Шрифт:
Закладка:
— Вы могли бы чем-то обосновать свои предположения?
— Нет, — осторожно отвечал Радачи. — Я только перечислил, когда вы спросили: кто мог бы?
— Вот говорят, что к дяде ходило много женщин.
— Это верно. Женщин он любил, что правда, то правда. Да больше ему и нечем было заниматься. Денег много, трать — не хочу. Так что старик был великим знатоком в этом вопросе. Глаз имел меткий.
— Ага! — сказал Зеленка понимающе. — Помните кого-нибудь из его поклонниц?
— Нет.
— А почему вы вдруг переселились из его дома?
Радачи ответил не сразу. Подумал.
— Мы с женой хотели пожить самостоятельной жизнью. А у дяди мы всегда были под его постоянной опекой.
— Только поэтому?
— Да.
— Неужели вам казалось лучше снимать где-то комнату у чужих, чем, как вы говорите, «жить под опекой дяди»? — удивился Зеленка и обвел рукой комнату, которую трудно было назвать уютной.
— Ну тогда мы этого еще не знали.
«Отлично вывернулся!» — подумал Зеленка.
— А после того, как вы уехали от дяди, вы с ним продолжали общаться?
— Конечно.
— И, отправляясь на отдых, вы простились с ним?
— Да. Я думал, что ему это будет приятно.
— А к матери своей вы заходили проститься?
— Мы с ней не очень ладим. Редко встречаемся. Она постоянно занята своими собственными делами.
— Зато тетушку Паланкаине вы часто навещаете?
— Часто? Ну, это преувеличение. Скажем так: время от времени. Но она меня, правда, более приветливо принимает, чем моя родная мать. Иногда и я оказывал ей небольшие знаки внимания.
— Например?
— Ну, букетик цветов.
— А еще что?
— Понимаю. Она любит крепкие напитки. Так что иногда приносил в подарок одну-две бутылочки…
— И по почте посылали?
— Зачем же мне по почте посылать? В одном городе со мной живет.
— Жила, — поправил Зеленка. — Больше не живет. Умерла.
— Умерла?! — вскричал Радачи.
Зеленка заметил, что в его порывистом движении все же было, пожалуй, больше притворства, чем искреннего изумления.
— И даже уже похоронили ее. Пока вы в Польше были.
— Бедная тетя Эдит! — пробормотал Радачи.
Зеленка вежливо помолчал немного.
— Дядя одобрял вашу женитьбу?
— Принял к сведению. Подарок на свадьбу сделал.
— Не сочтите за назойливость: что именно подарил?
— Акции… Как говорится, пустышку с дыркой. Акции на не существующее уже давно предприятие, — насмешливо проговорил Радачи.
— Когда вам стало известно, что ваш дядя собирается жениться?
— В апреле. А может, в марте.
— От него самого?
— Нет. Если не ошибаюсь, от Кечкешей…
— А когда вы в последний раз виделись с Лерипцем Фодором?
— С Леринцем Фодором? — повторил, будто переспросил, Радачи задумчиво.
— Ну да, с вашим двоюродным братом.
— Моим двоюродным братом?!
Зеленка улыбнулся.
— Простите. Ошибся. Одним словом, когда вы в последний раз с ним виделись?
— Ага, теперь я знаю, о ком вы говорите. Когда я этого Фодора в последний раз видел? Точно не могу сказать. Может быть, осенью прошлого года.
— Где?
— Дома, на улице Арпад. Я пришел к дяде, а его дома нет. Сказали, что он на рыбалку уехал. Смотрю, этот Фодор в саду ходит…
— И вы поговорили друг с другом?
— Нет.
— А своей работой вы довольны?
— Ну, относительно, — с явным облегчением протянул Радачи. — В этом году получил путевку на три недели в заводской дом отдыха. Погода была, правда, немного прохладная. Летом было бы лучше, конечно. Но начальство так решило. Зато путевка не на две недели, а на три.
— А когда вы выехали домой?
— Девятого. Я должен был свою машину забрать в Будапеште и пригнать домой. Она там находилась на ремонте. Ночевали у родичей моей жены. На другой день, уже под вечер, приехали домой.
— Когда вы отдавали машину на ремонт?
— А это когда мой начальник в больницу угодил. В конце марта.
— Не помните, какой это был день?
— В самый канун пасхи, на страстную пятницу.
— Ив тот же день вернулись обратно?
— В тот же день. С вечерним поездом.
— Один ехали?
— Нет, — отвечал Радачи не раздумывая. — Встретил несколько человек своих знакомых. Толкучка страшная была. Но мы еще до отправления с Западного вокзала сразу сели в вагон-ресторан и спокойненько доехали до дому.
— Не можете сказать, с кем вы были?
— Почему же не могу? — с готовностью отозвался Радачи и перечислил несколько имен.
— Чем-нибудь запомнилась вам эта поездка? Ну скажем, какой-нибудь примечательный случай на вокзале?
— Да, случилась там какая-то неувязка, когда поезд тронулся.
— Неувязка? Что вы имеете в виду?
— Ну, словом, поезд сначала вроде бы тронулся, а потом вдруг опять остановился. Но мне это было как-то без разницы. Я так устал после дороги. Лень было вставать, смотреть: что там, почему?
— У вас и сейчас усталый вид, — сказал Зеленка, поднимаясь со стула. — Ну, прошу извинить за беспокойство. Постарайтесь получше выспаться.
Зато в воскресенье вечером Зеленка была счастлив. Вместе с Эстер Колечанской он смотрел в кинотеатре «Звезда» фильм, хотя, по правде сказать, не очень внимательно следил за событиями на экране. Ему доставляло удовольствие просто сидеть рядом с такой замечательной девушкой.
Пока вернулся домой, родители уже спали. Зеленка разделся и пошел искать на полке какую-нибудь книгу, чтобы почитать на сон грядущий. В это время и зазвонил телефон. Зеленка подбежал, поднял трубку и сразу же узнал голос Эстер.
— Приезжайте немедленно, — тяжело дыша, как после бега, проговорила в трубку девушка. — Опять случилось что-то ужасное!
— Что именно?
— Отец… Мама… Янош… Приезжайте скорее. — И Эстер захлебнулась в рыданиях.
— Ну что? Что произошло? Опять газ?
— У нас «Скорая помощь»… Вот их уже увозят… Приезжайте скорее! Мне страшно!
В трубке послышались частые гудки. Зеленка, бросив трубку, быстро повторил в уме слова Эстер:, «Скорая помочь»… приезжайте… мне страшно…»
Что же еще могло с ними случиться? Опять газ? Едва ли! Уж теперь-то они были настороже. Тогда что же? Какая-то новая попытка убить их? Досадуя на себя и полный решимости любой ценой положить конец этой жуткой и мерзкой истории, он надел пиджак и быстро сбежал вниз, завязывая на ходу галстук. Почти весь путь до самого дома Колечанских он проделал бегом. Взглянул на часы, когда окончательно выдохся. Ведь всего тридцать пять минут тому назад он расстался с девушкой!
На звонок Зеленки дверь распахнула Эстер и вцепилась пальцами в его рукав.
— Увезли их всех! — закричала она.
— Газ? — снова спросил Зеленка, хотя и понимал, что вопрос его излишен.
— Грибы!
Зеленка закрыл за собой дверь и, успокаивая, обнял девушку, провел ее в столовую и усадил в кресло. Сам сел рядом.
— Ну
