Олеся сначала ужасно обрадовалась, было такое ощущение, что к ней вернулась юность и больше нет ошибок, совершенных сгоряча, нет холодной и тусклой жизни, нет серого общения и тоски по прошлому. На этой волне пронеслось несколько дней, а потом Олеся с ужасом начала понимать, что совсем не Герман Петрович был виноват в их расставании. Согласитесь, понять такое спустя годы тоски по несправедливо отнятому любимому равносильно шоку. Оказывается, если мужчина хочет быть с женщиной, он с ней остается, несмотря ни на что. А если не хочет – то ищет предлоги: плохая погода, настырный папа или ужасная теща.

Олеся начала понимать, что она была обманута дважды. В первый раз – в юности, когда полностью доверила себя Воронину, а второй раз – в зрелости, когда сама наложила на себя обет печали. А Павел, похоже, не печалился, и, хотя он сообщил Олесе, что приехал сюда исключительно ради нее, какая-то часть девушки знала точно, что мужчина врет. Причем врет нагло, рассчитывая на Олесину доверчивость.

И все чаще и чаще Олеся ловила себя на мысли, а нужен ли мне сейчас этот мужчина? Даже икона, которая, как выяснилось, снова связала их с Павлом, начала вызывать в девушке глухое раздражение.

Олеся не понимала, что с ней происходит. И самое ужасное – она меньше всего думала о Федечке. Зато другой мужчина полностью завладел ее мыслями, и чем меньше она старалась о нем думать, тем больше думала о нем. И Олеся чувствовала себя просто продажной женщиной: дома – муж, в экспедиции – любовник, а сама она мечтает о третьем.

Олеся не могла уснуть, повертевшись еще пару минут, она вылезла из домика, который делила пополам с Татьяной.

Татьяна Борисовна внезапно стала крайне мила, тепла и дружелюбна и, похоже, навязывалась к Олесе в близкие подруги.

– Доброе утро. – Дмитрий стоял рядом и, улыбаясь, смотрел на восходящее солнце. – Тоже не спится?

– Типа того. – Олеся забрала волосы в хвост и повернулась к «гению». – Дима, вы не знаете, что Олег решил насчет экспедиции? Мы будем ее продолжать?

– А почему вы сами его не спросите? – «гений» ухмыльнулся. – По-моему, вы с ним больше друзья, чем я.

– Вы ошибаетесь, – холодно возразила Олеся. – Мы теперь почти не разговариваем.

– Я заметил. – Дмитрий присел прямо на землю. – После вашего сенсационного признания про бывшего мужа между вами пробежала черная кошка. Слушайте, Олеся, – «гений» пододвинулся к ней поближе и перешел на шепот, – вам не кажется, что между Ворониным и Тихомировым давние счеты?

– Ерунда. – Олеся дернула плечом. – Они познакомились только здесь, Павел никогда не был связан с Тихомировыми, я это точно знаю.

– А давайте спросим у него самого? – Дмитрий кивнул в сторону соседнего домика, из которого вылезал Воронин.

Павел, морщась и сплевывая под ноги, направился к реке, зачерпнул воды и с наслаждением умылся.

– Павел? – Дмитрий поднялся на ноги и махнул ему рукой. – Можно вас?

Олеся не проронила ни слова, она продолжала сидеть, словно каменное изваяние, такая же серая и холодная.

– Нельзя, – буркнул Воронин, – у меня понос, – затем развернулся и быстрым шагом направился в джунгли.

– По-моему, он сегодня не в себе, – Дмитрий растерянно развел руками в стороны. – Как вы думаете?

Олеся тоже поднялась на ноги.

– Дим, я о нем вообще не думаю, – и поплелась вдоль берега, лениво попинывая попадающиеся под ноги камешки.

Олеся обогнула огромный валун, потом заросли папоротника и, раздвинув кусты, наткнулась на молодого тигра, лакающего воду. Олеся остолбенела и потеряла дар речи, девушка не знала, как себя вести дальше – замереть на месте в надежде, что хищник ее не заметил, или броситься бежать со всех ног.

Пока Олеся выбирала пути к спасению, тигренок напился и поднял морду вверх. Их глаза встретились, и Олеся поняла, что сейчас произойдет. Она дернулась и хотела броситься бежать.

– Стой и не двигайся, – неожиданно властный голос напугал ее еще больше. – Он уйдет сам.

Олеся уже не сомневалась, что это Олег. И действительно, Тихомиров стоял рядом и дышал ей в ухо:

– Не дергайся… так… теперь не поворачиваясь к нему спиной, отойди назад… так…

Они вместе вышли из кустов, и Олег взял ее за руку.

– Подождем, он сейчас должен сам уйти.

– Откуда ты знаешь? – Олеся смотрела на мужчину и улыбалась.

– Этот тигр что-то вроде домашнего, он знает людей, иначе не гулял бы так близко от шале. А поворачиваться спиной к хищникам нельзя, так же как и смотреть в их глаза. Ты не знала?

– Знала. – Олеся продолжала держать свою руку в его руке. – Но забыла.

– Порой такая забывчивость может стоить жизни. – Тихомиров сам выпустил ее ладошку. – Помни об этом.

Олеся помрачнела.

– Олег?

– Я пойду, – Тихомиров повернулся к ней спиной. – Кстати, – он обернулся, – экспедиция закончена, завтра мы летим домой.

– А как же орхидеи? – спросила Олеся, чуть не плача.

Внезапно она поняла, что Тихомиров по какой-то только ему ведомой причине никогда не простит ей связь с Ворониным. Вернее, бывшую законную связь.

– Мне очень жаль, – без тени жалости ответил Олег и, не поворачиваясь, бросил напоследок: – Я считаю, что дальше продолжать путешествие просто опасно.

– Для кого? – крикнула Олеся и побежала вслед за Тихомировым.

– Он боится за свою шкуру! – Воронин сидел на поваленном дереве и курил. – Я все слышал, эй, спонсор!

Тихомиров прошел мимо, даже не взглянув в его сторону. Зато Олеся подбежала к Павлу и схватила его за плечо.

– Чего ты добиваешься? – Она трясла мужчину, словно грушу. – Чего?

– Отвали. – Воронин сбросил ее руку и пошел в сторону пансионата.

А Олеся опустилась на дерево и заплакала. Тем временем Тихомиров вернулся в импровизированную столовую под открытым небом.

– Собирайтесь! После завтрака мы выезжаем.

Он только что сообщил путешественникам о своем решении прекратить экспедицию.

– Я остаюсь, – Воронин стоял у него за спиной, – к твоим деньгам я не имею никакого отношения, а свою работу я еще не закончил.

– Какую работу? – Тихомиров хитро прищурился. – Мечтаешь кому-нибудь перерезать здесь глотку? – смеясь, спросил он, играя желваками.

Павел дернулся как от пощечины: либо Тихомиров что-то знает об истинной причине его нахождения здесь, либо он просто так удачно пошутил. Воронин растерялся и замолчал.

– Дурацкая шутка, Олег. – Олеся пыталась застегнуть сумку, но китайский замок, пережив купание в реке, окончательно заржавел.

– Давай помогу. – Олег, наверняка чтобы разозлить Воронина еще больше, подошел к Олесе и присел на корточки. – Чего ты сюда натолкала? – Мужчина под недоумевающими взглядами присутствующих попытался соединить расходящиеся края сумки. – Доски? Кстати…