Рыжий Орк, сидевший за пультом управления, глядел на телеэкран, нависавший сбоку над приборной панелью. На экране прекрасно был виден Кикаха. Тоан встал, включив автопилот, и пошел назад по узкому проходу между двумя рядами сидений.

— До сих пор ты успешно избегал моих ловушек, — сказал он, остановившись футах в четырех от пленника. — Но теперь тебе конец.

— Я еще жив, — прохрипел Кикаха.

— И можешь прожить еще довольно долго. Но ты будешь мечтать о смерти.

Может быть. Честно говоря, я еще не придумал, что с тобой сделаю.

Кикаха посмотрел в сторону и увидел то самое ущелье, которое недавно одолел. Или другое? Отсюда оно казалось шириной миль около сорока, а вниз уходило на такую глубину, что дно скрывалось в кромешной тьме. Вряд ли такая пропасть образовалась в результате эрозии. Видно, эту планету когда–то потряс чудовищный катаклизм.

Рыжий Орк, похоже, угадал его мысли.

— Мы находимся на планете Ванзорд, созданной Аппирмазулом. Я сражался здесь со своим отцом Лосом. У Лоса было оружие потрясающей разрушительной силы. Не знаю, откуда он его взял — возможно, нашел в какой–нибудь древней пещере. Лос использовал его против меня и моего войска, так что мне пришлось бежать через врата и бросить своих людей. Пропасть возникла в результате применения оружия.

— И где оно теперь? — хрипло спросил Кикаха.

— Отец выиграл ту кампанию. Позже, когда я атаковал его армию, мне удалось завладеть «аннигилятором», как его называли. Но я вынужден был уничтожить это древнее оружие. Удача повернулась ко мне спиной, мне пришлось отступать, и я не хотел оставлять отцу аннигилятор. Поэтому я его взорвал.

Тем не менее, как ты, наверное, слышал, окончательная победа оказалась на моей стороне. Я взял отца в плен и, помучив его вдоволь, убил. Задолго до того я отрезал у него яйца и съел их — когда он попытался убить мою мать. Мне надо было тогда же прикончить его. Как только у него выросли новые яйца, он объявил мне беспощадную войну.

Но в конце концов я победил, сжег его тело, смешал пепел с вином и выпил своего папашу. Хотя настоящий конец ему пришел на следующий день — когда я вылил его в унитаз!

Рыжий Орк рассмеялся безумным смехом. Да он и есть безумец, подумал Кикаха. Правда, вполне разумный и логичный во многих отношениях. И очень коварный.

— Все это жуть как интересно, — сказал Кикаха, — но мне хотелось бы узнать об Анане, Клифтоне и Элет.

Рыжий Орк улыбнулся, точно ему доставляло удовольствие то, что он намеревался сообщить своему пленнику:

— Пока ты карабкался по склону ущелья, я поискал остальных. Когда наводнение схлынуло, тело Элет осталось лежать на скале — без лица и с половиной головы. С нее содрало почти весь скальп, но несколько белокурых прядей позволили мне ее опознать. Так закончила свою жизнь последняя из жестокосердых дщерей Уризена. Оплакивать их никто не станет.

Клифтон, очевидно, погребен под тоннами ила и камней. Его истории тоже пришел конец. Он очутился в яме потому, что попал в одну из ловушек, установленных мной в резонансной цепи, и угодил в то самое место, куда я заманил тебя вместе с твоими попутчицами. Вообще–то и яма, и цепь были созданы Ололоном много лет тому назад. Я ими просто завладел. Ололон соорудил этакий заколдованный круг в расчете на любого властителя, который в него попадет. Но в ловушку попался англичанин. Я, кстати, почти забыл о нем. В последний раз я его видел в летучем дворце Уртоны, в Лавалитовом мире. Уртона сбежал из дворца вместе с вами двоими. Что с ним сталось потом?

— Уртона погиб, как только мы прошли через врата в Многоярусный мир.

Можно сказать, попал в свой собственный капкан и избежал смерти от моих рук.

Рыжий Орк приподнял брови и тихо проговорил:

— Ах так! Еще один из самых старых властителей мертв. Мне очень жаль, но только лишь потому, что не я убил его. Когда он стал союзником отца, я включил его в свой черный список.

— Так что же с Ананой? — спросил Кикаха. Губы тоана тронула едва заметная улыбка. Кикаха понимал, что Рыжий Орк медлит с ответом исключительно для того, чтобы помучить пленника. И тоан знал, что пленник это понимает.

— Анана? Ах да, Анана!

Кикаха склонился вперед, готовясь к самому худшему. Но Рыжий Орк сказал:

— Я думал, что Она тоже окажется в яме, но, очевидно, с ней что–то приключилось в пути. Или она удрала от вас и блуждает сейчас одна по Алофметбину?

— Она погибла при попытке к бегству. Что с Ананой?

— Тебе, наверное, интересно узнать, как вас угораздило попасть в капкан. Только я мог придумать такое. Никто другой не сумел бы устроить все так быстро и ловко. К счастью, в резонансной цепи, созданной Ололоном и поймавшей вас двоих, была трехдневная пауза, которая задержала вас перед очередными вратами. Она дала мне время, чтобы доставить с базы все необходимое оборудование. Ты когда–нибудь слыхал об Ололоне?

— Бога ради! — воскликнул Кикаха по–английски и перешел на тоанский:

— Ты нарочно тянешь резину, чтобы меня помучить, да? Хоть ты и прожил так долго, но остался испорченным мальчишкой!

— Мелкие радости — вещь хорошая, и я не стану делать вид, будто я выше их, — ответил Рыжий Орк. — Когда ты почти бессмертен, то понимаешь, как быстротечна радость и какие долгие промежутки отделяют один сладкий миг от другого. Поэтому мелкие радости для меня всегда желанны. особенно неожиданные. — Он сделал паузу, спокойно выдержав свирепый взгляд Кикахи, и спросил: — Так как насчет Ололона?

— Мы были в его мире, на планете трехногих, — сказал Кикаха. — Ты и сам это знаешь.

— Теперь знаю, — откликнулся тоан. — А раньше лишь подозревал, но не был уверен. Уверен я был только в одном: если вы воспользуетесь единственными вратами на планете Ололона, то непременно угодите в резонансную цепь. Давным–давно, убив Ололона и захватив его планету, я изучил схемы его врат и записал их в файл на своей базе. Я знал, что когда–нибудь они мне пригодятся. И я не ошибся. Мало кто из властителей может похвастаться такой предусмотрительностью.

Хвались–хвались, хвастун несчастный, подумал Кикаха. Но его невольно заинтересовало, как тоану удалось осуществить свой план.

— Элет и Она оказались умными противниками. Они умудрились сбежать из плена, пока я отлучился с базы. Я подозревал, что они