Таким образом, я, Драко, принуждаю вас, Гермиона, по обычаю, по закону, по 17 постановлению 31-го Визенгамота, встретиться со мной на магической дуэли со следующими условиями: каждый из нас явится один, не говоря об этом никому ни до, ни после,

Если дуэль пойдёт неудачно, Драко сможет просто промолчать и всё оставить, как есть. А если он победит Грейнджер, то получит экспериментальное подтверждение тому, что сможет победить её снова, вызвав уже при свидетелях. Это не обман, это — Наука, что почти так же хорошо.

на поединок в одной лишь магии, не предусматривающий смерти или длительных увечий,

...где? Драко когда-то рассказывали об одном зале в Хогвартсе, весьма подходящем для дуэлей, все ценное там уже было защищено заклинаниями, и сплетничающие портреты отсутствовали... что же это был за зал...

в зал трофеев замка Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс,

Лучше организовать их вторую, публичную дуэль пораньше, например завтра. Для того, чтобы его репутацию в Слизерине необратимо втоптали в грязь потребуется совсем немного времени. Ему нужно первый раз биться с Грейнджер уже этой ночью.

в полночь, которая ознаменует конец сегодняшнего дня.

Драко из Благородного и Древнейшего Дома Малфоев.

Драко подписал официальный пергамент, затем достал обычный пергамент поменьше, и свои обычные чернила, чтобы написать постскриптум:

Если ты не знаешь правил, Грейнджер, объясняю: Ты оскорбила Древнейший Дом, и у меня есть законное право вызвать тебя на дуэль. Если ты нарушишь условия, например, притащишь в зал трофеев Флитвика или даже просто расскажешь кому-нибудь ещё, мой отец заставит тебя и твою фальшивую честь предстать перед Визенгамотом.

Драко Малфо

На последней букве перо надавило на пергамент так неистово, что кончик сломался, разлив по пергаменту полосу чернил и оставив маленькую дырку. Драко счёл, что это тоже выглядит соответствующе.

* * *

Вечером, во время ужина, Сьюзен Боунс подошла к Гарри Поттеру и сказала, что она думает, что Драко Малфой собирается привести в исполнение свой план против Гермионы в самое ближайшее время. Она предупредила всех членов ЖОПРПГ, она уже предупредила профессора Спраут и профессора Флитвика, она собирается этим вечером послать своей тётушке письмо, и вот теперь она предупреждает ещё и Гарри Поттера. Сьюзен очень серьёзно добавила, что они не говорили на эту тему только с Падмой, так как та разрывается между верностью Гермионе и верностью своему генералу.

Гарри Джеймс Поттер-Эванс-Веррес, который к концу беседы был весьма огорчён всей этой ситуацией и не мог думать о чём-то продуктивном, резко ответил ей, что «да, что-то с этим нужно сделать».

После того, как Сьюзен Боунс ушла, Гарри бросил взгляд на противоположный конец стола Когтеврана, туда, где сидела Гермиона — вдалеке от него, Падмы, Энтони и всех своих друзей.

Судя по её виду, Гермиона была не в настроении беседовать с кем бы то ни было.

Позже, оглядываясь назад, Гарри задумается о том, что во всех прочитанных им фантастических романах люди всегда совершают большой, значимый выбор по большим, значимым причинам. Гэри Селдон создал Основание, чтобы на обломках Галактической Империи выстроить новую империю, а не потому, что ему хотелось выглядеть значительнее, руководя собственной исследовательской группой. Рейстлин Маджере отказался от своего брата потому, что хотел стать богом, а не потому, что плохо разбирался в человеческих отношениях и не хотел просить совета, как их улучшить. Фродо Бэггинс взял Кольцо потому, что был героем, желающим спасти Средиземье, а не потому, что было бы слишком неловко отказаться. Если бы кто-то когда-нибудь написал истинную историю мира — хотя, никто и никогда не сможет и не захочет — наверняка 97% всех ключевых моментов Судьбы оказались бы слепленными из лжи, салфеток и незначительных мелких мыслей, которые человек мог бы легко переиначить.

Гарри Джеймс Поттер-Эванс-Веррес посмотрел на Гермиону Грейнджер, сидевшую на другом конце стола, и почувствовал, что ему не хочется беспокоить её, когда она, видимо, и так уже в плохом настроении.

Затем Гарри подумал, что наверняка будет более разумно сначала поговорить с Драко Малфоем, чтобы иметь возможность совершенно однозначно уверить Гермиону в том, что Драко на самом деле ничего против неё не замышляет.

Позже, после ужина, Гарри спустился в подземелья Слизерина и услышал от Винсента: «Босс не хочет, чтобы его беспокоили»... У него мелькнула мысль, что наверное ему стоит узнать, не согласится ли Гермиона поговорить с ним прямо сейчас. Он подумал, что ему пора просто начать разгребать всю эту кучу, пока она не соберётся ещё больше. Гарри спросил себя, быть может, он просто медлит? Может, его разум просто нашёл удобную отговорку, чтобы оставить кое-что неинтересное-но-необходимое на потом?

Он правда об этом думал.

А потом Гарри Джеймс Поттер-Эванс-Веррес решил, что он просто поговорит с Драко Малфоем на следующее утро, после воскресного завтрака, а уже потом поговорит с Гермионой.

Люди постоянно так делают.

* * *

Воскресным утром, 5 апреля 1992 года, имитация неба над Большим залом Хогвартса демонстрировала густые потоки дождя, струящиеся вниз так плотно, что вспышки молний гасли и разбивались на мелкие осколки белого света, которые периодически озаряли факультетские столы. Лица учеников в этом свете становились бледными, из-за чего все на мгновение походили на призраков.

Гарри сидел за столом Когтеврана и медленно жевал вафлю. Он ждал появления Драко, чтобы наконец начать разбираться в этой истории. По рукам ходил экземпляр «Придиры» с изображением Ханны и Дафны на первой странице, но до Гарри он пока не добрался.

Через пару минут он доел вафлю и посмотрел на стол Слизерина в поисках Драко.

Странно.

Драко Малфой почти никогда не опаздывал.

Гарри смотрел в другую сторону и не заметил, как сквозь огромные двери Большого зала прошла Гермиона Грейнджер. Потому он вздрогнул, когда повернулся и увидел Гермиону, сидящую за столом прямо рядом с ним, словно она вовсе не избегала его уже больше недели.

— Привет, Гарри, — сказала она почти совершенно нормальным голосом. Гермиона