Быстро нажав на кнопку ответить, я услышала голос доктора:

— Хелена…

— Доктор, что с мамой? — подскочив с места крикнула я.

Мама единственный человек, который остался у меня, в этом мире. И папин ресторан, как его душа. И все.

— Хелена, скорее приезжай в больницу.

И сердце мое словно остановилось. Пулей я понеслась, из ресторана, снова напугав своих людей. В голове лишь мысли «скорее приезжай в больницу». О нет, что-то с мамой. Нет пожалуйста. Только не мама.

Не помню, как я домчалась до машины, как приехала в больницу, и лишь когда увидела доктора, я очнулась:

— Что… что с мамой? — в ужасе меня всю трясло.

— Хелена… — поднял он руки вперед, чтобы я успокоилась. Но меня это напугало еще сильнее.

— Ну же, говорите! — чуть не орала я на все больничное отделение.

— Хелена твоей маме стало хуже. Она потеряла сознание, на сегодняшнем осмотре. И впала в кому.

Услышав его слова, я просто как овощ шмякнулась на пол. В груди так сдавило, что не могла вздохнуть. Все опустило в голове, и слова «Кома» орали в моей голове. Как же так, не может этого быть. Она шла на поправку.

Доктор что-то говорил, пытался привести меня в чувство. Но я так и сидела на полу. Подтянув колени под грудь. Хотелось орать, и биться в истерики, но я лишь закусила губы, и почувствовала вкус крови во рту.

— Хелена! — присел ко мне доктор, и легко взял меня за плечи. — Хелена, ты должна быть сильной! Ты нужна своей маме. Тебе надо пойти к ней.

Кое как я собрала свои силы, и поднялась на ноги. Доктор отвел меня в палату мамы. Где был слышен лишь аппарат жизнедеятельности. Мама лежала на кровати, облепленная разными приборами. Рядом стояла капельница.

Я присела на кровать, взяв ее теплую руку в свою, и когда доктор ушел, закрыв за собой дверь, я разрыдалась не в силах больше терпеть:

— Прошу не оставляй меня. Мама я не смогу без тебя. — орала я.

Но мама не двигалась. Ее такое бледное лицо, не выдавало никаких эмоций. Она спала, я уговаривала себя, что она просто спит.

Вся в слезах, я, заснув на стуле, держа ее за руку. Ведь потеряв и ее, я просто не смогу жить.

На утро меня разбудил доктор, сказал, что надо поговорить. Мы зашли в его кабинет. Доктор мамы был очень хорошим человеком. Он был словно дядя для меня. Он всегда меня поддерживал и настраивал, что с мамой все будет хорошо. Я же кормила все их отделение. Принося еду из ресторана не только маме, но и всем. Так что, больница стала нам с мамой вторым домом.

— Хелена, послушай. Твою маму надо везти в Санбридж, я уже связался там со знакомым врачом, и он сказал, что твою маму можно прооперировать там. У них техника намного лучше, чем здесь. — очень грустно сказал доктор

— Ну отлично! Что для этого надо? — получив лучик надежды крикнула я.

— Хелена. Это платная больница, и цены в Санбридж в десятки раз больше чем у нас. И я не уверен, что у тебя хватит средств. Ты для нас стала совсем родной, и твоя мама, но даже если мы все в этой больнице скинемся для тебя и твоей мамы боюсь нам не хватит….

— А ресторан? Если я продам его, хватит?

Сказав это сердце мое сжалось. Что даже доктор в ужасе на меня посмотрел. Ведь знает, что для меня значит этот ресторан. Ведь в нем я жила, и ощущала душу своего отца. Отказавшись от него, продав другому человеку, я соглашусь навеки потерять своего отца. Но выбора у меня не было, я сделаю все для своей мамы, я не потеряю ее.

— Хелена! — вышел из-за стола доктор, и подошел ко мне.

Я не могла сидеть, меня била ужасная истерика, которой я не давала свободы. Она разрывала меня, ощущала себя между молотом и наковальней. Что же мне делать.

— Хелена! — повторил мое имя доктор, взяв мои руки в свои.

Смотря в глаза этого пожилого доктора, мне хотелось представить, что он мой дедушка, и я могу рассказать ему все. Довериться как родному человеку.

— Поплачь. — ели слышно прошептал он, и слезы как огромный поток хлынули из моих глаз.

Я бросилась на шею, доктору и заревела как маленькая. Кричала, что не могу потерять маму, но и с душой моего отца не хочу прощаться. Доктор Сегунр ничего не говорил, он тихо гладил меня по спине, и слушал мою истерику.

Не знаю сколько прошло времени, но выговорившись, и мне уже казалось, что слезы во мне закончились, я обессиленная села на стул около стола доктора. К нему в кабинет зашла старшая медсестра Тереза. Она была ровесницей моей мамы. Посмотрев на меня, она лишь глубоко вздохнула, и сказала доктору что его ждут, больные.

Сегунр поставил на стол, рядом со мной стакан воды, и ничего не сказав вышел. А что он мог сказать, ничего.

Я боялась выйти из кабинета. Словно маленькая девочка я спряталась, в своём игрушечном домике, который мне стоил отец из одеяла и пары стульев. А после папа приносил разные сладости, и я представляла себя принцессой в загадочном замке.

И сейчас выйти из этого кабинета, означала вернуться в реальность. Пойти к постели матери, которая без сознания. И осознать, что я осталась совершенно одна в этом мире.

Осушив стакан воды, вкус был простой воды, но запах медикаментов, немного взбодрил меня. Папа учил меня, что самое главное, для повара это не то что ты видишь, слышишь или даже пробуешь, главное, то что ты чувствуешь по запаху. Странно, но с самого девства, у меня был идеальный нюх. Я чувствовала по запаху абсолютно все. И чем взрослее я становилось, тем рос мой такой дар. Было много проблем из-за этого, что я однажды ощутила у моего первого парня, запах на теле, моей лучшей подруги. И тогда я лишалась и парня, и подруги.

Нет, этот талант не мешал мне жить, мне удавалось переключаться. Когда мне нужно что-то почувствовать, а когда нет.

И сейчас сидя в этом кабинете хотелось самой отключится от мира, но запах медикаментов вернул меня. Напоминая, что я должна что-то сделать, должна спасти свою маму.

Только я собралась встать со стула, и пойти к маме, как у меня в кармане зазвонил мой телефон, что я от неожиданности дернулась. Что случилось? Плохих звонков