— Хм… — Он сжимает мою талию, затем стягивает кружевные стринги, тоже белые, с моих ног. — Обычно мне нравится, когда все происходит медленно. Но ты слишком сладкая. Не думаю, что смогу ждать.

Как только он снял с меня трусики, то сразу же повалил меня на кровать. Я лежу, не шевелясь, и смотрю, как он избавляется от пиджака. Затем Джонни берется за галстук, и я дрожу всем телом, когда он ослабляет узел. Один из моих предыдущих клиентов обмотал галстук вокруг моей шеи, когда трахал меня сзади, и тянул за него каждый раз, когда входил в меня, перекрывая мне воздух. Я закрываю глаза от облегчения, когда мистер Миллер бросает галстук на пол. Он начинает расстегивать рубашку, но только первые две пуговицы, и переходит к брюкам. Дыхание у меня учащается. По крайней мере, он снял галстук. С рубашкой я справлюсь.

— Раскрой ножки пошире, милая пчелка, — говорит он, надевая презерватив. Парень, который руководит организацией, очень строго следит за предохранением, но он больше заботится о безопасности клиентов, чем о безопасности девушек.

Мистер Миллер ползет по кровати, возвышаясь надо мной. Вена на его шее пульсирует. Он смотрит на меня широко распахнутыми глазами, затем опускает голову и лижет мою обнаженную грудь. Я стискиваю зубы, стараясь не двигаться. Когда я отшатываюсь, это ничем хорошим не заканчивается. Надеюсь, что зазвучит музыка, и мне будет легче отвлечься. Но она не приходит. Последний раз я слышала музыку в ту снежную ночь. Иногда, лежа в постели и пытаясь заснуть, барабаню пальцами по спинке кровати, как будто это поможет вызвать мелодию. Но я не слышу ее, как раньше.

Мистер Миллер хватается мясистыми руками за мои бедра, разводя ноги шире. В следующее мгновение он резко вонзается в меня членом.

Больно… Всегда больно, но без наркотиков, притупляющих мысли, это в тысячу раз хуже. Я откидываю голову и смотрю в потолок, когда клиент снова входит в меня. В такие моменты пытаюсь отключиться, мысленно отстраниться от него и погрузиться в счастливые воспоминания, надеясь отвлечься от очередного изнасилования.

Слава Богу, в памяти всплывает одно воспоминание.

Летние каникулы перед школой. Я сижу в саду, читаю, а моя сестра-близнец гоняется по лужайке за своей мальтийской болонкой. Бедное животное. Сестра даже нацепила ему на голову желтый шелковый бант. Когда Сиенна заявила, что хочет собаку, я была уверена, что Артуро откажет. Наш брат не любит держать животных в доме. Я не представляю, как ей удалось убедить его разрешить ей завести собаку.

— Ася! — кричит Сиенна. — Иди сюда!

Я машу ей рукой и продолжаю читать. Тайна убийства вот-вот раскроется, и мне не терпится узнать, кто же виновник. Уверена, что это…

Брызги холодной воды попадают мне на грудь. Я вскрикиваю и вскакиваю со стула, глядя на сестру. Она держит в руке поливочный шланг и хохочет, как сумасшедшая.

— Тебе конец! — Я смеюсь и бросаюсь к ней. Когда добегаю до нее, она еще корчится от смеха. Я хватаю шланг, тяну за горловину ее топа и пускаю струю воды по ее спине.

Сиенна вскрикивает, затем выхватывает шланг, пытаясь направить его на меня, но в итоге он просто брызгает ей в лицо. Моя рука покраснела. Я смотрю на шланг, который держу в руке. Из него на землю вокруг моих ног льется красная жидкость. Кровь.

Я открываю глаза и смотрю на белый потолок над собой, а в ноздри проникает запах пота. Мда… Фокус со счастливыми воспоминаниями никогда не срабатывает хорошо.

Мистер Миллер продолжает вколачиваться в меня, обдувая мое лицо своим прерывистым дыханием, и его пот капает на меня. Он громко хрипит, и этот звук напоминает мне рычание яростного животного. Внезапно он останавливается и выходит из меня. Его тяжесть исчезает. Подняв голову от подушки, вижу, как он опускается на колени у изножья кровати, схватившись за грудь. Он тяжело дышит. Его лицо покраснело, он смотрит на меня широко распахнутыми глазами.

— Таблетки, — задыхается он. — В… пиджаке.

Я несколько мгновений смотрю на него, потом встаю с кровати и бегу к его пиджаку, который он оставил на спинке стула. Нахожу в левом кармане оранжевую бутылочку. Мистер Миллер опускается на четвереньки, пытаясь отдышаться.

— Дай мне… — хрипит он, поднимая руку в мою сторону

Я опускаю взгляд на пузырек в руке и снова вглядываясь в перекошенное лицо и покрасневшие глаза клиента. Медленно отступаю назад. Мистер Миллер смотрит на меня огромными глазами. Я отступаю еще на несколько шагов, пока не чувствую за спиной стену.

И оттуда наблюдаю.

Все длится меньше двух минут. Хрипы. Неглубокие, затрудненные вдохи. И, наконец, удушливый звук. Мистер Миллер заваливается набок на кровать, его голова повернута в мою сторону, глаза на выкате. Похоже, он пытается что-то сказать, но слова путаются. Я не могу разобрать, что он говорит, но вижу это по его лицу. Он умоляет. Я остаюсь на месте, сжимая в ладони бутылочку с лекарством, и смотрю, как на моих глазах умирает человек. С каждым его вздохом я чувствую, как во мне умирают остатки души. Пока не остается ничего, кроме черной дыры.

Слева от меня с грохотом открывается дверь, и в номер врывается водитель. Он подбегает к неподвижно лежащему на кровати мистеру Миллера и прижимает пальцы к его шее.

— Твою мать! — выкрикивает водитель и поворачивается ко мне. — Что ты наделала, сука?

Я не обращаю на него внимания. Я почему-то не могу оторвать взгляд от тела на кровати. Глаза у мужчины все еще открыты, и хотя не могу их разглядеть, кажется, что они смотрят прямо на меня. Пощечина обрушивается на мое лицо.

— Очнись, сука! Нам нужно уезжать, — кричит водитель.

Когда я не двигаюсь, он хватает меня за руку и начинает трясти. Мгновение спустя я чувствую укол иглы в руку.

Нет!

Укол пробудил во мне все остатки самосохранения. Бутылочка с таблетками выпадает из моей руки. Я отдергиваю руку и выбегаю в коридор.

Уже глубокая ночь, и в коридоре безлюдно. Две широкие желтые полосы, тянущиеся по всей длине ковра, помогают мне сориентироваться, и я следую за ними, пробегая по нескольким коридорам в поисках выхода. Зрение затуманивается, и у меня начинается головокружение. Каждый шаг дается тяжелее предыдущего, и кажется, что к ногам прикованы гири. Я поворачиваю за угол и продолжаю бежать, пока не вижу в конце дверь. Над ней висит табличка с зеленой подсветкой. Я не могу разобрать буквы, но это может быть только