Как бы мне ни хотелось сказать, что всё будет хорошо, это ерунда и прочее, ничего не вышло. Макс тут же подхватил меня на руки и рванул обратно в дом. Марк распахнул ему двери, врач вбежала следом.

Лё, как я поняла, остался на берегу, и очень правильно. Тут и слепой заметил бы, что Марк сейчас убить может. Я видела его таким злым только в день, когда он нашёл меня и забрал у Поля.

Макс ушёл обрабатывать руку. Марк сел на стул у кровати и держал мою ладонь, пока я отвечала на вопросы и терпела осмотр. Пожалуй, только это спасло Лё от немедленной расправы.

Я слышала, как скрипят зубы мужа, а в воздухе от злости чуть не искры вспыхивали. Нужно было срочно придумать, как разбавить обстановку, но суета вокруг и взволнованный тон врача меня неслабо напугали, поэтому было не до спасения нежелательных поклонников.

— Это ведь не страшно? — я не поняла ничего из сказанного врачом. — Всё же можно исправить?

— Это из-за Лё, — прорычал за ширмой вернувшийся Макс. — Альфа, я прошу, мне надо научиться обращаться! Иначе я не смогу нормально защищать Алину.

Марк молчал, нервно поглаживая мою руку. Я слышала, как напряжённо он дышит, зубы плотно сжаты.

— Очень хорошо, что мы оказали помощь так быстро, — вздохнула врач, снимая перчатки и отходя от меня. Срок ещё маленький, поэтому я прошу воздержаться от каких-либо нагрузок и тем более драк. В идеале соблюдать постельный режим. Следующие неделю-две, пить лекарства и наблюдать за состоянием и самочувствием. — Алина, хоть нагрузку мы снизили, вам по-прежнему нельзя напрягаться. Организм очень быстро входит в тонус и это сказывается на малыше.

— Я не дралась. Я просто упала. Случайно, — у меня колотилось сердце. — Постельный режим? Это как? Лежать пару часов?

— Не случайно, — Макс буквально бесился. — Чего твой братец-придурок припёрся? Всё из-за него. Его надо изгнать из стаи.

— Нет, — я схватила Марка за руку. — Лё просто хотел помириться. Он ничего мне не сделал.

— Помириться? Угрожая нашему ребёнку? — сквозь зубы спросил князь.

— Не угрожал, — я опустила взгляд. — Точнее, вышел из себя, но я его успокоила. Марк, не обижай его. Он хороший. Я его люблю, ты же знаешь.

Фраза подействовала совсем не так, как я хотела.

— Любишь? — из его голоса пропало что-либо человеческое. — А нашего ребёнка ты любишь? — не дожидаясь ответа, Марк посмотрел на Макса. — Если я сейчас выйду из комнаты, то убью его. Мой брат Леонид больше не член стаи, скажи всем. Если он ещё раз попадётся мне на глаза, его ждёт смерть. Пусть проваливает, если, конечно, хочет жить.

— С удовольствием, — ухмыльнулся Макс.

Я снова заметила, что все же оборотни, не люди. Даже милашка Макс с каждым днём всё меньше похож на ребёнка. Тоже становится жёстким и агрессивным то ли подражая старшим, то ли просто… взрослея.

— Марк, — я сжала его руку. — Прошу, не делай этого. Ты же потом сам будешь сожалеть. Я люблю Лё, но как брата. Не надо себя выдумывать невесть что. Он был обижен за этот год. Мы поговорили. Марк, пожалуйста.

— Я и так слишком мягок с ним. Он нарушает дисциплину, ранил Макса и отказывается считаться с моим авторитетом. Я должен был убить его ещё год назад по законам стаи, но оставил ему жизнь. Возможно, стоило убить, раз уж он её не ценит и пошёл по этой тропе второй раз. В стае много волков, Алина. Ты альфа-волчица, они все чувствуют к тебе влечение, симпатию. Ни один не решится проявлять это активно. Лишь Лё не чувствует границ, перестал быть частью стаи. Такое с рук я не спущу.

— Наверное это я виновата.

Низ живота неприятно стянуло, и я поморщилась, зашипев. Марк тут же пересел ко мне на кровать и обнял. Положил руку на мой живот и погладил. Как ни странно, боль стала отступать, будто маленький, едва сформировавшийся ребёночек почувствовал, что теперь всё хорошо и можно успокоиться.

— Марк, я просто хочу, чтоб все были счастливы.

— Прости, так не получится, — он тяжело выдохнул, а после будто приказал себе улыбнуться и, погладив по волосам, обнял меня. — Лё большой мальчик, пусть сам разбирается со своими тараканами. Но, клянусь, я сделаю ему больно, если навредит тебе или малышу. А он может, поэтому рисковать я не стану.

На глаза невольно навернулись слёзы, и я уткнулась Марку в плечо.

— Прости меня. Это я. Всё время что-то порчу. Даже сидя в комнате.

— Ты ничего не портишь, — почувствовала, как Марк целует в макушку. — Ты замечательная, но слишком добрая и временами безрассудная. Дурацкий мир таким пользуется. Мунис уж точно. Не расстраивайся. Смотри, я к Лё не пошёл, чтобы не сорваться и не расстроить тебя ещё больше. Не грусти.

— Из-за беременности я стала слишком сентиментальной, — буркнула я, продолжая упираться лбом в плечо Марка. — Раньше я по пустякам не ревела.

— Думаю, это нормально, — он ласково гладил меня по волосам. — Хочешь чего-нибудь?

— Чтобы ты простил Лё, — ангельским голосом произнесла я.

— Не после угрозы тебе и ребёнку. Такое никому нельзя прощать. Да и Макса пожалей, парень чуть без руки не остался.

Я приблизилась к его уху и прошептала с придыханием:

— Даже если я покажу ахегао?

— Да. К тому же продолжение тебе нельзя, — дышать Марк стал спокойнее и, отстранившись, посмотрел мне в глаза. — Тебе нужно расслабиться и выходить из тонуса. Давай я сделаю пару звонков, а ты пока выберешь, что смотреть?

Доктор и Макс к тому времени уже вышли, а вдруг поняла, что очень устала и хочу спать.

Наверное, тоже последствия беременности. Ну и ладно.

Я забралась на колени к Марку и свернулась на его тёплой груди как кошечка, которая точно знает, что большой и злющий волчара защитит её от всего на свете.

— А можно я просто полежу тут? — я потёрла ладонью глаза и обняла второй рукой Марка за шею. — Пока ты занимаешься своими важными делами.

— Конечно, спи, родная. Напишу сообщения, не страшно.