзкий паук-евнух и его хозяин. Что бы они ни задумали, все это плохо кончится. Он должен помочь девочке.

– Скорее всего, – заговорил первый, – это нам придется вести изменника на казнь. А значит, церемонию не увидим.

– Бедная госпожа, – подхватил второй. – Столько лет ее охранял предатель.

– Теперь безопасность Мао Кай лежит на плечах владыки Шень Ена.

Ну уж нет.

Си Фенг напряг мышцы и приподнялся на цепях, которыми был прикован к потолку. Он едва касался пола носками. Все тело ныло и болело. С ног до головы его покрывали ссадины и кровоподтеки. Лицо, кажется, и того хуже, превратилось в один большой синяк. Головокружение и тошнота не проходили уже несколько дней. Наверняка были сломаны ребра. Возможно все.

Си Фенг расслабился. Он дал время загустевшей крови заструиться по венам и размял одеревеневшие кисти. Стражники продолжали о чем-то судачить и не услышали, как пленник несколько раз щелкнул пальцами. Глубоко вздохнув, Си Фенг закатил глаза и потянулся к ветру.

Генерал-Буря!

Они смеялись над ним!

Над великим воином, который почти тридцать лет назад лично сразил военачальника из Као Дяоюй, благодаря чему южные земли навсегда перешли во владение Империи Цао Цао. Который двадцать лет назад в одиночку сдерживал натиск кочевников в ущелье близ Бао Дин три дня и три ночи, пока не подошло подкрепление. Он был воином. Он был ветром. Он был Бурей!

Враги