— Густав, ты что такой кислый?

В кабинет Венцеля вошел его приятель и земляк гауптман Йоган Клосс, судя по его виду, Йоган ещё не знал о происшедшем.

— Йоган, помнишь те письма, что были в госпиталях, когда мы взяли город?

— Это где русский гауптман нам грозил карами, если мы тронем их раненых?

— Да, они самые.

— Помню, а что, я хорошо посмеялся над ними.

— Зато мне не до смеха, читай.

Майор Венцель передал гауптману Клоссу письмо. Прочитав его, гауптман недоумённо посмотрел на майора.

— Густав, это что, шутка?

— Какая к чертям собачьим шутка⁈ Сегодня ночью были полностью вырезаны все три госпиталя вместе с ранеными и персоналом! Главному врачу Вёлке отрубили голову, его тело усадили за стол, а на стол поставили отрезанную голову! А чуть в стороне лежало это чёртово письмо! Более того, я вспомнил где слышал про этого гауптмана! В нашей армии были полностью вырезаны несколько подразделений, а вся их техника и вооружение пропали, и там тоже был этот гауптман, правда тогда он был ещё лейтенантом. Йоган, мне нужна голова этого русского гауптмана!

В течение дня майор Венцель узнал об уничтожении ещё трёх санитарных колонн, в результате немецкое командование было вынуждено выделять боевое охранение для каждой санитарной колоны, а кроме того выделить и солдат для охраны госпиталей. Принятые меры помогли плохо, поскольку вскоре началась настоящая охота на госпиталя и санитарные колоны и потери в медперсонале оказались катастрофическими. Решение этой проблемы оказалось очень неприятным и решать её позже пришлось непосредственно командующему группой армий «Юг», генерал-фельдмаршалу Карлу фон Рундштедту.

Но всё это будет позже и я узнаю об этом как говорится постфактум от своего начальства. Сейчас же, после того, как я чётко обозначил свой след ведущий к передовой, то дальше двинулся назад очень осторожно и вскоре, как и говорил вернулся к своему основному лагерю. Хотя я и получил карт-бланш от начальства, но всё равно был обязан докладывать ему о всём происшедшем. Известие о уничтожении немцами наших раненых, которых мы оставили в городе заставил всех напрячься. Всё же частично в этом была и наша вина, а вот когда я сообщил, что в отместку уничтожил в этих госпиталях уже немецких раненых вместе с медперсоналом, а кроме того ещё и три санитарных колонны, то генерал Колесников, член военного совета фронта высказал мне своё фи.

— Товарищ капитан, как вы могли поступить подобным образом⁈ Вы, советский командир и коммунист! Мы ни в коем случае не должны опускаться до уровня немцев!

— Прошу прощения товарищ генерал-майор, но во-первых, я не коммунист, а комсомолец, а во-вторых, если мы хотим защитить наших раненых и гражданское население, мы ни в коем случае не должны следовать библейским заветам.

— Каким заветам?

Обескуражено спросил меня генерал Колесников.

— Как каким, если тебя ударили по правой щеке, то подставь левую. Только когда мы будем адекватно отвечать на все зверства и преступления противника, только тогда он задумается, а стоит ли оно того. Если в ответ на уничтожение наших госпиталей мы начнём целенаправленно уничтожать немецкие, только тогда до них дойдёт, что их раненые и медперсонал будут своими жизнями расплачиваться за преступления своих камрадов. Вот увидите, скоро немцы перестанут бомбить наши госпиталя, как только мы в ответ уничтожим достаточное количество их госпиталей.

