— Ну, не то чтобы совсем не мог, но я помню по результатам исследования, что вероятность там была очень низкая, конечно, если он после этого не лечился, может быть тайно, — добавляет Вера.

— Он не лечился, — это уж я точно знаю, от меня бы не скрылся прием таблеток или другое лечение, пока он был дома, я знала всё его расписание, в нем не было врачей, обследований и прочего. Да и интимную сферу не скрыть. — И последнее время его мучала простата.

— Тогда вероятность нулевая, — спокойно рассуждает Вера.

— И что мне теперь делать? — смотрю на подруг. — Развод? В сорок лет остаться никому не нужной брошенкой?

— Вась, ты на себя в зеркало давно смотрела? — обрывает меня Вера. — Красивая, молодая, стройная, что значит брошенка, да мужики мимо проходят, шеи сворачивают. Тебе на вид больше двадцати лет никто не даст.

— Вер, ну какие двадцать? Сорок уже не скрыть, — отмахиваюсь я от Веры.

— Вась, могу записать тебя к хорошему пластическому хирургу, — вдруг врывается в разговор Ната. — Губки подкачаем, сиськи увеличим…

— Ты мозги себе подкачай, — обрывает ее Вера. — Сиськи она собралась увеличивать. С твоими имплантатами дите грудью не покормишь, а Ваське родить нужно. Да и нормальная у нее грудь, зачем ей вымя.

— Ничего ты Верка не понимаешь, мужики любят большую грудь, их возбуждает вид большой груди, а еще они любят между грудей…

— Фу, Ната, фу, не нужно озвучивать твои больные фантазии, — Верка обрывает Нату на полуслове.

— Вера, это потому, что вы с мужем закостенели, небось, в миссионерской позе всех своих детей зачали, а мужик твой в отделении со своими медсестрами, наверное, уже все позы попробовал, — выплескивает свой гнев на Верку Ната.

— Ната, я тебя сейчас по губам отшлепаю! И нормально у нас все с мужем, и позы мы тоже разные пробуем, — обрывает Нату Вера.

— Девочки! А давайте не будем ссориться, я вас сюда позвала не для этого.

— Да, прости, что-то мы разошлись, — Верка выдыхает. — Мое слово такое, тебе надо Стасику изменить и родить себе ребеночка.

— Как? С кем?

— Ну, это другой вопрос, найдешь. И тебе надо найти адвоката и посоветоваться, ведь в случаи, если у него появится наследник, то бизнес уже придется делить на троих, ты будешь в проигрыше, — Вера говорит очень умные слова, только вот я никак не могу принять в душе измену мужа, я до сих пор на стадии отрицания.

— Как найти адвоката, если я пойду в ту контору, которой пользуется муж, то ему сразу станет известно, — задумываюсь я.

— Давай я тебе дам данные конторы, к которой обращалась моя сестра при разводе, там ушлые адвокаты.

— Ну, я не знаю пока, буду ли разводиться.

— Просто поговори с адвокатом, через них столько разводов прошло, что там тебе точно подскажут, чем дело с твоим муженьком закончится, — Верка из нас самая умная. — А еще я поговорю с нашим андрологом, что обследовал твоего мужа. Может ещё что интересное накопаю. Почему-то ведь тогда дал заключение, что твой Стас бесплоден.

— С чего вы взяли, что Стас бесплоден, — язвительно спросила Ната. — Он вон как резво по койкам скачет.

— Ната, у тебя точно мозгов нет, силикон туда тебе влили, — осаживает ее Верка. — У Стаса с потенцией может быть все нормально, а вот сперма его оплодотворить не может. Тем более все тесты с отрицательным результатом, отцовство ноль процентов, значит, мои подозрения не беспочвенны.

Но Натка только дергает плечиком.

— А ты уверена, что ваш андролог не ошибиться? — не пойму, почему Ната пытается уверить нас в состоятельности моего мужа.

— Ната, наш андролог работает в паре со мной много лет, мы ни одной паре бездетной помогли, он не ошибается, — Верка стукает кулачком по столешнице. — И мне не понятно, почему ты встала на сторону Стаса.

— Да бог с тобой, причем тут Стас, — Ната дернула худеньким плечиком.

— Девочки, давайте мирно жить. У меня еще вопрос. Что мне дальше делать? Чем заняться. Ну, вот я со Стасиком разведусь, а куда дальше, ну не сидеть же без дела дома, — развожу я руками.

— Ну, то есть потенциально ты уже готова со Стасом развестись, — тут же подпрыгнула Ната.

— Нет, ещё не готова, но обдумываю этот вопрос. Да я, черт возьми, занималась только домом и хотелками Стаса. Я даже не знаю, чем заняться потом, когда всего этого у меня не будет, — я гляжу на подруг, вряд ли они меня поймут.

— А что ты любишь делать? — спрашивает Вера, она у меня сегодня психотерапевт.

— Да не знаю я, честно не знаю, — смотрю на Верку.

— Вот моя мама говорила, что женщина может зарабатывать только *издой, — Натуся в своем репертуаре.

— Я бы таким, как вы с мамой рожать бы не разрешала, — режет ее Верка. — Совсем ополоумели. Вот и зарабатываешь всю жизнь этим место. А если бы жила своими мозгами, а не мамиными, то нашла бы себе и мужа и работу нормальную.

— Вер, зачем работать, если деньги и так сами идут, — Натка пальцем показывает на меня. — Вот ты действительно дура. Хочешь бросить сытное место. Поругайся со Стасом, вынеси ему мозг, а потом крути из него веревки, он тебе все за это отдаст на блюдечке. Будешь ездить по курортам и отдыхать.

— Натусь, я так не могу. Я не смогу жить с мужчиной, который мне периодически изменяет. А как жить с ним, зная, что он ходит к левой тетке, у которой от него есть ребенок? И как жить, если у меня в жизни не случилось, не срослось и нет ребенка? — удивленно смотрю на Нату.

— Зачем тебе эти спиногрызы, мой вон живет в Англии, — спокойно говорит Натуся, разглядывая свои ногти с модным маникюром.

— А тебе его не жалко, ты его совсем не любишь? — смотрю на Натку, та лишь ведет плечиком.

— Вот и я говорю, что таким рожать нельзя! — выносит категорическое решение Вера.

Ночь закончилась скандалом. Верка подралась с Наткой, допив бутылку коньяка. Просто у меня подруги с разными взглядами на жизнь. Целеустремленная Вера — жена, мать, отличный врач. Для нее важнее всего семейные ценности.

Наташка же выросла с мамой, которая всю жизнь была содержанкой. Она так и воспитала дочь. На уме у Наташки были клубы, тусовки, мужики. А когда она от всего уставала, то приезжала к нам. И мы давали ей глоточек того, чего не было в ее жизни — любви.

Утром