Он протянул руки под стол и достал мантию. У меня встал ком в горле. Медленно развернув ткань, он достал сферу и папку, при виде которой Мистер Мандис, до этого спокойно стоявший в стороне, явно не понимая, зачем его позвали, нервно задергался.

— Декан Лоут, прежде чем Мисс Койл что-либо скажет, я бы хотел попросить Мистера Кавица и Мистера Мандиса выйти из кабинета.

— Не слыхано! — багровое лицо Кавица почти начало сливаться со стенами. Лобель понимал, почему Зирак хотел избавиться от лишних ушей, но все равно выглядел странно, словно было что-то еще. Сразу видно, в моей невиновности он не так уж и уверен. Пророчество пророчеством, а все же улик против меня слишком много.

Декан с минуту смотрел на Верховного, затем кивнул в сторону преподавателей. Обиженное, полное разочарования, лицо Мистера Мандиса било по моей совести. Он был помешан на порядке и прекрасно знал, где лежала эта папку. А Дэйла была последней, с кем он виделся. И хотя она незаметно вернула ему ключ, не трудно догадаться, что мы проникнуть в его кабинет, кроме как с помощью этого ключа, больше никак не могли.

Кавиц выскочил следом за Мандисом, как стрела, выпущенная из лука.

Когда мы остались вчетвером, декан снова опустился в кресло и, сложив руки в замок, уставился на меня. Да собственно все уставились на меня. Получив кивок от Верховного Зирака, я, глубоко вдохнув, рассказала декану про пророчество.

Мой следующий рассказ был адресован всем присутствующим. Я поведала о том, что случайно наткнулась на сферу в вещах брата и, за неумением пользоваться подобными вещами, провалилась в портал. Мне пришлось некоторое время пробыть в туннелях, где я и взяла мантию, чтобы согреться. Про то, что я видела брата и самого Даата, конечно умолчала. Все равно проверить они это не смогут.

— …и я услышала, как эта девушка говорила о ритуале и что Голубая луна близко. Когда никто не видел, я забрала камень. Гринкольд. Так они его назвали. Все случилось так быстро, я действовала по интуиции, даже не думая о последствиях…

— Конечно. Кто бы сомневался — усмехнулся Лобель, скрестив руки на груди.

— Допустим — перебил декан — А папка, которая хранилась в кабинете Мистера Мандиса, как попала к тебе? — его внимательный взгляд впился в меня, явно ожидая услышать объяснение, которое, по всей видимости, он сам не нашел.

— Когда я была там…та девушка обмолвилась, что училась в Академии. Я знала, что у Мистера Мандиса есть фотографии студентов и… — придется сознаться в том, что я проникла в кабинет, как бы я того не хотела — …я решила посмотреть. Наткнувшись на странную черную папку, любопытство взяло верх, и я заглянула в нее. Оказалось, что Визериус и Лорая, которые, если верить папке, мертвы, входят в клан Даата — брови декана нахмурились — Папку забрала потому хотела ее изучить. Мне кажется, что смерть студентов была подстроена, чтобы их не искали.

— Мне нравится твоя преданность друзьям, но сейчас не время для полуправды — декан на мгновение скривился.

— Почему вы считаете, что я кого-то покрываю? — меня снова обдало новой волной страха. Верховный Зирак перехватил инициативу и ответил первым.

— Студент, который рассказал о проникновении в кабинет и о том, что он там услышал, сказал, что доносились голоса троих. Насколько мне известно, вас с друзьями как раз трое, и Мисс Дэйла является племянницей мистера Мандиса, что наталкивает на интересную мысль.

— Нет! Я все сделала сама, они пошли за мной и пытались отговорить, но я их не слушала — в панике кричала я, на что все только усмехнулись.

— Что ж, хорошо. Мы с эти позже разберемся — Зирак заговорчески улыбнулся, что лично я расценила, как обещание оказать помочь и хотя бы смягчить наказание.

— Где камень? При обыске мы его не нашли — вдруг решил поучаствовать Верховный Лобэль.

— Эм…он у Адриана — пропищала ему в ответ. Он в одно мгновение вспыхнул и подскочил ко мне. Я одернулась, словно ошпаренная.

— Моему сыну отдала?! — кричал он мне в лицо, распаляясь все больше и больше.

— В Королевском дворце ему ничего не угрожает! — глупое объяснение, но другого у меня нет. Он стоял и смотрел на меня, с огромными от злости ноздрями, из которых вот-вот пойдет пар.

Декан устало потер переносицу.

— Знаешь, Эриан…я уже начинаю привыкать к тому, что каждый раз, когда что-то происходит, ты так или иначе с этим связана. Вдобавок к этому, оказывается, я знаю не обо всем, что происходит в этих стенах, и частично за ее пределами.

— Интересная теория. Думаю, ты права. Когда Даат ушел из Академии, забрав некоторых студентов с собой, их связь с Академией была разорвана, и мы не знали, как их отследить. Полагаю, он все это время забирал студентов, а мы считали их погибшими — Верховный Зирак размышлял, смотря куда угодно, но только не на декана, который с каждой новой фразой, все меньше мог контролировать свои эмоции.

— Получается, любой студент может быть предателем. И мы даже не знаем, как их вычислить — декан был почти в панике. На его скулах играли желваки, пока он пытался переварить услышанное.

— Я знаю, как выяснить… — скромно заговорила я. Все резко развернулись и стали прожигать меня взглядом.

— Как?! — воодушевился декан. И я продолжила.

— Сфера перемещения. Она завязана на крови и нужна, чтобы переместиться к Даату без угрозы быть пойманным, ведь время там течет иначе и пропажа студента таким образом маскируется. Те, у кого есть такая сфера…

— Служат Даату — закончил фразу Верховный Зирак.

— Решено — декан резко вскочил — Мы обыщем всех и найдем предателей.

Глава 26

Путы на моих руках, наконец, исчезли. Я покинула кабинет с одной единственной мыслью: нужно уничтожить документы, в которых говорится о причастности отца к клану. Хорошо, что я носила их с собой, и никто не стал меня обыскивать.

— Постой! — крикнул мне в след Верховный Лобэль. Я остановилась и закатила глаза, стоя к нему спиной — Держись подальше от моего сына! — развернувшись лицом к нему, я скрещивая руки — Ты хоть представляешь, какие могут быть последствия?

— Я не допущу, чтобы с ним что-то случилось — крикнула в полголоса, боясь, что кто-нибудь нас услышит. Да мне и наедине нельзя с ним так разговаривать, этот старик начал выводить меня из себя — Спасибо, что и обо мне заботитесь.

Лобэль подошел ближе, опасно нависая надо мной.

— Я