Никита уже избавил меня от платья. Оно, как и его рубашка и пиджак, лежат бесформенной грудой на полу. Между нами больше нет преград. Как и обмана. Мы полностью обнажили наши души и тела друг перед другом.

Я уже не притворяюсь, что он меня заставил. Иду на это сама. Осознанно. Потому что хочу. Хочу снова почувствовать себя той девочкой, что была когда-то. Доверчивой, любимой, юной...

Да и Никиту я представляю таким, как видела его пять лет назад. Мощным, сильным, надёжным, единственным...

Его губы творят со мной что-то безумно приятное, я вся трепещу от этих ласковых, дразнящих и таких желанных поцелуев. Жар растекается по телу невыносимой лавой. Я словно спящий вулкан, что внезапно пробудился. Чувствую, как внутри кипит кровь. Как что-то мощное и неумолимое зарождается в глубине, готовое вот-вот выплеснуться наружу.

Но Никита не даёт мне желаемое так быстро. Дразнит, ласкает... мне приходится полностью позабыть о гордости и умолять его... умолять дать то, чего так сильно жаждет моё тело...

От моих стонов и просьб он выглядит почти сумасшедшим. Глаза горят, а рельефные мышцы покрываются мокрыми капельками.

Когда он резко притягивает меня к себе, врывается, даря небывалое чувство наполненности, с моих губ срывается томный стон. Распахиваю глаза, глядя на него с восхищением. Моё тело всегда подчинялось ему с неприличной поспешностью. Вот и сейчас не исключение.

Крупные ладони сжимают меня ниже поясницы, припечатывают к мощному телу так, что не вдохнуть. Сперва движения нежные и плавные, но вскоре они набирают обороты и резкость.

Наслаждение растекается в точке проникновения его тела в моё...

Запрокидываю голову, полностью отдаваясь быстрым толчкам.

Наши тела плачут слезами удовольствия, делая нас горячими и влажными.

- Любимая моя, - его зубы прикусывают шею. - Как же я скучал...

Острый ток разносится по венам, полностью лишая меня способности к трезвому мышлению. Мозг, отравленный гормонами счастья, концентрируется лишь на вожделенной вершине, к которой мы оба движемся... несёмся с неумолимой скоростью.

И я достигаю её первой... всё тело скручивается в невыносимых судорогах, трясётся, словно молнией поражённое... А потом ко мне присоединяется Никита. Чувствую, как он взрывается, орошая меня своим горячим наслаждением...

А я... будто забываюсь на какое-то время, полностью теряя связь с реальностью... Никита шепчет мне что-то ласковое, лицо пальцами гладит, но я почти не слышу его слов. В ушах гудит, внутри - пожар...

Чудится, словно я пять лет спала как принцесса в хрустальном гробе, а теперь вдруг моё тело очнулось!

Всё вокруг кажется ярче, воздух свежее, а ощущения острее!

- Я хочу... - задыхаясь, начинаю я. - Я хочу ещё!

Никита смотрит на меня удивлённо, но кажется ужасно довольным, он опускается поцелуями ниже и... заставляет снова взорваться фейерверком, но уже от ласки его нежных, сочных губ и языка...

Не знаю, сколько часов продолжается это безумие. Мы похожи на два магнита, что сорвались с цепей под воздействием непреодолимого притяжения!

Когда силы покидают нас, Никита подгребает моё обездвиженное тело поближе в себе. Накрывает рукой и утыкается носом в затылок. Он словно маленький мальчишка, что прижимает к себе любимую игрушку...

Игрушку...

Отчего-то эта мысль остро колет сердце.

Глаза жжёт толи от сонливости, толи...

- Теперь отпустишь нас? - безэмоциональным голосом спрашиваю я.

Никита прижимается ко мне сзади. Чувствую, как он задерживает дыхание.

- Ты о чём, котёна? - хрипит он мне в ухо.

- Я же выполнила все условия, - слова даются с трудом. Внутри словно выжженая пустыня - эмоций нет, я полностью выжата. Лишь в горле встаёт неприятный ком. - Ты обещал, что отпустишь...

- Санька, любимая, - он трётся о мой затылок колючей щекой. - Ты что такое говоришь? Никуда я тебя не пущу! Ты что придумала?

Молчу в ответ. Лёгкие изнутри огнём жжёт.

- Спи, глупенькая, - Никита обвивает мой живот, вдавливает в себя. - Утро вечера мудренее.

Через несколько минут его дыхание становится глубоким и размеренным. Он спит. А я - нет.

Невидящим взором смотрю в темноту перед собой, пытаясь осознать, что же я натворила...

Глава 37

Просыпаюсь с довольной блаженной улыбкой. Давно мне не было так хорошо! Лет пять уже точно не было. С тех самых пор, как я потерял мою котёну…

Осознаю это в полной мере только сейчас. Я был идиотом, когда потерял её. Сам потерял.

Что мне стоило прийти к ней и потребовать объяснений? Что стоило просто взять и отбить мою девочку у придурка, с которым я её встретил? Который занял мое место, стал её мужем, видел появление на свет моих детей, был с ними с первого дня.

Если бы я тогда засунул гордость в одно место, то не просрал бы пять лет жизни. И моей, и её…

Потому что понимаю – она тоже все пять лет жила не в шоколаде.

Если бы у неё все было хорошо, она бы и не посмотрела на меня. Котёна не из тех, кто бросается на каждого.

И то, что она провела со мной ночь – это значит многое.

Она ведь отдалась мне совсем не потому, что решила пойти на мои условия. Чтобы она там не шептала в ночи.

Отпустить её! Хрена с два я теперь отпущу!

Заберу себе, присвою, верну!

Потягиваюсь, и поворачиваюсь, чтобы снова притянуть к себе свою мягкую податливую кошечку, но…

Чёрт… я один в постели. Саши рядом нет, и как я понимаю, нет её уже долгое время – постель рядом совсем остыла.

Значит, ушла… сбежала…

Глупышка моя.

Качаю головой улыбаясь.

Ну, что ж… спешить мне, в принципе, не куда. Я все для себя решил. И ночь только доказательство правильности решения.

И все, что вчера мне сказала Алёна – тоже правильно. Отрезвила, отругала.

Даже жаль будет с ней расставаться.

Хотя, зачем расставаться? Работать вместе у нас получается. Правда, в последнее время работает больше она, я совсем забыл о наших делах, занимаясь личной жизнью. Нужно будет выписать Алёнушке премию. И зарплату поднять. И узнать, закончили ли ремонт в её доме, и когда она уже сможет туда переехать.

Мне бы тоже ремонтом заняться, обустроить детские. И спальню обновить.

Купить, наконец, огромную кровать. И ковер с длинным ворсом в гостиной перед камином положить…

Правда, при наличии в доме двух маленьких ураганчиков заниматься чем-то интересным на ковре