В итоге нашего спора каждый остался при своём мнении, хорошо хоть, что генерал Колесников не стал мне палки в колёса вставлять, а просто как говорят, взял на карандаш. Следующим утром мы двинулись в путь, как раз поступили данные от разведки и я смог проложить достаточно безопасный маршрут, огибающий основные трассы и расположение немецких частей. Мы двигались лесами два дня, после чего пришлось встать, впереди оказалось скопление немецких частей. Неприятно конечно, но если не ломится напролом, то можно и обмануть немцев. Оставив снова штаб армии, я двинулся прочь подготавливать проход к своим. С собой я взял весь свой отряд, оба батальона с бронетанковой ротой и артиллерийскими дивизионами, а кроме того прихватил с собой всех безлошадных водил. Раз мне всё равно отвлекать немцев, то надо снова затрофеится, да и о пополнении личного состава я тоже подумал, на время моего отсутствия штаб армии остался под охраной полка, который выходил с нами. Продовольствия с собой взяли прилично, так что минимум на неделю продуктов хватит. Да, чуть не забыл, решив, что это лишним не будет, выпросил у командующего армией бумагу, по которой имел право присоединять к себе любые части нашей армии. Лишние бойцы и командиры нам не помешают, а что бы всякие шпалоносцы мне палки в колёса не вставляли, я и обезопасился. Вот так я и двинулся в свой новый рейд.

Прежде всего я наведался к своему справочному бюро, оно как раз расположилось на перекрёстке двух дорог, четыре мотоцикла и бронетранспортёр. Ребята сработали на отлично, мотоциклы я оттянул назад, и когда мои передние бронетранспортёры, на которых правда пришлось снова намалевать кресты, замазав звёзды, остановились у поста фельджандармов, которые кстати замахали нам своими жезлами, приказывая остановится, то из кузовов бронетранспортёров буквально выпорхнули разведчики. Они мгновенно скрутили немцев, старшим на посту оказался целый лейтенант, чего я честно говоря не ожидал, но чему был безмерно рад. Всё же офицер должен больше знать, чем простые рядовые или унтер-офицеры, хотя и лейтенант птица невысокого полёта. Допросив немцев и сверив показания на трофейной карте, я лишь мысленно потёр руки, вкусных и жирных целей было несколько.

Самой лакомой целью оказался временный лагерь военнопленных, где могло быть от пяти до двенадцати тысяч наших бойцов и командиров. Вот туда я и собрался наведаться, но перед этим была необходима небольшая подготовка. К пункту сбора трофейного вооружения отправил два мотоцикла на разведку, а сам, сверившись со списком жандармов, двинулся на перехват транспортной колоны противника. Пленные бойцы это хорошо, вот только без транспорта они меня свяжут, повиснут на моих ногах пудовой гирей, вот и надо было хоть частично решить этот вопрос. За день я перехватил четыре колоны немцев, получив в общей сложности две сотни грузовиков, причём вместе с ними и прилично продовольствия, которое будет совсем не лишним. То, как немцы кормили пленных, я знал, так что оно будет нам в самый раз. Главное было быстро набрать машин, пока немцы не всполошились их массовым исчезновением. Вот и пригодились взятые с собой безлошадные водилы, теперь все получили по машине и после этого я уже в начале вечера и двинулся к лагерю. Моя колона из бронетранспортёров и грузовиков не вызвала у охраны беспокойства, так что мы спокойно приблизились к лагерю вплотную, после чего неожиданно ударили пулемёты с моих бронетранспортёров превращая в решето пулемётные вышки охраны. Передний бронетранспортёр протаранил ворота лагеря, после чего из них наружу рванули бойцы. Охрана ни чего не смогла сделать, слишком неожиданным и внезапным оказалось наше нападение, так что уже минут через десять я строил пленных. Вот когда мне пригодилась бумага от Костенко, я просто зачитал её, тем самым сразу решив все вопросы по поводу подчинения. Из подъехавших грузовиков стали выгружать продукты, так как все были голодными. Повара нашлись среди пленных, вот только кухонь было недостаточно, свои я правда прихватил с собой, но итак этого было недостаточно. Придётся минимум два раза готовить, а скорее всего и три, но проблема была в другом, пленных было порядка семи тысяч, а в машины максимум мы могли погрузить только пять. Бросать две тысячи бойцов я не захотел, не та ситуация, а потому отправив пленных к пункту сбора трофейного вооружения, до которого было порядка тридцати километров, я сам отправился добывать колёса для оставшихся пленных. Перед этим я правда провёл перекличку и стал богаче еще на полторы сотни водителей, так что теперь было кому рулить новыми трофеями. Мне повезло, вместе с машинами я добыл и три полевые кухни, наши, это значительно решало продуктовый вопрос, вернее поварской, тьфу ты, короче вопрос с нехваткой кухонь. Теперь по крайней мере машин